Испорченная кровь (ЛП) - Фишер Таррин (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
моих губ срывается стон. Он зарождается у меня в
горле, звук, напоминающий тот, который вы делаете,
когда удивлены, а потом в н ём звучат скорбные
нотки.
— Это просто забор, — говорит Айзек.
— Мы можем перелезть через него, —
добавляю я. — Он вроде бы не очень высокий. Три с
половиной метра, может быть...
— Он электрический, — отвечает Айзек.
Я резко разворачиваюсь, чтобы посмотреть на
него.
— Откуда ты знаешь?
— Прислушайся.
Я сглатываю и слушаю. Гул. О, Боже. Мы не
могли услышать его из -за семисантиметровых
толстых стёкол. Мы в клетке, как животные. Но
должен же быть какой-то выход. Электрический
провод, который мы можем перерезать... хоть
что-нибудь. Я смотрю на снег. Он охватывает деревья
за забором и падает изящной белой юбкой вниз на
крутой овраг, который тянется слева от дома. Там нет
дорог, нет домов и нет никаких проталин в белом
покрывале. Снег бесконечен. Айзек разворачивается
и идёт назад к дому.
— Куда ты идёшь?
Он смотрит себе под ноги и игнорирует мой
вопрос.
Чтобы
идти
по
снегу,
приходится
прикладывать
столько
усилий,
что
созда ётся
впечатление, будто поднимаешься по лестнице. Я
смотрю, как Айзек кружит вокруг задней части дома,
не зная, что делать. Я задерживаюсь ещё на
несколько минут, прежде чем след ую за ним,
радуясь, что иду по тропе, которую он протоптал.
Нахожу его перед постройкой, которая напоминает
сарай. Так как в доме нет окон, которые выходят на
эту сторону, я впервые вижу это строение.
Небольшая постройка находится справа от
сарая. Генератор, я полагаю. Когда я смотрю на
Айзека, то понимаю, что он не смотрит ни на сарай,
ни на генератор. Я следую за его взглядом мимо
пристроек, и у меня перехватывает дыхание. Я даже
дрожать перестаю, а просто стою. Тянусь к его руке,
и мы вместе пробираемся через снег. Мы снова
начинаем
дышать,
пока, прилагая
усилия,
прокладываем
себе
путь
по
снегу.
Мы
останавливаемся, когда достигаем края скалы.
Открывшийся перед нами вид настолько яркий и до
жути красивый, что я боюсь моргнуть. Дом стоит
задней стеной к обрыву. Наш похититель — наш
Смотритель Зоопарка — не дал нам возможности
насладиться этим видом. Похоже, что он пытается
сообщить нам что-то. Что-то, что мне совершенно не
хочется слышать. Вы оказались в ловушке, может
быть.
Или вы не видите всей картины. Я
контролирую всё.
— Давай вернёмся внутрь, — предлагает Айзек.
Его голос лишён эмоций. Он говорит как врач,
только факты. « Его надежды только что рухнули с
этой скалы», — думаю я. Он направляется обратно
без меня. Я остаюсь смотреть, смотреть на горные
просторы. Смотреть на опасный обрыв, в котором
падающее тело может превратиться в мешок из кожи
и жидких органов.
Когда я оборачиваюсь, Айзек несёт охапку
древесины из сарая в дом. « Это не дом», — говорю я
себе. — « Это камера посреди пустыни». Что будет,
когда мы останемся без пищи? Без топлива для
генератора? Я иду обратно к сараю и заглядываю
внутрь. Кругом горы из поленьев. Топор упирается о
стену недалеко оттуда, где я стою , а на задней стенке
сарая
несколько
больших
металлических
контейнеров. Я собираюсь исследовать их, когда
Айзек возвращается, чтобы взять ещё древесины.
— Что это? — спрашиваю я.
— Дизель, — говорит он, не поднимая головы.
— Для генератора?
— Да, Сенна. Для генератора.
Я не понимаю причину появления резкости в
его голосе. Почему он т а к говорит со мной. Я
приседаю рядом с мужчиной, тянусь к поленьям и
набираю охапку. Мы возвращаемся вместе и
загружаем
шкаф
в
гостиной.
Я
собираюсь
последовать за ним на улицу, когда он останавливает
меня.
— Оставайся здесь, — говорит Айзек, касаясь
моей руки. — Я принесу остальные.
Если бы он не коснулся моей руки, я бы
настояла на том, чтобы помочь. Но есть что-то в его
прикосновении. Мужчина что-то говорит мне. Я
приседают перед огнём, который он развёл, пока моя
дрожь не прекращается. Айзек делает ещё около
десяти ходок, прежде чем наш шкаф для поленьев
заполняется, а затем начинает выкладывать поленья в
углах комнаты. « На случай, если мы окажемся,
заперты снова», — думаю я.
— Можем ли мы оставить дверь открытой?
Вклинить что-то в дверной косяк, чтобы она не
закрылась?
Айзек проводит рукой по затылку. Его одежда
грязная и покрыта бесчисленными щепочками.
— И будем ли мы охранять дверь? В случае
если кто-то запрёт её посреди ночи?
Я качаю головой.
— Там нет никого, Айзек. Они высадили и
бросили нас здесь.
Кажется, что он пытается сказать мне что-то.
Это меня бесит. У него всегда была склонность
считать меня хрупкой.
— Что, Айзек? — говорю я со злостью в голосе.
— Просто скажи.
— Генератор, — отвечает он. — Я видел такие
раньше. У них есть подземные резервуары с
прилагающейся системой трубок.
Я не поняла его в начале. Генератор...
отсутствие окон в задней части дома... система
трубок для пополнения дизельного топлива.
— Боже мой, — я опускаюсь на диван и
зажимаю
голову
между
колен. Чувствую, что
начинаю
задыхаться. Слышу шаги Айзека по
деревянному полу. Он хватает меня за плечи и
поднимает на ноги.
— Посмотри на меня, Сенна.
Я слушаюсь.
— Успокойся. Дыши. Я не позволю, чтобы с
тобой что-нибудь случилось, хорошо?
Я киваю. Он трясёт меня, пока наши взгляды не
встречаются.
— Хорошо? — снова говорит он.
— Хорошо, — повторяю я за ним. Айзек
отпускает меня, но не отходит в сторону. Он
притягивает меня в объятия, и я зарываюсь лицом
ему в шею.
— Он заполнял этот бак, не так ли? Вот почему
нет окон в той части дома.
Молчания
Айзека
достаточно
для
подтверждения.
— Вернется ли он? Теперь, когда у нас есть
открытая дверь, и мы можем заполнить его сами? —
маловероятно. Теперь это наше наказание, когда мы
выяснили код? Награда и наказание: « Вы можете
выйти на улицу, но теперь это только вопрос
времени, прежде чем закончится топливо, и вы
замёрзнете». Тик-так, тик-так.
Айзек сжимает меня крепче. Я чувствую, как
напряжены его мышцы под моими ладонями.
— Если он вернётся, — говорю я. — Я
собираюсь его убить.
Я прекратила резать себя с тех пор, как
встретила Айзека. Не знаю, почему. Может быть,
потому, что он заставил меня чувствовать, и мне
больше не нужно для этого лезвие. Вот зачем мы это
делаем, не так ли? Режем себя, чтобы чувствовать?
Сапфира бы так и сказала. Дракон и её жизненные
нравоучения. « Поскольку люди могут выбирррать,
между злом или добррром, в действительности,
никто из них не относится ни к той, ни к другой
стороне».
Теперь чувств слишком много. Я хочу обратно в
свою белую комнату. Что можно противопоставить
порезам? Завернуться в кокон и никогда не выходить
из него. Я кутаюсь в перину на чердачной кровати,
так мы называем это место — чердак. Моя комната.
Место, куда похититель перенёс меня, и где переодел
в пижаму. Зачем он перен ёс меня сюда? Я не знаю,
