Нежданчик для майора (СИ) - Тарьянова Яна (книги серии онлайн .TXT, .FB2) 📗
– У них путевые листы уже подписаны, – снизошел до объяснения волк. – Их выпустят. А дальше – всё.
Агриппина вернулась на брезент, тихо проговорила:
– Надеюсь, мне вернут деньги за билет, если не удастся уехать. Проблема в том, что завтра надо быть на работе. Если бы не планерка, я бы у тебя еще на ночь осталась и уехала утром. Но я не успею, попаду в Лисогорск только к девяти, а мне надо в восемь сидеть в кабинете у начальника.
– Я думаю, рейсы отложат, уедешь позже. Посидим, дождемся объявления. Диспетчер должна что-то сказать.
Тем временем количество служивых на площади увеличилось. Приехавшие сотрудники дорожной полиции перегородили все въезды и выезды, прошли вдоль стоянки, внимательно рассматривая припаркованные автомобили.
– Это моя! – сообщила Олеся, когда они задержались возле ее машины. – Если надо, я могу убрать.
– Багажник открой, – велел волк, разговаривавший с Агриппиной.
Олеся покорно выполнила приказ. Полицейские внимательно осмотрели пустой багажник, заглянули в салон и отпустили Олесю на брезент, записав номер машины.
– Я за водой схожу, – крикнул водитель. – Жарко невыносимо.
– С рынка всех выгоняют, – напомнил волк.
– Скажу нашим, чтобы притормозили, где-нибудь продадут.
Олеся подергала воротник блузки, откупорила минералку, глотнула и подумала: «Как они в этой броне на солнце стоят? Как ходят и в обморок не падают? Всё черное, тяжелое, вентиляции никакой. Сдохнуть можно!»
«Они сильные, – пробурчала шакалица. – Сиди тихо. Зашибут и не заметят».
Не прошло и десяти минут, как Олеся пронаблюдала, что волки в экипировке и с автоматами еще и бегают через раскаленную асфальтовую площадку, не обходя по теневому периметру. Четверка принесла две полуторалитровых бутылки воды. Волк, разговаривавший с Агриппиной, поднял щиток шлема и сказал:
– Камул велел делиться!
– Теплая, – глухо ответил один из бегунов. – Может, водила где-то холодную добудет. Я Душана с ним оставил, притащат, если разживутся.
– Что полицейские сказали? Саперы с нюхачом будут?
– Хрен там будет, – волк снял шлем, провел ладонью по мокрому ежику волос. – Они в мэрии застряли, оттуда двинут в банк. Или сами проверяем, или ждем до вечера.
– Ёлкин сад, – волк с поднятым щитком жадно припал к бутылке с водой, не снимая шлема.
– Грач, может, сами? Диспетчер говорит, три автобуса встанут. Мы же всех из вокзала выставили, она контролерам документы отдать не может. Ее внутрь не пускают, пока здание не проверят.
– Это мне опять подписывать. А если претензии будут?
Олеся смотрела на волка, стараясь не переступать грань приличия. Ничего не могла с собой поделать: взгляд возвращался к волевому лицу, делил общее впечатление на детали – тяжелый подбородок, обросший щетиной, высокий лоб, темные глаза, упрямо сжатые губы.
– Командир, если мы их тут на три-четыре часа замаринуем, точно будут претензии. Полкан тебе потом взбучку устроит за то, что не пошевелился.
– Не умничай, – огрызнулся волк и посмотрел на Олесю – видимо, почувствовал на себе чужой взгляд.
Олеся немедленно уставилась себе на колени, надеясь, что заалевшие щеки и уши спишутся на жару. Она не могла понять, что ее зацепило – всегда старалась держаться подальше от волков. Особенно от военных и полицейских. Вроде и родичи, но хуже чужаков: агрессивные, рычащие, чтящие Камула и поругивающие Хлебодарную за проклятье.
Этот волк был таким же. Огромным – метра два ростом. Угрожающе широкоплечим, привыкшим пробивать себе дорогу, командовать, не принимая возражений. Такой, может быть, и снизойдет до шакалицы – из любопытства или соблазнившись разносолами – а потом заскучает и сбежит. Сбежит к стае, мясу, волчицам, способным поохотиться бок о бок.
«Настоящий альфа, – подумала Олеся, внимательно рассматривая зацепку на брюках. – Ему не понравятся ни акварели, ни орхидеи».
«А к норе и близко не подойдет, – подхватила шакалица. – Про осыпавшийся потолок в спальном отнорке даже слушать не захочет, не то, что копать».
– Смотри, диспетчер, – шепнула ей Агриппина.
Олеся подняла голову. Лисица в светлом сарафане пересекла посадочную площадку, подбежала к волкам, запричитала:
– Родненькие, сделайте что-нибудь! Я полицейских просила, они говорят, что без спецгруппы не могут. А группа в мэрии. Кто из вас майор Грачанин?
– Я, – буркнул волк, взъерошивая подсыхающий ежик волос. – Слушаю вас, гражданочка.
– Капитан сказал, что вы можете обследовать вокзал и дать разрешение на выезд автобусов. Он не может, а вы можете.
Волк скривился, отвернулся к микроавтобусу.
– Ненаглядный мой, ну, хочешь, мы тебе всей сменой в ноги упадем? Мы же потом не разгребем это все – еще четыре рейса на подходе, пассажиры уже копятся, водители на площадку заехать не могут.
– Не имею права без сапера работать! – зарычал майор, поворачиваясь к лисице. – Нет сапера в подразделении! Ни нюхача, ни сапера! Недокомплект!
– Родненький, а если как-нибудь? – не испугавшись рычания, заныла лисица. – Какая бомба? Опять кто-то развлекается! Нас уже три раза за этот месяц проверяли.
– А если на четвертый раз рванет, те клочья, что от меня останутся, веником сметут и в трибунал отнесут! За нарушение служебной инструкции и халатность!
Олеся перестала улавливать смысл фраз. Забыла об осторожности, прикипела взглядом к губам, гадая, какими будут поцелуи – напористыми и жесткими? Укусит? Или вообще не поцелует, потому что не волчье это дело?
Шакалица тихо фыркнула: «Размечталась».
К микроавтобусу подошли водитель и еще один волк в экипировке, притащившие пакет с запотевшими стеклянными бутылками воды. Майор перестал рычал на лисицу, скрутил пробку, два трети воды выпил, не отрываясь, а оставшуюся вылил себе на голову, смачивая высохший ежик. Лисица не растерялась и начала хватать остальных волков за руки, умоляя повлиять на майора: «Ненаглядные мои, капитан сказал, что он может! Может! А у меня три автобуса!»
– Командир, ну что ты в самом деле! Я за сапера пойду, – вступил в разговор подошедший волк. – Первый раз, что ли? Имею право, бумажка есть.
– А если рванет? Детей сиротами оставишь? Ты, Душан, ни о чем не думаешь!
– Да что там рванет, – отмахнулся волк. – Подросток звонил. Летние каникулы у нас слишком длинные, вот что я тебе доложу. Сокращать надо или в принудительном порядке отправлять помидоры собирать. Сразу звонков в два раза меньше будет. Тетка, иди, скажи своим и капитану, что мы сейчас все проверим и докладную напишем. Иди, иди. Хватит уже руки заламывать.
Лисица назвала Душана «золотым» и «яхонтовым» и убежала к зданию вокзала. Майор выругался и начал расстегивать пряжки и липучки на экипировке.
– От оружия чтобы ни на шаг! – предупредил он одного из волков, снимая ремни и кобуру с пистолетом. – Пусть хоть вся округа на воздух взлетит, но от машины не отходи.
Олеся не сразу поняла, что происходит. Шлем, автомат, бронежилет, две кобуры и налокотники складывались в микроавтобус, образуя внушительную кучу. Следом, прикрывая оружие, полетела черная куртка. Футболка и комбинезон тоже были черными, и Олеся, следя за соскальзывающими лямками, наконец-то сообразила, что майор Грачанин раздевается, чтобы превратиться. Раздевается!
Пришлось жадно попить воды.
Грачанин скинул лямки комбинезона на бедра, снял футболку – рывком, через голову, завораживая Олесю игрой мышц на сильных руках. Запах разгоряченного волка-альфы будоражил. Никогда такого не было – чтобы начать принюхиваться и засматриваться, купаясь в волнах накатывающего возбуждения.
Прежде чем расшнуровать ботинки, майор откупорил еще одну бутылку воды, отпил и облился, смачивая загривок и плечи. Олеся закусила губу – струйки воды стекали по широкой спине, вызывая желание поймать их языком, проследовать по обратной дороге, уткнуться носом в плечо, легонько прикусить, оставляя мимолетные следы на коже.
«Он тебе не по зубам», – заявила шакалица.
