Мир в моих руках (СИ) - Свительская Елена Юрьевна (читать бесплатно полные книги txt) 📗
— Когда я рождался в новых телах и носил другое имя, был обычным человеком или хранителем, у меня порой были женщины, жёны и дети, были родственники и семьи, — грустно уточнил Творец, — Но у Кьякью была только одна женщина — его жена. Он её потерял. А детей от какой-либо женщины у Кьякью никогда не было.
— Верный какой! — саркастически усмехнулась и смерила бога этого мира мрачным взглядом.
Наверное, это мерзкое, давящее, то холодное, то обжигающее чувство в груди взрослые называют «я ревную»?..
— Почему я должен оправдываться перед тобой? — проворчал Кьякью, — Тебе-то какое дело до моей жизни, девочка?
Если я стану твоей женой, когда выросту, в этой жизни, я тебе устрою, мерзавец!
Задумчиво почесала лоб. Эхм… что там обычно делают взрослые, когда сильно ревнуют? А! Заводят себе новых баб или мужиков! Иногда — пачками. Правда, нафиг мне какой-то другой мужик, тем более, сейчас? Мне и спать-то с ними не хочется: я ещё слишком мелкая, чтобы думать о таком и тянуться к взрослым мужикам. Нет, точнее, я иногда думаю, на всю эту тему, с тех пор как в классе во втором впервые пошли разговоры, что детей находят не в капусте и не у аистов, которые, кстати, почти все вроде вывелись, ну, как минимум, по городам не летают. Но пока вот не знаю, что это за порыв, когда взрослых тянет друг к другу и непременно в постель, когда они там слипаются вместе. Я так, я что-то знаю: я несколько фильмов для взрослых подсмотрела, из любопытства, пока мамы не было дома. Блин, но всё равно обидно: он назвал Хьа своей женщиной, своей женой, а сам себе в других жизнях женщин и жён заводил?! Так нечестно! Это для меня он сотворил этот мир! Хотя… у Хьа точно был другой мужик. Не Кьякью. На неё глаз положил тот парень, сын вождя пленившего Хьа и Кьякью племени. Он её и умыкнул, когда Кьякью умер от изнурения. Ещё и выменял её покорность и согласие стать его женщиной на возможность скрыть тело умершего в земле, чтобы хищные звери до него не добрались. Скотина, в общем. Но ей пришлось быть с ним. Хотя бы ради того, чтобы Кьякью по-человечески похоронили.
Сердито взлохматила свои волосы. Уу, этот мир взрослых такой сложный! Но я когда-нибудь вырасту и со всем разберусь. Со всеми разберусь! Я вам устрою! Чтоб знали, что меня нельзя обижать. Что все знали!
Уныло шмыгнула носом.
Только пока я мелкая и моё мнение мало кого интересует. И редко когда. Ну, ничего, вы ещё дождётесь!
— В общем, раньше в том мире, откуда приходили Посланники Небес, время текло намного быстрее, — повторил Кьякью, — Но не настолько быстро, как у нас. Однако когда ты, Гаад, и Кария зачали дитя, в котором объединились души и плоть людей из разных миров, мой мир встряхнуло. Процессы в нём потекли иначе. И вот, у нас прошло дней десять, в то время как у них — около десяти лет.
— Значит… — мой папка погрустнел, — В те две недели, пока я приводил в порядок Чёрную землю и мир после битвы между хранителями, в мире моей любимой прошло около десяти лет? И она растила нашу дочку одна, без моей поддержки…
— Так получилось, — серьёзно кивнул Кьякью.
Кстати, если уж речь зашла о маме…
— Так, — мрачно упёрла руки в бока, — Болтовню заканчиваем. Ты, папа, готовишь праздник к появлению мамы, затем я её привожу. Вы обнимаетесь и всё такое. Вот этого, — пальцем показываю на растерявшегося бога этого мира, — Вы пригласите в гости. А то несолидно — он сотворил этот мир, но хоть бы кто ему подал за это хотя бы одну чашу воды! Пускай хоть на одном празднике почётным гостем будет.
Гаад растерянно посмотрел на раскомандавшуюся вдруг меня, потом на Творца. Лицо отца просияло.
— Это отличная идея! — и тут же испуганно, — А ты точно сумеешь привести Веру сюда?
— Если она не сможет, тогда я помогу, — добавил Кьякью.
— Тогда надо устроить празднование попышнее и посолиднее, раз уж его посетит сам Творец мира.
Тот почему-то нахмурился. И вдруг попросил:
— Не говори никому, кто я, Гаад. Я не привык, чтоб на меня смотрели со страхом или с подобострастием.
— Но мои люди не поймут, если ты придёшь в облике Блага, — проворчал Старейшина чернокрылых.
— Тогда я могу прийти как Киа, Страж Небес.
Блин, а удобно, когда у тебя столько тел и имён! Прямо на все случаи жизни! Одна личина — для любимой женщины, другие — для других женщин. Одна — якобы смотритель за миром, защитник Справедливости, он же некоторыми на дух непереносимый Страж Небес. Для всеобщего почитания — на Чёрную землю не распространяется — Благ, Старейшина белых хранителей, главный, мол, борец со «слугами Тьмы» и главный якобы защитник простых людей. Для чернокрылых, чтоб совсем уж ежедневно не бросались морду бить — таинственный парнишка Киа. Для любителей музыки и легенд — сказитель и поэт Камилл Облезлые усы. Удобно устроился бог этого мира! То он благодетель, то весь такой из себя загадочный, то просто никем, ну, почти никем, проходит и живёт среди обычных людей.
— Хорошо, я приглашаю тебя в гости на Чёрную землю как Киа.
Ну, и поскольку они тут магичили или химичили, мы прям тут же уже стояли у дома Гаада. Старейшина чёрных хранителей поднялся на крыльцо и приветственно распахнул дверь перед гостями. Я нагло вошла самой первой, молча ликуя, что о моём притаскивании в этот мир Кайера, а также о моём вранье и сокрытии важной информации о маме, речь не зашла. То ли счастливый батя временно забыл об этом, то ли показательно-воспитательную ругань и новое покушение на спокойствие моих ушей отложил на потом. А я-то что? Я, естественно, и не напоминала о моей скромной, но красивой роли во всей этой истории…
На кухне — излюбленном месте сбора в папином доме — мелко шинковал овощи Карст, волшебствуя над новым блюдом. И шуршал страницами какой-то старинной книги Тайаэлл.
— Позвольте представить вам важного гостя, — торжественно начал Гаад, когда все мы зашли в кухню.
Воцарилась почтительная тишина. Две любопытствующих пары глаз вцепились в незнакомое лицо. А сам Творец мрачно покосился на хозяина дома, мол, я же тебя просил!
— Сегодня мой дом почтил Страж Небес, — отец указал рукою на гостя.
Тот вежливо кивнул присутствующим.
— Да ну?! — потрясённо вскочил Тайаэлл.
А Карст…
А рыжий переместился и, оказавшись возле Киа, надел тому на голову всю большую миску с порезанными овощами и зеленью. Причём, так, с размаху одел, чтоб ещё и деревянной тарелкой того по голове приложило.
— К-Карст! — Гаад побелел.
— Он заслужил, — рыжий не только не сбежал, но и даже с места не сдвинулся.
Страж Небес спокойно снял со своей головы тарелку, поставил на стол. Стряхнул прилипшие к одежде, к лицу и к волосам овощи и травы — местами на пол, местами, демонстративно, на Карста. Тот по-прежнему не сдвинулся с места.
— Я это заслужил… И чем же я это заслужил? — спокойно уточнил Киа, смотря оскорбителю прямо в глаза.
— Ты сделал меня белокрылым, хотя я их ненавидел, — с ненавистью выдохнул Карст.
— Из-за оплошности белых хранителей погибли твои родственники и другие обитатели деревни, где ты жил, — задумчиво сказал Страж Небес, — Но, неужели ты забыл…
— Что я молился о несчастьях, которые падут на их голову, когда меня заперли в сортире?! Но разве я этого… разве я этого хотел? Я не просил, чтобы они все сдохли!!! Да ещё и… — теперь рыжий сплюнул Киа под ноги, — Я не просил делать меня белокрылым хранителем. Если ты — Страж Небес, то где обещанная справедливость, которую, если верить слухам и древним историям, ты «воплощаешь»?!
— Ты хотел спасти Карию, которая была присмерти, — спокойно добавил Киа, — Но ей при её хаосе мог помочь только Свет, а все ближайшие хранители могли только управлять Тьмой. Ты искренно и сильно хотел, чтоб она жила — и я дал тебе возможность создавать Свет. Ты стал белым хранителем, управляющим Светом — и спас ей жизнь. Так в чём я был не прав? Ты бы предпочёл, чтоб она умерла? А она вполне могла умереть. Сомневаюсь, что Гаад бы отдал её врагам, чтобы те пытались её спасти. Ну, разве что мог рискнуть здоровьем Неёлы и ребёнка, которого она носила. Если бы успел её привести. А он мог и не успеть.
