Случайные люди (СИ) - Кузнецова (Маркова) Агния Александровна (библиотека книг .TXT) 📗
Дама проплыла мимо, я пригляделась, но под вуалькой, как обычно, не было ничего видно, а белые полные плечи и руки выражали привычное ее достоинство.
— А вы умеете влезать в каждый костерок и подслушивать, как она влезает в речки и колодцы? — спросила я Мастера.
— Не наделен подобными талантами, — сказал он, проводив даму взглядом, какой у него был припасен для нее одной.
Завтра. Завтра. Я прошлась между деревьев туда-сюда, задевая рукавами кору. Уже завтра.
— Ваша хитрость сработала, — сказал Мастер. — Ваша воля находится в согласии с высшей.
— Бог говорил с вами из горящего куста или что-то такое? — спросила я с нервным смешком.
— Из горящего куста? — задумался Мастер. — Нет. Какой именно бог? Я имел в виду королевскую волю.
А. Я растерла руки. Надо было куда-то, наверное, идти и изображать командование, но все приготовления уже сделаны, и нам по-прежнему надо дождаться Марха Мэлора и остальных людей. Я походила еще, чтобы подулеглось внутри, все вернулась на притоптанное место. Мастер так и стоял, щурился вперед, на полоску городских стен, замыленную от влаги в воздухе. Сгонять его, что ли, за чайком? Чаю у нас нет, но можно заварить какую-то местную траву, которую ребята успели нарвать, пока Лес вел нас своими пронзающими пространство тропами.
— Идут, — сказал Мастер.
Я прищурилась тоже, и, хотя Мастер показывал, куда смотреть, эльфийские его глаза явно превосходили мои. А может, мне надо меньше сидеть за компьютером и больше есть морковки, хотя ее польза для зрения и миф. Наконец, я различила движение. Они шли у дороги, в траве, чтобы не вляпаться в грязь, и все равно грязные, только шляпы и платки на головах более-менее чистые. Крестьянин не должен быть чистым, чтобы не вызвать подозрения. В захваченных Лесом домах нашлась одежда, и ребята старательно вымазывали себе лица грязью до неузнаваемости, хотя кто бы стал узнавать их по лицам, для орков все люди, говорят, одинаковы.
Они приблизились, и я разглядела, что двое тащат по кувшину, а шагающий впереди Марх Мэлор — какой-то тряпичный сверток за завязки.
— Я же говорила не обирать мирное население! — возмутилась я, подпустив их поближе.
— Они сами поделились, — сказал бывший пехотный капитан в личине деревенского дурачка, попытался всучить сверток мне, но я отступила на шаг. Я им тут не кухарка, я знатная дама, пусть и временно, так что пусть готовят сами, что бы они там ни приволокли. Через ткань сочилась кровь. — Как не поделиться с освободителями.
— Вы успели уже кого-то освободить? — поинтересовалась я.
Марх Мэлор бросил сверток на землю, отдал вилы ближайшему солдату, присел и принялся распутывать узлы. Я наклонилась, чтобы разглядеть. Марх Мэлор, ухмыляясь, развернул ткань и уставился на меня. Я перевела взгляд с двух отрубленных кистей на него, потом обратно на кисти. Обе правые. Марх Мэлор выжидал. Думает, что я упаду в обморок? Не обучена. Не наделена подобными талантами, как говорит Мастер. Многовато было трупов в длинном моем путешествии.
— Это кого же вы так радикально отучили от рукоблудия?
Первым заржали солдаты в задних рядах. Марх Мэлор аж крякнул от удовольствия. Шутки про онанизм одни и те же во всех мирах.
— А ходили вот, выбирали для работ в городе. Мы их и того, — сказал пехотный капитан, бережно завернул кисти обратно в ткань. — Сказали, что партизанский отряд, и сначала вот их, а потом самому Эбрару кой-чего отхватим, как вы и велели. Навели шуму.
Шум они наводили всего несколько дней, но оркам уже надоело. Быстро. Не потерпели сопротивления у самого, можно сказать, генерального штаба.
Марх Мэлор встал, пощелкал пальцами, указал на кувшин:
— А это благодарность от народа за освободительное, значит, движение.
От него тянуло выпивкой. Не всю благодарность донесли.
— Народ давно уже сдал вас захватчикам, — сказал Мастер.
— Так мазели того и надо, — сказал Марх Мэлор. И подмигнул. Меня передернуло, и я сказала ему вести людей отдыхать и готовиться. Завтра большой день.
— Это было умно — рассчитывать на людское вероломство, — сказал Мастер негромко, когда они с гомоном убрались к домам. Хорошо, что снаружи в Лес не видно и не слышно.
— На страх, — поправила я. — Не надо судить людей, в чьи дома пришла война, и теперь они живут под властью какого-то недружественного рыла. Каждый делает все, чтобы выжить, особенно у кого семья.
Мастер покачал головой, но ничего не сказал. Я попинала ботинком траву там, где на нее натекла кровь с отрубленных рук. Интересно, что они с ними сделают, раньше не приносили таких трофеев. Главное, чтобы не держали рядом с едой, не хватало заразы с гниющей плоти.
Хотя сами же ребята не гнили, может, и руки не будут. Жаль, меня не будет рядом, чтобы посмотреть.
— Следовало отобрать у них вино, — сказал Мастер. — Надерутся.
— Там пара кувшинов, на каждого понемногу, — сказала я. — Пусть. И вы идите, повеселитесь.
— Это не моя компания, — сказал Мастер.
— А кто ваша компания? Я, что ли?
Мастер склонил голову и задом отступил на пару шагов.
— Я посмел докучать леди…
— Нет-нет, что вы! Наоборот, приятно, — я хихикнула на всякий случай, — но вдруг вам самим скучно со мной?
Мастер прекратил пятиться, но склонился еще ниже. Что это с ним в последнее время?..
Дождь шуршал в одно ухо, веселые голоса звенели в другое, а между нами с Мастером повисла тишина. Я переступила с ноги на ногу и сказала: я пойду, пожалуй, мне тоже надо бы отдохнуть и приготовиться. А вы, если не сложно, проследите, чтобы среди военных был порядок. Мастер заверил, что моя воля для него закон. Я ответила, что не нужно этих церемоний, Мастер заявил, что нужно, и мы неловко расстались.
Завтра. Ладно, в конце концов, на это можно смотреть и так: завтра закончится большое и трудное дело, и останутся, конечно, еще дела, но не настолько безумные, как насмерть заковырять великого генерала туфелькой.
Кто-то ходил по дому. Кто-то, кого я не звала, потому что никого я не звала, и даже говорила оставить меня в покое. И вот теперь кто-то тихо ходил за загородкой, а я лежала под шерстяным одеялом, которое Мастер переделал из тяжкой от пыли овечьей шкуры, и тискала кинжал под подушкой. Прикинуться спящей? Если меня хотят обокрасть — то, может, возьмут что хотят, и свалят тихонько. Если же меня хотят прирезать, то буду лежать тихо — только облегчу говнюкам задачу. Бунт на корабле! Ишь, не нравится им партизанить, а винишко у мирного населения отбирать — наверняка никаких возражений! Я отпустила рукоятку, быстро вытерла руку о простыню, снова взялась. Сон от негодования слетел совсем. Вот же неблагодарные сволочи, поднимай их после этого из полумертвых! Конечно, это не я их подняла, а дама моя, но без меня вообще бы ничего не было!..
Даму надо позвать или Мастера. Я быстро подняла голову, прислушалась. Незваный гость, кажется, заплутал, обо что-то стукнулся и мелодично вздохнул. На Марха Мэлора не похоже, уже хорошо. Сволочь. Для него-то кинжал и припасен, и мысленные тренировки, как я всаживаю его в шею тому, кто непрошено наклонится над моим ложем — тоже все ради него, мерзавца. Я оглянулась на темное окошко с лопнувшим пузырем. Лес более-менее убрался из домов, где мы разместились, но поломать успел прилично. Крикнуть в окно… дама должна услышать, тут недалеко ручеек. Только, если я начну кричать, этот полудурок, который все возился за загородкой, может натворить плохого со страху.
Я тихо сползла с кровати, нашарила ногами ботинки, стукнула одним об пол и замерла. За загородкой тоже замерли. Я, выставив перед собой кинжал, попятилась вдоль стола, отвела занавеску, за которой стояла пустая колыбелька, спряталась за нее. Нашла в занавеске дырку и прильнула к ней.
Вор или, еще круче, убийца, нашел, наконец, путь мимо загородки, споткнулся о горшок, сдавленно хекнул и застыл на месте, видно, прислушивался. Я глянула на кровать, где раньше спала вся крестьянская семья, а теперь валялось скомканное одеяло и более-менее напоминало человека. Так, нормально. Нападавший стал пробираться мелкими шажками, и теперь глядел под ноги. Я задержала дыхание, оплетка рукояти тихо скрипнула в ладонях. А что это он один, подумала я, и без занесенного острого меча. Решили, что с девицей справится любой, продул, наверное, в споре, и побежал злодействовать, пока другие пьют. Рассчитывает скоренько вернуться. Как за добавкой младших посылают в магазин…
