Темное вожделение (ЛП) - Фихан Кристин (список книг .txt) 📗
Словенски задыхался, кашляя кровью, льющейся изо рта, буквально захлебываясь ею. Он сжал свое горло, пытаясь оторвать от него воображаемые пальцы. Потом его руки опустились к сердцу, когда его грудь буквально начала разрываться.
Шиа вскрикнула, но не могла отвести взгляд, находясь под влиянием Грегори, вынуждающим слушаться его команд. Потом внезапно сердце Словенски резко вырвалось из его груди и упало на пол перед ним, и она оказалась свободной.
Уоллас начал издавать странные звуки, попискивающие шумы и сдавленные проклятья. Он потянул Шиа, заставляя встать и повернуться с ним к двери. Ее спина была прижата к нему, и мгновение Шиа была благодарна ему за это. Она никогда в жизни не убивала и не ранила другого человека. Наоборот, она дала клятву спасать жизни. Ее инстинкт кричал, что нужно подойти к Рейвен и посмотреть, что можно сделать. Даже подойти к больному старику и попытаться помочь ему. Убийство было вне ее природы.
«Ты не убивала его», — попытался успокоить ее Жак.
«Я была инструментом, использованным тобой», — сказала она.
Поскольку Уоллас тянул ее наружу, свет поразил ее глаза, и она вскрикнула, когда словно тысячи ножей вонзились в череп.
«Посмотри на этого человека, на его руку на тебе, на что-нибудь, чем бы я смог воспользоваться», — грубо приказал Жак.
Он ощущал ее ужас, нежелание.
«Я не могу, Жак. Я не могу даже думать». — Это было правдой. Ее ум был поглощен гротескными картинами крови и смерти.
На этот раз принял решение не Грегори. Жак захватил ее сознание, словно оковами из стали, заставляя согласиться. Он был намного сильнее, чем Шиа могла предположить, и очень уверен в своих силах, даже в утренние часы. Мужчины-карпатцы подошли ближе. Даже учитывая необходимость защищать Байрона, их группа быстро двигалась к домику.
Михаил неохотно откололся от остальных, Байрон, словно мертвый, лежал у него на руках, и он направлялся прочь от леса, к пещере исцеления. Но Михаил был полностью сосредоточен на жене и ребенке. У него не было места для любой другой эмоции. Он удерживал их ослабевающую жизненную силу, мерцающую в его сознании, соединяя с собой, не давая им шанса умереть прежде, чем целитель сможет помочь им.
Жак сконцентрировал свой яд на человеке, безжалостно издевавшемся над ним, в чьих отвратительных руках теперь была Шиа. Его ненависть все сметала, он полностью сосредоточился, нацелив ее через Шиа. Она видела красный туман желания убийства, потребность и жажду этого, удовольствие, получаемое им. Жак нацелился и сосредоточился на единственной части тела Уолласа, которую Шиа могла видеть.
Дон Уоллас внезапно почувствовал, как его обожгло, мельком взглянул и увидел, как руки задымились. На них появился огонь, красный и оранжевый. Закружился дым, формируя из себя злобно усмехающееся лицо. Уоллас узнал его, он сам создал каждую отметину на этом лице. И закричал, отпихнув Шиа далеко от себя, хлопая по своей руке другой, пытаясь сбить пламя, ставшее сильнее и перекинувшееся на его тело. Уоллас мог ощутить запах своей обуглившейся плоти, как у многих жертв, замученных им.
Шиа чувствовала сильное желание остаться лежать на земле с плотно закрытыми глазами. Но принуждение повернуться и стать перед Уолласом было сильнее. Она сидела и беспомощно смотрела на него.
Дон Уоллас висел в воздухе, а его дробовик валялся на земле под ним. Огонь исчез так же внезапно, как и появился, но его рука напоминала кусок обугленной плоти. Все еще крича и сопротивляясь, он здоровой рукой старался вытащить револьвер из кобуры на плече. Уоллас испугался, когда что-то стало медленно забирать его жизнь и приказывать ему. Его собственный палец нашел курок и удобно устроился на нем.
Шиа издала невнятный звук. Эта сцена была из фильма ужасов, но, тем не менее, она не могла отвести взгляд. Огромный черный волк завыл, выскакивая из подлеска. Он подпрыгнул в воздух, его мерцающие челюсти сомкнулись на ноге Уолласа. Кости хрустнули как прутья, когда волк потянул человека к земле и воткнул клыки в подставленное горло.
Шиа, почувствовав себя свободной, начала подниматься на ноги, пока волк сражался с борющимся человеком.
— Жак! Нет! Ты не можешь сделать это! — Одно мгновение волк, повернув свою голову, смотрел на нее, и время остановилось.
Она узнала ледяные глаза Жака и ощутила его триумф, бушевавший в ее сознании.
Грегори, прибежав из леса, дернул ее за руку, являясь все еще наполовину волком, наполовину человеком, изменяясь на ходу.
— Поторопись, у нас нет времени. Черт побери, Шиа, ты мне нужна. Ты врач, целитель. Пойдем со мной. — Он не выпускал ее руки, и она была вынуждена вбежать с ним в комнату.
Грегори ботинком отпихнул тело Словенски.
— Послушай меня, Шиа. Мы должны будем сделать это вместе. Рейвен закрыла свое тело, как только смогла. Михаил удерживает ее и ребенка, но она очень слаба, и ребенок в беде. Ты должна восстановить ущерб, нанесенный Рейвен, а я спасу ребенка.
Шиа была потрясена.
— Рейвен все еще жива? — Она попыталась отойти от Грегори. — Но я знакома с человеческой медициной. Я не знаю, как это делаете вы, и что должна сделать. Я могу убить ее.
— Это находится в тебе. Целителем рождаются, а не становятся. Ты сможешь сделать это. Я научу тебя, что мы будем делать. У нас нет времени на споры, Шиа. Я не смогу сделать это один. Михаил говорит, Рейвен потеряет ребенка через несколько минут. Стоит ей позволить своим сердцу и легким начать работу, как она станет истекать кровью. И жизнь прервется для всех. Рейвен, ребенок и Михаил, мы потеряем их всех. — Настаивал древний. Его глаза бросали ей вызов.
— Ты сделаешь это со мной на пару?
Шиа дрожала, но ее подбородок поднялся.
— Скажи что делать, и я сделаю.
Грегори кинул одобрительно.
— Ты должна представить все. Все. Ты энергия и свет, и ничего более. Как только ты представишь себя светом, ты можешь войти в тело и найти худшие раны. Исцеляй изнутри. Самое главное, для начала нужно остановить кровотечение, а затем возместить ущерб для жизненно важных органов. Это очень сложно, а ты слаба. Через некоторое время тебе надо будет подкормиться. Жак возвратится, чтобы помочь тебе, когда закончит свою работу. Ты не можешь подвести нас Шиа. Я знаю, ты сможешь. Если тебе будет необходима моя помощь, я буду в твоем сознании.
Не имело смысла возражать и говорить, будто она не сможет сделать, что от нее ожидалось. И каким-то образом стать светом и энергией. У нее не было иного выбора, кроме как попробовать. Грегори считал, она в состояние сделать это, и приходилось верить. Шиа была обязана дать шанс Рейвен и ее ребенку выжить. В любом случае она, прежде всего врач. И это было в ее природе — исцелять.
— Мы сделаем это вместе. — Мягко направлял Грегори, его голос был холодным, внося успокоительный бальзам в хаос ее сознания.
Она чувствовала, желание ответить на это утверждение, звенящее серебром, совершенной чистотой. Шиа опустилась на пол рядом с Рейвен и закрыла свои глаза, ища спокойствие в сознании и концентрируясь. Сначала, казалось, не получалось, но Грегори был каким-то образом с ней там, показывая, как подстроить свои мысли и перестроиться. Затем комната словно уменьшилась, а потом — и время с пространством. Ее сердце дико забилось, но мягкое пение Грегори позволило остаться спокойной и поплыть над земным хаосом.
Постепенно ее тело уменьшилось, становясь все меньше и меньше, пока единственным, что осталось от нее, не стала душа. Свет и энергия. Сила.
— Мы будем вместе. Удерживай внимание на Рейвен и ее ранах. Ты не можешь думать о себе или о том, что могло случиться. Верь в себя. Если ты засомневаешься, позови меня. — Сильный свет Грегори, казалось, купал ее душу доверием и теплотой.
Она видела в нем только целителя. Все остальное ушло на второй план.
Было так много самоотверженности, так много чистоты души, что Шиа только удивилась. И последовала за ним безоговорочно. Он был воплощением того, к чему сама она всегда стремилась. Истинный целитель, с талантами такими редкими и драгоценными, что Шиа чувствовала себя ничтожной в его присутствии. Позже она вспомнит, Грегори был сильным, древним, он мог убедить любого и заставить видеть все, что хотел.
