Наемница (СИ) - Сальваторе Лия (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
– Их подвесили в воздухе еще великие магессы.
– Брось эту чепуху, Кэррим! – рассердилась Лэа. – Я верю только в то, что можно потрогать! Свитки гномов я видела, они вполне толково объясняют, что наш мир – это огромный шар, который вращается вокруг солнца по вытянутой оси. И когда он отдаляется от него слишком сильно, наступает зима, а когда приближается – лето.
– Да?! И что же, по мнению гномов, заставляет этот шар бегать вокруг солнца, а не убежать куда-то еще?! – теперь злился уже Кэррим.
– Некая сила, которая…
– … выдумана самими гномами, чтобы закрыть дыры в их теории, – закончил за Лэа принц. – Наш мир – шар?! Какая глупость! Мир плоский, как чаша. И эту чашу держит в руках Эаллон, а солнце – это ее сердце. И сердце это будет сиять в небе так долго, как люди буду верить в деву-богиню.
– А когда перестанут?
– Наш мир умрет, – спокойно заявил принц. – Но этого не случится, потому что мы, эльфы, всегда будем верны богине!
Лэа воздела глаза к небу. Кэррим продолжал горячиться, доказывая ей справедливость эльфьей теории и подлинность Символов Неба, древнейшего языка.
– Наш мир говорил на этом языке, когда еще не родилась мать Великой Алэтаны, да осияет ее лунный свет!
– Но почему же не осталось никаких свидетельств этого? – не выдержала Лэа.
– Это было так давно, что ничего не дошло до нас. Язык Неба исчез, и живет теперь только среди нас. Дева-богиня сохранила часть этого наследия, передав его нам, эльфам, любимым ее детям.
Спорить с Кэрримом было бессмысленно. Юный принц был слишком уперт и слишком умен, чтобы отступиться от своего.
– Хорошо, – Лэа примирительно воздела руки к небу. – Я согласна со всем, только хватит спорить!
Кэррим поспорил еще некоторое время, для приличия, а потом успокоился, убежденный, что вышел в этом споре победителем.
– Нам пора идти, – Лэа встала и потянулась. – Вот-вот начнется шторм.
И правда. Небо потемнело, став серо-стальным, и издалека доносились громовые раскаты. Бешеный ветер пытался сбить девушку с ног, но она стояла твердо, ки-ар, и ничто не могло сломить ее.
– Идем, – Кэррим поднялся следом за ней, и они спустились вниз, к каютам.
Первая молния вспыхнула тогда, когда Кэррим потянул за ручку двери, и, почти мгновенно, следом хлынул дождь. Они заскочили внутрь, но успели немного намокнуть, и теперь Кэррим возмущался, что его нарядное одеяние испорчено.
– Не ной, – строго одернула его Лэа и протянула руку за книгой, аккуратно стоявшей на полке.
Кэррим поворчал, бросил обиженный взгляд на гномью книгу в руке Лэа и демонстративно достал с той же полки другую книгу, в легком эльфьем переплете.
Она не разглядела названия на обложке, но попыталась скрыть улыбку.
Они оба углубились в чтение, но оба лишь для видимости. Кэррим дулся, сопоставляя в уме все доводы за эльфью теорию сотворения мира и против гномьей. В итоге получалось, что гномы жалкие низменные создания, не могу самостоятельно не то что историю изложить, но даже и двух слов связать. Удовлетворившись восстановленной в сознании справедливостью, принц отложил книгу и уставился в иллюминатор, наблюдая за приближением шторма.
Лэа, тем временем, так же прикрывшись книгой, прикидывала сроки их путешествия. По ее подсчетам должно было пройти еще около семи дней, прежде чем на горизонте появится заснеженная вершина Хаара.
Снаружи оглушительно громыхнуло, и Лэа вздрогнула, оторвав взгляд от книги.
За окном каюты стремительно темнело, небо было черно-фиолетовым, тучи грозно клубились, рокоча и сталкиваясь высоко в небе. Витиеватые молнии сеткой ослепительно белых паутин рассекали небо, озаряя его короткими вспышками.
Лэа слышала крики матросов, пытавшихся заглушить грохот, висящий в небе, и голос капитана, отдающий четкие ясные команды.
Корабль качало неимоверно. Лэа, не любившая морские путешествия, зажмурилась, пытаясь унять подступающую дурноту.
– Лэа? Ты в порядке?
Она чуть приоткрыла глаза, заметила тревогу Кэррима, постаралась выдавить из себя:
– Да, все хорошо. Просто ненавижу качку.
Море будто услышало ее слова и разыгралось не на шутку. В грохот грома примешался рев бушующей воды, волны захлестывали так, что закрывали иллюминатор в каюте. Лэа видела пену на их вершинах, которая разлеталась вместе с брызгами, разбиваясь о борт корабля.
Поверхность воды, ходящая ходуном, пугала Лэа. Это были не отдельные волны, вздымающиеся до поднебесных высот, это была одна сплошная масса, пытавшаяся вырваться из плена и вознестись вверх.
– Я могу попросить у Фаэррина успокаивающих трав для тебя… – Кэррим поднялся, собираясь идти, но Лэа остановила его жестом.
Хотя бы то, что он сам собрался идти за лекарством для нее, было унизительно, не говоря уже о самом факте принятия какой-то лечебной дряни. Проявление слабости было для нее недопустимо, поэтому Лэа и остановила принца.
– Нет. Не надо. Мне просто нужно немного свежего воздуха.
– Ты собираешься идти туда? – изумился принц.
– Да.
Лэа встала на ноги и потянула за ручку двери.
– Стой! – неожиданно прервал ее Кэррим. – Слышишь?!
Лэа удивленно посмотрела на принца.
– Что я должна слышать кроме грохота?
– Голоса матросов, – на лице Кэррима нарастала тревога. – Они какие-то…
Лэа тоже прислушалась, но отсеять лишний шум у нее не получалось. Она плюнула на эту затею и настроилась ки-ар. В тот же миг голоса матросов четко и ясно донеслись до ее ушей, но это были не отрывистые короткие команды, как она полагала вначале. Это действительно были крики.
На палубе шел бой.
– Что там… – начал вставать Кэррим.
– Сиди здесь, – осадила принца Лэа. – Я узнаю, что там.
Кэррим нахмурился, но перечить не стал.
Лэа проверила, крепко ли закреплен меч на ее спине и распахнула дверь. Тот час же ее захлестнул и едва не сбил с ног поток ледяной воды. Стояла кромешная темнота, но Лэа, чудом устоявшая на ногах, видела в ней не хуже гнома.
Стоял звон оружия, в поединке схлестнулись эльфы-матросы и люди. Лэа вгляделась в темноту. По правому борту корабля виднелась огромная черная громадина, антрацитовые паруса которой пузырились и вздувались. С этой громадины на «Эсмеральду» прыгали вооруженные люди.
Лэа подняла глаза. В вышине развевался черный пиратский флаг, зловеще белевший скрещенными костями и черепом.
Наемница выругалась и рванула меч из ножен. Экипажу «Эсмеральды» нужна была помощь.
Меч плавно скользнул на волю, и как раз во время, потому что ее уже заметили двое наглых пиратов, разряженных в пух и прах.
Их оружие было дорогим и вычурным – драгоценные камни на эфесе, золотая филигрань. Однако владеть им, как следует, они не умели. Легко пританцовывая, Лэа выбила оружие из их рук.
Палуба, усыпанная телами, не была залита кровью, поэтому она мягко подрезала нападавшим ноги, чтобы они осели и больше не дергались.
Когда в крови проснулся адреналин битвы, палуба перестала качаться под ногами, а голова кружиться. Все затмил вкус сражения. Лэа ринулась на подмогу Фаэррину, оборонявшемуся сразу от трех пиратов, которые самым наглым и беспардонным образом оттесняли его к борту, чтобы выкинуть в воду.
– А за такое можно голову снести! – сердито воскликнула Лэа, в руках которой уже были сюррикены.
Но нет, они уже летели вперед, издавая тихий свист. Мгновение – и они врезались в шеи пиратов. Фаэррин вздрогнул и оттолкнул пиратов сапогом, перебрасывая за борт, в воду, куда минуту назад они хотели отправить его самого.
Лэа махнула ему руками, резко развернулась, ловя уже взлетевший над ее головой меч противника. Раздался отвратительный скрежет металла по металлу, и клинок противника не выдержал натиска древней стали, сломался, оставив в руке недоумевающего пирата лишь обломок.
Лэа отправила его в короткий полет через стоявшие сзади него бочки. Те с грохотом попадали, скрыв под собою бездыханное тело.
В небе засверкали молнии, освещая два соприкасавшихся бортами корабля.
