Сильнее ветра 2. Горизонт свободы - Аструм Лия (читать книги полностью без сокращений .txt, .fb2) 📗
В глазах сестры застыли слёзы. Она протянула руки и взяла мои ладони в свои.
– Ты меня тоже прости. Я больше года не замечала очевидного. Ты казалась обычной. Меня посещали мысли о слишком быстром смирении, быстром принятии потери. Но каждый раз, когда выдавался подходящий момент для разговора, я трусливо закрывала рот, боясь ворошить прошлое. А потом мы с тобой увидели рекламу про комплекс «Баттерфляй», и ты впервые заговорила об Эйдене. Сказала, что он улетает в Австралию. У меня чуть сердце не остановилось от ужаса. Я пыталась поговорить с тобой, выяснить, что происходит, но ты всегда отмахивалась и уходила от вопросов. Я обманом заманила тебя на сеанс к психотерапевту, но ты молча встала и ушла, не сказав ни слова. Мне пришлось взять на себя ответственность и запретить всем говорить тебе правду, по крайней мере, до тех пор, пока не найдётся решение. Стефани и Дэниел были категорически против моей затеи, но я очень боялась, что с тобой произойдёт нечто плохое, если в момент твоего прояснения меня не окажется рядом. Поначалу я ещё надеялась, что оно наступит. Но я ошиблась… И, поскольку ты не верила никому вокруг и отказывалась от медицинской помощи, оставался только один вариант… – сестра замолчала и крепче сжала мои ладони. – Я оттягивала его, как могла. Потому что… Эми, – Кэти всхлипнула. – Ты – мой самый родной человек. Мне было безумно страшно поместить тебя в специализированное учреждение. Но тебе становилось хуже, и когда у тебя случилась истерика, я сдалась. Сразу же после твоего возвращения я не планировала ехать с тобой в санаторий, я планировала госпитализировать тебя в клинику Кауфманов, – призналась она. – Мне не хватило всего нескольких часов. Этот Уайт всё испортил!
Последняя фраза, произнесённая с неприкрытой злостью, ударила по слуховым рецепторам и осела неприятным комом в груди.
– Разве испортил? – тихо уточнила я.
Кэтрин замерла.
– Ты же это несерьёзно, Эми? – она растерянно вглядывалась в моё лицо. – Он не имел права вываливать на тебя всю информацию! Кто он вообще такой?! Ты могла сильно пострадать! Когда Дэниел сообщил, что тебя увезли на скорой, я чуть с ума не сошла! Не знала, что делать. А твоё разодранное лицо… – сестра остановилась, чтобы перевести дух, и уже более спокойным голосом продолжила: – Максвелл не должен был так поступать.
– Поэтому ты внесла его в чёрный список, – спокойно заключила я. – Но он всё равно приходил. Мы виделись.
Глаза сестры округлились.
– Что? Кто позволил?! Если Леон узнает…
– Именно он и дал разрешение.
Кэти впала в ещё больший шок, видимо, не веря, что доктор с безупречной репутацией мог без согласия близких принять такое кардинальное решение.
– Почему?
Я пожала плечами.
– Ему виднее. Ты же обсуждала с ним моё лечение? Знаешь про тульпу?
– Знаю. И я рада, что она разрушена. Но метод – чудовищен. Он не имел…
– Главное – результат! – отрезала я, не желая слушать по второму кругу, какой он плохой.
– Зачем он приходил? Между вами, – сестра запнулась, – что-то есть?
Я не могла ответить на этот вопрос. Иногда казалось, что да. А иногда – нет. Но в день выписки я будто неосознанно искала взглядом одного невероятно упрямого мужчину. Мужчину, который впервые с момента аварии заставил меня чувствовать. Чувствовать что-то к нему. И только стоя за теми самыми воротами, невидимо заклеймёнными моим железным словом, данным ему, я испытала горькое разочарование. Потому что мои глаза так и не выхватили знакомый силуэт.
Он потребовал у меня обещание, и я его исполнила. Теперь осталось лишь ждать, когда он сдержит своё.
– Ничего нет, – коротко ответила я, выбирая вариант без откровений. Допила остатки сока в стакане и, бросив взгляд на графин с детским напитком, грустно вздохнула: – Сейчас бы вина.
– Тебе нежелательно пить, – тут же воспротивилась сестра. – И мне тоже.
Я недоуменно выгнула бровь, ожидая пояснений, и Кэти, мягко улыбнувшись, приподняла край футболки.
– Мы с Дэниелом ждём ребёнка.
Я несколько секунд в ступоре смотрела, как она нежно гладит ладонью округливший живот, который до этого самого момента был скрыт свободного кроя вещами. А, отмерев, счастливо взвизгнула и кинулась к ней, чтобы задушить в объятиях.
– Господи, Кэт! Я так рада за вас! Не могу поверить, что буду тётей! И зачем ты поехала со мной на машине?! – резко переключившись, возмутилась я. – Как ты себя чувствуешь? Тебя тошнит?
– Всё отлично, – сестра не переставала улыбаться. Она буквально светилась счастьем, а я всячески пыталась задавить мысли о своём поведении и о том, каким негативным образом оно могло отразиться на её положении. – Я прекрасно себя чувствую. Небольшое путешествие мне не повредит.
– Ты должна мне всё рассказать! – бескомпромиссно заявила я.
Три часа мы валялись на кровати и болтали обо всём подряд. Вспоминали детство, обсуждали родителей, потом переключились на их с Дэниелом ребёнка. Непонятно для чего я просмотрела сайты с детскими вещами. Мой выбор пал на милый жёлтый комбинезон с зелёными бабочками, явно рассчитанный на девочек, но Кэти никак не прокомментировала мой странный выбор, а лишь рассмеялась и заверила, что оденет его на малыша при первой же возможности.
Я пропустила момент, когда мои глаза закрылись, но впервые за долгое время я проснулась с лёгкостью. Отсутствие сновидений, головных болей и невероятно вкусный завтрак существенно повысили уровень позитива в моём настроении. Довольно в бодром темпе я закинула наши сумки в багажник и, вежливо отказав сестре в просьбе поменяться местами, села за руль. Я пока не была готова к таким переменам. С ней – не была…
Вот если предложил бы он…
В Авентуру мы приехали ближе к вечеру, и, двигаясь по знакомым улицам, я вновь испытала щемящее чувство потери. Каждый дом, каждая пальма, каждый кирпичик напоминали о нём. Это место дышало воспоминаниями. Безжалостно ранило.
В горле запершило, и я, решив взять небольшую паузу перед тяжёлой встречей, остановилась возле магазина, чтобы сходить за водой. Кэти только проснулась и, скрыв ладонью зевок, пробурчала что-то невнятное о сырных чипсах. Беременные – непредсказуемые создания. Раньше сестра терпеть не могла такую еду.
Пройдясь вдоль полок, я взяла необходимое и подошла к кассе. Беззвучно ругаясь на бездонную сумку, я в ускоренном темпе перебирала содержимое, пытаясь отыскать чёртову карту.
– С вас пять долларов тридцать центов, – раздался до боли знакомый женский голос, и я резко подняла голову.
Абсолютно не двигаясь, я молча рассматривала постаревшее и какое-то посеревшее лицо. Кожу под глазами и над губой прорезали глубокие морщины, ногти забыли о существовании маникюра, а простое платье с торчащими по швам нитками смотрелось вполне уместно на приятно располневшей фигуре. От роскошной Оливии Майерс, стоящей за кассой самого обычного продуктового магазина, не осталось ничего. Никакого лоска. Лишь глаза, привычно сверлящие меня недовольством, доказывали, что женщина передо мной – моя мать.
На короткое мгновение я испугалась, что она накинется на меня с обвинениями, но время утекало, а она лишь презрительно смотрела на меня в ответ.
– Вы будете оплачивать или нет? – она разбила паузу наждачным скрипом, и я вздрогнула, словно услышала её голос впервые. Неужели он всегда был таким противным?
Я с некой осторожностью поднесла карту к терминалу, будто женщина за стойкой способна откусить мне руку, и, забрав покупки, поспешила на выход, испытывая смешанные эмоции от неожиданной встречи.
Кэти сразу заметила, что со мной что-то не так.
– Ты в порядке? Выглядишь бледной.
Протянув ей долгожданную пачку чипсов, я завела двигатель и, пристегнув ремень безопасности, поправила зеркало заднего вида. Времени, затраченного на все эти действия, хватило для того, чтобы распознать собственные ощущения.
– Я выгляжу не бледной, Кэт. Это смятение и немного радости.
Сестра, застыв с кругом картофеля у рта, непонимающе нахмурилась.
