На Грани. Книга 2 (СИ) - Лински Литта (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Тегнари врал. Зеркала могли показывать различные картины прошлого и настоящего сутками напролет. Просто он желал один, без этих самоуверенных доэйцев взглянуть на Странницу. Нужно во многом разобраться, взвесить, обдумать, а эти двое по большей части только мешают.
Вновь представ перед гостями в образе радушного хозяина, совершенный предоставил каждому из них роскошную спальню. Обе комнаты имели выход в сад, где среди тенистых деревьев скрывался глубокий бассейн с кристально-чистой водой, которая в зависимости от желаний купающихся могла становиться то теплой, то прохладной. Кроме того, тегнари создал для короля и его невесты точные копии тех нарядов, что были на них, только совершенно новые. В этот раз люди снизошли до благодарности, особенно девушка. Их вполне можно было понять, одежда на обоих выглядела изрядно потрепанной, грязной, местами рваной и порядком перепачканной кровью. Совершенному с самого начала неприятно было созерцать подобное безобразие, но слишком уж его заинтересовала эта парочка, а, главное, содержание странных речей, которые они вели. Что ж, разобравшись с главным, можно позаботиться и о мелочах. Лотэсса, поняв, что прямо сейчас она не сможет приблизиться к своей цели, вновь сникла и будто разом лишилась сил. Очевидно, девушку удерживало от отчаяния изыскание и обсуждение путей добраться поскорее до Маритэ, пусть теперь она и руководствовалась ненавистью. Когда же Уивинорэ охладил ее пыл, бедняжка, должно быть, вновь вспомнила ужасные сцены и погрузилась в свое горе. Жизнь словно оставила ее. На этот раз совершенный не стал переносить гостей в их комнаты, предоставив королю возможность позаботиться о своей спутнице. Он лишь объяснил, какие двери ведут из атриума в их спальни.
Покончив наконец с долгом гостеприимства, тегнари поспешил в заветный зал. Встав на рисунок между зеркалами, Уивинорэ мысленно пожелал увидеть Странницу по имени Маритэ. Отдавая приказ волшебным зеркалам, тегнари впервые — по крайней мере, на своей последней памяти — испытал сильное волнение. И повод для переживаний имелся достаточно весомый. Еще бы, сейчас ему предстоит увидеть ту, что превосходит совершенных по силе и могуществу.
Темная поверхность заколыхалась, стекло стало подобно воде. Уивинорэ очень любил этот момент, ибо в этот миг он лучше всего чувствовал таинственную магию зеркал. Они словно просыпались, оживали. До того, как стать простым инструментом исполнения его воли, зеркала жили собственной жизнью. Их глубины пугали и манили одновременно. Не то чтобы тегнари всерьез опасался своего же творения, но что-то завораживающее в зеркалах, что-то неподвластное ему будоражило воображение совершенного.
Но темнота уже постепенно стала светлеть. Тегнари ждал, что вот-вот поверхность станет серебристо-серой, а затем проявятся краски, однако этого почему-то не происходило. Какое-то время Уивинорэ не понимал, в чем дело, пока не догадался, что зеркала показывают темноту. Не ту жутковатую темноту их призрачных глубин, а обычную темноту, какая может царить глубокой ночью или в помещении, лишенном окон. Почти с замиранием сердца тегнари ждал появления среди этой тьмы Странницы, но ничего не происходило. Ожидание затягивалось, но Уивинорэ отчего-то даже мысли не допускал, так и не увидит Маритэ.
Однако время шло, а вид за гранью стекол так и не менялся. Испытав разочарование и даже гнев, Уивинорэ все же пришел к неутешительному выводу, что Странница настолько сильна, что способна скрыть себя от чар совершенных. Осознание этого было почти унизительным. Она так сильна, что даже не допускает его к себе… или ее просто не существует. Второй вариант больше устраивал тегнари, не желавшего потерпеть поражение от звездной путницы, даже не вступив в бой. Темнота, правда, смущала его. Если бы Маритэ была выдумкой, зеркала, скорее всего, не ожили бы вовсе, а тут эта странная темнота. Тегнари не знал, что и думать, и это его очень злило. По крайней мере, одного он добился. Накал эмоций, которых он не испытывал давным-давно, за один единственный день превысил все самые смелые ожидания. Однако по большому счету добивался Уивинорэ не этого.
Как жаль. Ведь на призрачном допущении существования звездной путницы он уже успел выстроить вполне реальные планы. Что ж, не ему одному расстраиваться. Девчонка разочаруется куда сильнее, да и король, надо думать, тоже. Проделать такой путь, чтобы убедиться, что никаких Странников на Граайе нет. Что же с ними делать? Отправить домой? Но это означает отослать практически на верную смерть. С одной стороны, эти двое временами не на шутку злили Уивинорэ своей непохожестью на прочих людей, которых доводилось встречать тегнари. С другой, Валтор с Лотэссой вызывали сочувствие (насколько вообще совершенный способен переживать за кого бы то ни было) и даже чем-то нравились. Хоть они и разочаровали его, Уивинорэ решил предложить королю с девушкой остаться его гостями. Пусть они чересчур проницательные и дерзкие, зато в обществе этих двоих он хоть какое-то время не будет скучать. Кстати, стоит взглянуть, что они поделывают, оставшись без хозяина. Тегнари не собирался наносить гостям визиты, вместо этого он обернулся ветром и устремился в сад, где надеялся застать доэйцев.
Он не ошибся в своих расчетах, оба действительно сидели в саду, на краю бассейна. Уивинорэ прошелся по кронам деревьев, всколыхнул воду, оказавшуюся ледяной, и утих, притаившись возле доэйской парочки. Девушка плакала, но не навзрыд, а беззвучно. Взгляд аметистовых глаз устремлен в одну точку, а лицо стало мокрым от слез. Валтор, обняв одной рукой Лотэссу за плечи, другой вытирал слезы, что, впрочем, было совершенно бессмысленно. Со стороны могло показаться, что девушка страдает куда сильнее, чем мужчина, но тегнари понимал, что это не так. Душа короля болела из-за погибшего друга, гибнущей страны, и, кроме того, боль спутницы он ощущал как свою, если не сильнее. Он ведь хранитель, да еще и влюблен к тому же. Так уж в мире людей устроено, что женщины — слабые создания, нуждающиеся в поддержке и защите мужчин. Совершенный не понимал этого. Женщины тегнари не уступали в могуществе мужчинам, кроме того, любой тегнари мог по своему желанию и настроению становиться то мужчиной, то женщиной. При таком положении вещей довольно странно было проявлять рыцарские качества. Впрочем, подобное отношение к дамам процветает только на Доэйе. На том же Шургате с ними никто не носится. Там женщины, владеющие магией, достаточно сильны, чтобы не нуждаться в защите и покровительстве. К прочим же мужчины относятся с пренебрежением. Но доэйцы — совсем другое дело. Относиться всерьез к подобным традициям тегнари не мог, но находил проявления рыцарства довольно трогательными. Он спустился еще ниже, чиркнул невидимым прикосновением по мокрой от слез девичьей щеке. Тэсса инстинктивно дотронулась кончиками пальцев до места, которого коснулся ветер.
— Зачем теперь все? Зачем? — всхлипывала девушка.
— Думаю, в этом все-таки должен быть какой-то смысл, — не слишком уверенно ответил Валтор. — В любом случае, нам стоит встретиться с Маритэ. И, знаете, Тэсса, на вашем месте я бы не начинал разговора с богиней с претензий. Не думаю, что ей самой легко и приятно созерцать гибель созданного ею мира. Раз она не предотвратила это, значит, не могла.
— Она же богиня! — вскричала Лотэсса. — Созидательница!
— Но для чего-то богине понадобилась ваша помощь, — напомнил король. — Ведь почему-то среди всех смертных Маритэ выбрала именно вас. Не просто же так она велела вам отправляться на Граайю и отыскать ее.
«Среди всех смертных она выбрала именно вас»… Вот и ответ! Уивинорэ поразился собственной недогадливости. Вот она, причина, по которой он не смог увидеть Странницу. Маритэ по каким-то своим причинам решила явиться именно Лотэссе, а потому в зеркала должна смотреть именно она. И зачем только он не позволил людям пойти с ним? Теперь, поддерживая собственную ложь, придется ждать завтрашнего дня. Искушение заставить Лотэссу отправиться к зеркалам именно сейчас было велико, но Уивинорэ сдержался. Чтобы как-то себя занять и не предаваться томительному ожиданию, тегнари решил всю ночь скитаться в образе ветра. Это состояние нравилось ему, а потому отлично подходило для того, чтобы скоротать время.
