Наемница (СИ) - Сальваторе Лия (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
– Фаэррин? – на мостик поднялся еще один эльф, не такой загорелый, но с удивительными золотистыми глазами и бледно-фиолетовыми волосами.
Золотой оттенок глаз и кожи говорил о королевском происхождении, но не только оно выдавало в нем принца. Об этом говорила и его царственная осанка, и роскошная одежда, и поворот головы, и взгляд, и манера говорить.
– Да, Ваше Высочество?
– Меня беспокоит море.
Фаэррин бросил на ленивую спокойную толщу короткий взгляд.
– Да, Ваше Высочество. Надвигается шторм. Он догонит нас не скоро, но догонит.
– Сколько у нас времени?
– Пожалуй, он придет только вечером, когда сядет солнце.
Кэррим нахмурился, вычисляя что-то.
– То есть у нас в запасе, как минимум, восемь часов. Что же, это здорово.
Фаэррин ни на минуту не усомнился, что надвигающийся шторм ничего не значит для принца, потому как Его Высочество был уверен в том, что команда прекрасно справится с ним без видимых усилий и потерь. Что ж, это тоже было верно, и Фаэррин гордился тем, что принц не испытывает беспокойства по этому поводу – это лишний раз говорило о его уверенности в собственных людях.
– Ваше Высочество хочет провести время на палубе? – безошибочно угадал капитан подсчеты принца.
– Да, Эрри. Я хочу, чтобы Лэа научила меня кое-каким приемам, а для этого нужна хорошая видимость, спокойное море и солнечный свет.
– В полной темноте, когда палуба бешено ходит под ногами и через борт захлестывают ледяные волны, учить тебя было бы намного интереснее, – на мостик поднялась Лэа ун Лайт.
Ее светлая кожа успела приобрести легкий шоколадный оттенок, и шрам тонкой белой ниточкой выделялся на загоревшем лице.
Иссиня-черные волосы, ставшие еще длиннее, и доходившие уже до пояса, она заплела в тугую косу, которая покоилась между лопатками.
Теперь, когда волосы не скрывали ее лицо, обсидиановые глаза казались вдвое больше, и еще чернее, чем раньше.
– Боюсь, мы будем мешать команде. К тому же я не готов промокнуть до ниточки.
Лэа рассмеялась и прошла вперед, к самому носу корабля, на котором была вырезана Эаллон. Она легко запрыгнула на борт и прошествовала дальше, по вытянутым рукам богини, остановившись на самом краю.
Фаэррин заволновался.
– Не надо, – успокоил его принц. – Ее оттуда не то что шторм, но дюжина наемников с пиками не скинет.
Капитан немного успокоился, а Кэррим последовал за Лэа, однако, забираться на борт не стал.
– В Логе Анджа тебе придется отвыкать от комфорта, – Лэа уселась на руки богини и свесилась вниз головой.
Коса повисла, болтаясь, над водой.
Соленые брызги, вылетавшие из-под корабля, быстро намочили ее лицо и одежду.
– Да? А я-то надеялся, что и там буду ходить с десятком слуг, – усмехнулся Кэррим. – Думаю, ради ки-ар я все это вытерплю.
Лэа вновь рассмеялась, чисто и звонко.
– Если ты пройдешь эту школу, ки-ар будет для тебя не главным.
– Это возможно?
– В этом и есть замысел всех масэтров. Создать непобедимого воина, который будет самым добрым и чутким, хладнокровным и терпеливым, если ты можешь себе это представить. Такой воин, который вместо того, чтобы размахивать мечом, будет плести венки из полевых цветов и дарить их детям.
Лицо Кэррима выражало недоверие.
– А ты?!
Лэа немного погрустнела.
– Со мной это у них не получилось. Я разочаровала их.
– Я бы видел это в их лицах.
– Они не стали бы выражать это, даже если их горечь затмевала бы все остальные чувства. Но вместо идеального воина они создали машину для убийства.
– Не говори так о себе.
– Но так и есть! – горячо воскликнула Лэа и подтянулась вверх. – Мною движет только жажда мести, и я не остановлюсь ни перед чем!
– По-моему, тебе просто не хватает времени на венки, – улыбнулся Кэррим, но Лэа его не поддержала. – Как думаешь, если бы не Джер, все сложилось бы иначе?
– Ох, Кэррим, – вздохнула Лэа, поднимаясь на ноги и возвращаясь на борт корабля. – Ты и представить себе не можешь, сколько раз я об этом думала. Если бы не Джер, я, скорее всего, давно была бы уже замужем за каким-нибудь торговцем, и мою юбку дергали бы мелкие детишки…
– Не мелкие, а маленькие, – сдержанно поправил ее Кэррим. – Ты хоть представляешь себя в юбке?
Лэа неопределенно пожала плечами, но Кэррим не сводил с нее пристального взгляда, и ей пришлось сдаться:
– Нет, не представляю.
Они оба расхохотались.
– Лэа?
– Да? – рассеяно откликнулась она, пытаясь дотянуться пальцами до воды.
– Расскажи мне, как вы развлекались в Логе Анджа?
Лэа рассмеялась.
– О, Кэррим. Был один случай. Я вообще не понимаю, до сих пор, как Лейс смог меня уговорить на это…
Лэа осторожно приоткрыла железную дверь драконьего загона и заглянула в образовавшуюся щелку. Поверх ее головы заглядывал Лейс.
– Вон она, – прошептала Лэа.
– Тихо! У драконов идеальный слух! А как ты говоришь шепотом, лучше молчать.
Лэа пихнула друга в бок.
– Заткнись. Мы ее разбудим.
– Ее все равно придется будить. На спящем драконе не полетаешь.
Шла вторая неделя их плавания, и путь корабля, по подсчетам Фаэррина, пролегал сейчас мимо берегов Роккама.
Стояла невыносимая жара, и все матросы, в том числе и Лэа, ходили полураздетыми.
На Лэа была лихо завязанная под грудью узлом рубашка и легкие шароварчики, которые ей преподнес в подарок принц Глессари перед отплытием. За спиной, как и всегда, на законном месте, покоился меч, и его серебряная рукоятка ослепительно сияла на солнце.
– Лэа, – спросил Кэррим, когда они, вдоволь набегавшись по палубе с оружием, лежали бок о бок на крыше корабля, отдыхая. – Скажи мне, если бы магессы могли исполнить одно твое желание, самое заветное, что бы ты загадала?
Лэа неохотно открыла глаза.
– Выше Высочество, вам так нравиться копаться в моей душе? Я не предсказатель. Я не отвечаю на вопросы и не даю советов.
Кэррим выжидательно молчал.
Лэа вздохнула.
– Любое?
– Абсолютно.
– Чтобы ты заткнулся и не доставал меня глупыми вопросами.
Они вновь рассмеялись, звонко и весело. Воздух посвежел, ветер чуть усилился.
– А вот и обещанный шторм, – Кэррим указал на край горизонта, где виднелся серый уголок неба, прорезаемый вспышками. – Но у нас есть еще пара часов. Как мы ими распорядимся?
– Будем учить первородные гномьи руны, на которых написана история мира.
– Эльфы не учат гномий язык! – с достоинством заявил Кэррим. – У нас своя собственная история, написанная нашим, эльфьим, языком, созданным самой Эаллон.
– Ага, – рассеяно откликнулась Лэа. – Символы Неба. Как же, слышала. Вот только, насколько я знаю, история мира в изложении эльфов больше напоминает сказку, написанную во хвалу Эаллон. Гномы подошли к этому более рационально, определив если не точную дату сотворения мира, то, во всяком случае, приблизительную. Их объяснения весьма разумны.
Кэррим оскорбился не на шутку.
– Символы Неба – единственный язык, достойный существования, Attan Meliteel! Да будет тебе известно – это самый древний язык из существующих.
– Это неизвестно, – заспорила Лэа. – Потому что эльфы не раскрывают его тайн. Никому неизвестно ни одной руны этого языка, ни одного слова на нем. Вы переписываете все тексты на обычную эльфью речь, не допуская к свиткам с Символами Неба никого! Это не мои слова, но об этом очень сокрушался масэтр Аллив!
– Да будет тебе известно, что Символы Неба зародились вместе с миром. На этом языке говорит Эаллон! – гордо заявил Кэррим. – И я лично видел эти свитки, написанные ее собственной рукой, об устройстве этого мира. Они очень древние, эти свитки. Одно неосторожное прикосновение к ним может обратить их в прах.
– Как же ты их изучал? – насмешливо спросила Лэа.
– Эти свитки парят в воздухе, их поддерживает магия.
– Опять магия… – простонала Лэа.
