Русалочья заводь (СИ) - Шерстобитова Ольга Сергеевна (читаем книги .txt) 📗
— Нет. Не могла и не могу. Их город не пропустит.
— А кого он пропускает? — спросил Лир, мягко улыбаясь.
— Русалов и русалок, — ответила я, не понимая, к чему он клонит, а потом сжала виски руками, понимая, что очень близко подошла к запретной Араном грани. Нельзя говорить большего.
— Аран, значит, — сказал Лир, заставив посмотреть меня ему в глаза.
— Я не могу сказать больше, — просипела я, чувствуя, как к глазам подкатывают слезы.
Руки Лира нежно погладили меня по щеке.
— Неужели ты думаешь, что я откажусь? — спросил он меня мягко.
По лицу скользнула слезинка, оставляя мокрую дорожку. Лир вытер ее пальцами. Мой ответ ему был не нужен. Я так не думала. Просто выбора у нас нет. И почему-то я отчетливо поняла в этот момент, что он меня безумно любит. Ведь для проверки этого простого чувства, нужно-то всего лишь увидеть не то, что для меня может сделать мужчина, а то от чего он готов ради меня отказаться навсегда.
И он знает. Все понял. Догадливый мой.
— Превратись в русалку, Ари, — попросил он меня твердо.
Я не посмела возразить, сосредоточилась, и почувствовала, как мой сине-зеленый хвост лежит, касаясь ног Лира. Маг отбросил простыни в сторону, прошелся рукой по чешуе.
— Не вижу в этом ничего ужасного, — заметил он, поглаживая хвост от основания до самого конца.
— Лир, — прошептала я, стараясь сдержать слезы.
Меня усадили к себе на колени, его руки легли на мой подбородок.
— Кто должен проводить ритуал? — спросил он спокойно.
— Дядя с Алоной, — ответила я тихо.
— Когда последний срок?
— Чем раньше, тем лучше. Совет магов становиться сильнее. Тезуэлю дают силы ведьмы, — ответила я, чувствуя, что начинаю дрожать.
— Я поговорю с твоим дядей сегодня вечером, Ари. И после того, как все произойдет, ты расскажешь мне, от чего умерла моя мать, — сказал он жестко, глядя мне в глаза. — Я знаю, что дядя тебе сказал. Это первое. Второе, ты поведаешь мне о том, как получилось, что именно я оказался тем самым, я думаю, ты понимаешь, о чем я говорю.
Я кивнула в ответ, не в силах оторвать взгляд от его потемневших глаз.
— И, в-третьих, ты дословно расскажешь мне, что сказал тебе Аран, — закончил Лир. — И прекращай дрожать. Превращайся обратно в человека, — сказал он спокойно.
Я всхлипнула и сделала, как он сказал.
— Ложись на живот.
Ой, мамочки! Что же он собирается со мной сделать? Вспомнилась та ночь у орков, когда Лир…
— Успокойся, я не собираюсь повторять той ночи. Я же пообещал тебе. Просто хочу, чтобы ты успокоилась. Ты о таком понятии, как массаж, что-нибудь слышала? — спросил он, разминая мне плечи. — Перестань паниковать.
Его руки стали разминать спину.
— Сердишься на меня за то, что не сказала раньше? — спросила я его совсем тихо, когда мы спустились к озеру, и я сотворила при помощи магии обед.
— Нет, Ари. Я понимаю, что ты не могла мне всего этого сказать.
— Ты нервничал из-за этого.
— Да. Очень сильно нервничал, потому что боялся и боюсь тебя потерять. А теперь вот даже думаю, что это все к лучшему, — ответил Лир, наливая горячий шоколад себе в кружку.
— Правда? — улыбнулась я, скармливая лимфилу оставшуюся на тарелке клубнику.
— Да. Ты никуда теперь от меня не денешься, — ухмыльнулся он.
— Ты невозможен, — заметила я.
Лир сделал глоток шоколада, щурясь на солнце, и посмотрел на озеро.
— Поплавать хочешь?
— Я хочу побыть с тобой, — ответила я ему.
— Мы можем поиграть в догонялки, — сказал Лир, посматривая на меня, как кот на полюбившуюся мышь.
Я рассмеялась.
— Каждый раз, как догоню, будешь должна мне поцелуй, — сказал Лир, поднимаясь с земли, и стягивая рубашку.
Я нырнула в озеро, в чем была. Он догнал меня быстро, минут через пять, и, стискивая в объятьях, нашел мои губы. Я хихикнула и снова нырнула на дно, проплыла вдоль берега и угодила в его руки. Снова поцелуй, еще более страстный, чем до этого. Я опять выскользнула из его рук. Так бы мы и забавлялись до самой ночи, но в шесть в калитку постучали.
— Ариадна, Лир — вы дома? — крикнул Глин.
— Да, заходите, — прокричала я, пытаясь отдышаться и доплыть за берега.
Все-таки не очень хорошо, когда ты торчишь посередине озера с кувшинками в волосах, как облезлая кошка, когда к тебе в дом гости приходят, пусть и русалы.
— Мы не помешали? — весело спросил Тит, видя, как Лир плывет к берегу.
— Неа, — беспечно ответила я, заставив русала покраснеть. — Правда, нет. Мы в салочки играли, — заложила я Лира.
— Ну и как? — поинтересовалась Ария, показываясь из-за спины Приатия.
— Ария, здравствуй, — я обняла русалку. — Я проигрывала постоянно, — сказала я ей доверительно.
— А играли вы, судя по твоим опухшим губам, на поцелуи, — хохотнул Ларк.
Русалы переглянулись, и Лир хитро им подмигнул.
— Ужин готовить будем? — спросил Глин.
— А когда дядя с тетей придут? — спросила я его, обнимая Глинду и Аривия, и позволяя Гвен погладить лимфила.
— Часа через два. Мама сказала, что ей нужно привести себя в порядок, — закатил глаза двоюродный братец.
Мы с Лиром переглянулись и расхохотались. Русалки посмотрели на нас, мокрых и увитых ряской и засмеялись в ответ.
— Так ужин будет или нет? — спросил братец.
— Сам сотвори, — сказала я, превращаясь в человека, и оправляя голубой сарафан на широких лямках.
— В тот раз, когда вы готовили, было так здорово, — сказал Тит.
Ария и Глинда переглянулись.
— Ладно, — смилостивилась я. — С вас шашлык, с нас торт.
— И пицца, — сказал Ларк.
— И мороженое, — добавил Тит.
Русалки захихикали, но согласно кивнули головой, и мы втроем отправились на кухню готовить еду, по пути обсуждая новости. Я коротко рассказала им о том, что со мной произошло, они слушали, восклицали, сопереживали, и при этом умудрялись раскатывать тесто на пиццу и готовить кастрюлю для мороженого.
Когда все было готово, и мы вынесли подносы на поляну, появились дядя с тетей. Я обняла их, и пригласила с нами поужинать. После, всей шумной компаний, мы решили поиграть в фанты. Было настолько весело, что я даже не заметила, что дядя и Лир куда-то ушли, но потом подумала, что им нужно многое обсудить и обговорить, и успокоилась. Алона ушла чуть позже.
Когда солнце село, я спела несколько песен, рассказала Гвен пару сказок, и мы распрощались с русалами. Один Глин остался у озера, решив подождать отца и Лира, вместе со мной.
А потом неожиданно перед глазами у меня появилась темнота, и острая жуткая боль пронзила все тело, словно раскаленными крошечными иголками, прошивая насквозь каждую клетку. Лир… Нет.
И я закричала.
Глава двадцать восьмая
Я никогда не представляла, что значит раскаленное железо, а сейчас — чувствовала, как оно обжигает мне ноги. Нет, хуже. Я чувствовала, что ноги превратились в это самое расклеенное железо.
Лир. Это ему плохо. Очень плохо.
Не позволю никому причинять ему боль. Никому больше. Никогда. Пусть будет вся моей. До капли. Только не он, — прошептала я кому-то из богов, и они меня услышали.
— Ари, — крик Глина пришел откуда-то очень далеко, словно из тумана.
К огню, сжигавшему меня, добавился спазм горла. Я хотела закричать, но не смогла. Хотела резко вдохнуть и выдохнуть, но воздуха в легких не было. Виски сдавило под тяжестью, в ушах стоял невыносимый шум и гул. Если бы я не была русалкой, то подумала бы, что я — тону в море, не в силах выбраться наружу из-под толщи воды, утягивающей меня на дно. Но я не тонула. Вовсе нет.
Боль отпустила на мгновение.
Из темноты всплыли пронзительно голубые глаза Глина, в ужасе смотревшего на меня, и тут же исчезли, и сразу же повторно пришла новая боль. Еще более сильная, резкая, острая. Словно по мне раз за разом проезжал поезд на полном ходу. Бесконечно проезжал, заставляя умирать. Дальше — хуже. Огонь. Боль. Огонь. Боль. И все. Даже темнота отступала перед таким натиском.
