В постели с волком (СИ) - Бурсевич Маргарита (чтение книг .TXT) 📗
Огненный шар, разрастающийся в животе, раздувался, вытесняя все остальные чувства. Эмоции накалялись. Мысли путались.
Огненная вспышка, поглотившая меня, вырвал крик из моей груди, и заставила на миг лишиться сознания. Маленькая смерть стала началом возрождения.
Рев Эрика последовавшего за мной стал музыкой для моих ушей. Тяжесть обмякшего мужчины была приятной. Он старался упираться в стол локтями, но я сама тянула его на себя еще не готова лишиться его тепла.
— Кошечка, я тебя раздавлю, — сипло сказал он, не поднимая лица с моей груди.
— Останься, — попросила я обо всем сразу.
Сама не ожидала того, что посмею сказать такое.
— Я тяжелый, — хмыкнул Эрик, поняв мои слова буквально.
— В самый раз, — улыбнулась я, радуясь, что он сам увел с тонкого льда, повернувший ни туда разговор.
Нам понадобилось несколько минут, чтобы справиться со сбившимся дыханием и найти силы сползти с многострадального предмета мебели. Встать мне не позволили и на руках вынесли из комнаты, предварительно убедившись в отсутствии свидетелей. Эрик, прислушиваясь и принюхиваясь, принес меня в мою комнату и бережно уложил в кровать. А я не позволила ему отстраниться и, потянув на себя, заставила лечь рядом. Я была еще не готова расстаться с ним. Только не сейчас, когда тело сладко ныло, а нега растеклась по венам. Мне хотелось и дальше чувствовать его рядом, ощущать его тепло и купаться в его запахе. Зарывшись одной рукой в светлые жесткие волосы, а другую, пристроив на груди, уткнулась носом в плечо Эрика.
Он не пытался отстраняться и похоже с не меньшим удовольствием перетащил меня на свою грудь и прижал к себе.
— Устала, кошечка. Спи.
И я, словно только и ждала его приказа, устало прикрыла глаза и уснула, блаженно улыбаясь.
4
Я стояла на высоком крыльце и следила за тем как большие дождливые капли, образуют множество кругов на поверхности луж. Гроза, отгремев, умчалась дальше, и только лишь мокрый хвост стихии все еще нависал над замком. Сколько еще у меня времени? День? Два? Несколько часов? Я изо всех сил гнала от себя подобные мысли, но разве возможно не думать об этом. Каждый раз, ловя на себе шоколадный взгляд, пытаясь понять, что он видит во мне?
Совсем недавно я убеждала себя, что смогу справиться с новым расставанием. Я искренне верила, что получив желаемое смогу перешагнуть эту ступень своей жизни и идти дальше. Но слишком быстро и невозможно крепко я привязалась к Эрику. Было в нем нечто такое, что не позволяло думать о нем как просто о мужчине. Что-то до боли родное я чувствовала в его тепле и запахе. Шоколадные глаза, следящие за моими движениями, ласковые руки, знающие желания моего тела. Он почти всегда молчал, но это безмолвие не беспокоило. Совсем нет. Скорее успокаивало и дарило комфорт, как солнце способное дарить жизнь всем существам, не произнося ни звука.
Лишь стоило нам расстаться на время, как я начинала тосковать. Тело ныло от невозможности ощущать его рядом. Мне было мало всего. И я видела, я знала, что тяга взаимна. Эрик не скрывал своего желания быть со мной. Ничего не говоря, не объясняя, он все время старался прикоснуться. Он гладил мои локоны, сидя у камина. Перебирал мои пальцы за обедом. Целовал каждый раз, как мы оказывались наедине.
Уже два дня я была как в пьяном дурмане. С того самого нашего первого общего утра, когда не успев открыть глаза я почувствовала себя непросто живой, но и счастливой. Я ощущала себя полной чашей, наполненной до краев амброзией.
По всей видимости, ночью Эрик меня раздел, так как проснулась я абсолютно обнаженная. Я лежала на спине, раскинув руки, будто желая обнять весь мир. Эрик же безмятежно спал, устроив голову у меня на бедрах, а одну руку прижимал к моему животу, словно желая убедиться, что я никуда не уйду. А я и не хотела. Слегка повернув голову, я уже совсем по-новому рассматривала мужчину так уверенно шагнувшего в мою жизнь. Волосы, рассыпавшись, не скрывали ни волчьи бакенбарды, ни слегка вытянутые уши. Лицо расслабленно и потому выглядело немного моложе, чем обычно. Лишь брови по-прежнему немного сведены в хмурой гримасе, выдавая в нем упрямую своевольную натуру. Эрик спал на удивление крепко. Грей в те редкие случаи, когда нам приходилось просыпаться в одной постели, мгновенно чувствовал, что я уже не сплю. Его волк постоянно был начеку, никогда до конца не доверяя человеку. А Эрик спит крепко. Чувствует ли его волк, и он сам, что я не способна причинить Эрику вред?
Я не удержалась и, опустив руку, погладила пальцами жесткие светлые волосы. Лишь самые кончики чтобы не потревожить спящего мужчину.
И тут я поймала себя на том, что за многие месяцы впервые мысли о Грее не причинили ни боли, ни даже грусти. Наконец, я смогла отпустить его и освободить себя. Эрик умудрился вытеснить из моей жизни все и вся, заполнив собой. Что останется у меня, когда он уйдет?
— Почему ты грустишь? — не открывая глаз, слегка сипло ото сна спросил Эрик.
Я невольно дернулась от неожиданности, но руку от его волос не отняла.
— Дождь. Когда идет дождь людям бывает грустно, — ответила я.
Оборотни чуют, когда им лгут, но я не врала. Я сказала то во что верю, только не договорила, а это уже не ложь.
Эрик нахмурился, но допытываться не стал.
— Не надо больше, — не просьба, почти приказ.
— Как скажешь, — кивнула я улыбнувшись.
Мне понравилась, очень понравилась его манера раздавать распоряжения. Морт всегда был дружелюбен и мягок, даже там где нужно было бы настоять на своем. Грей слишком предупредителен, как будто я развалюсь от резкого звука или жеста. А Эрик вот так легко и непринужденно давал понять, что считает меня достаточно сильной. Занимался любовью со мной от столь же уверенно, не причиняя боли, но и позволяя ощущать его силу и мощь в полной мере. Такой мужчина не будет плыть по течению, он обязательно развернет реку, если пожелает.
Эрик, приподняв голову и освободив меня от своего веса, подтянул к себе свою руку, попутно поглаживая все, до чего мог дотянуться. Пальцы плотно сомкнулись на моем колене, и Эрик забросили мою ногу себе на плечо. Я резко втянула воздух и непрерывно следила за его действиями. Оборотень не торопясь, покрывал легкими короткими поцелуями внутреннюю часть бедер и мягко поглаживал впадинки под коленями, от чего вспышки удовольствия прокатывались по позвоночнику и заставляли жмуриться от наслаждения.
— Ты пахнешь грехом, — подтянувшись на руках выше, выдохнул Эрик мне в губы.
Жадный, упоительный поцелуй, заставил забыть обо всем кроме тяжести мужского тела и желаний моего. Он любил меня неспешно, словно все время мира наше. И я плевать хотела на приличия, мораль, благовоспитанность. Стонала в голос неспособная сдерживать эмоций, не думая о том, что кто-то вполне возможно ходит по коридорам. Требовала еще и еще, не заботясь о том, что нас ждут к завтраку. Плевать, на все плевать.
Этот вечер стал первым за эти два дня, когда я осталась одна. Я не знала где Эрик, и страх холодной рукой сжал сердце. Балкон над центральным входом пронизывал холодный ветер, но я его не замечала, погрузившись в свои совсем не веселые мысли. Даже Элен не смогла бы задеть меня больше, чем молчаливое исчезновение Эрика. Алмер и Каденс за ужином постоянно переглядывались и на мой молчаливый вопрос лишь пожимали плечами. Они вообще эти два дня держали нейтралитет и не вмешивались в происходящее, никак не выражая своего отношения к нашему роману. Элен после нашего разговора больше не участвовала в совместных трапезах и старалась не покидать своей комнаты.
В других обстоятельствах, тихие шаги под балконом я бы даже не услышала, но хлюпанье воды под ногами невидимого мне человека, выдало чужое присутствие. Я не хотела, чтобы меня видели и, отступив чуть назад, прижалась спиной к каменной стене и плотнее запахнула шаль. Меня всегда мало интересовали чужие дела, а сегодня вечером я хотела видеть только одного мужчину.
