Время легенд - Бейшир Норма (онлайн книга без .txt) 📗
Николас поморщился.
— На этом все заканчивается, — с сожалением произнес он. — Ваш отец дважды побывал в посольстве.
Оба раза он беседовал с послом наедине — точнее, с тем человеком, который в то время занимал этот пост. Барбара вспомнила, что посол говорил, будто бы это американский бизнесмен, выполняющий поручение своей фирмы.
— Судя по всему, это было лишь прикрытие, — хмуро отозвалась Джейм. — Отец служил в нью-йоркской фирме моего деда. — Она рассеянно отправила в рот маленький кусочек. — Я и сама узнала о его настоящей профессии лишь в прошлом году.
— В то время нынешний посол уже работал здесь, — продолжал Николас. — Тогда он был заместителем руководителя посольства.
Джейм с надеждой посмотрела на него.
— Значит, он был вторым лицом в миссии, — решила она. — Он должен знать правду!
— Даже если ему что-то известно, он ничего не говорит, — ответил Николас. — Поверьте, Джейм, я пытался расспросить его, но он сказал, что говорить не о чем, что Джеймс Лайнд был обычным дельцом и приходил в посольство, потому что у него возникли какие-то незначительные затруднения.
— Незначительные затруднения. Что за чушь! — вспылила Джейм.
— Я буду продолжать поиски. Наверняка кто-нибудь…
— Почему вы так охотно помогаете мне, когда все остальные избегают меня, словно я прокаженная? — перебила Джейм.
Николас посмотрел на нее, мысленно задавая себе тот же вопрос. Он знал, что играет с огнем. Он понимал, что рыться среди скелетов в старых чуланах Дядюшки Сэма означает накликать беду на свою голову, понимал, что он бродит по минному полю политики и один неверный шаг может положить конец его дипломатической карьере. Один неверный шаг — и его выставят на улицу. Однако стоило ему увидеть Джейм Лайнд, ощутить ее муки и разочарование, и он тут же забыл об осторожности, ответственности и долге.
Николас заставил себя улыбнуться.
— Сам удивляюсь, — признался он, посмотрев в глаза Джейм.
Вашингтон, округ Колумбия
— Она все еще в Париже? — спросил Гарри Уорнер.
— И по-видимому, не собирается уезжать, — ответил бесплотный голос в трубке. — За последние две недели она провела с Кенделлом чертову прорву времени.
— Кенделл… — задумчиво произнес Уорнер. — Мне сообщили, что он продолжает расспрашивать сотрудников посольства.
— Да, к сожалению. Он сует нос куда не следует.
Полагаю, его нужно перевести в другое место.
— Что ж, разумно. — Уорнер выдержал паузу и осведомился:
— Ему удалось что-нибудь разнюхать?
— Ничего, о чем стоило бы беспокоиться, — во всяком случае, пока.
— Пожалуй, будет нелишне установить за ним слежку, — решил Уорнер. — Пока этим и ограничимся.
— Хорошо. Я приставлю к нему своего человека.
— Держите меня в курсе.
— Откуда вы родом? — спросила Джейм.
Они с Николасом ужинали на авеню Монтень в ресторане «Плаза», помещения которого были отделаны на манер кают-компании океанского лайнера тридцатых годов. За порцией лососины под легким укропным соусом Джейм умудрилась поведать Николасу историю своей жизни, потратив на все не больше полутора часов.
— Штат Мэн, — сказал Николас. — Городок под названием Тенантс-Харбор. Слыхали о таком?
Джейм покачала головой.
— Что-то не припомню, — ответила она. — И как же вы оказались здесь, я имею в виду — на дипломатической службе?
Николас устало улыбнулся.
— Это был компромисс. В колледже я специализировался по телекоммуникациям, — пояснил он. — Хотел заниматься телевидением, надеялся, что когда-нибудь у меня будет собственная студия. Но как выяснилось, у отца были другие планы. Его всегда привлекала политика, однако он в этом деле не преуспел и потому решил, что один из его сыновей должен избрать эту стезю.
Джейм вопросительно приподняла брови:
— Значит, вы стали дипломатом, повинуясь воле отца?
— В некотором смысле да.
— А вам не кажется, что человек должен делать то, что хочет он сам, а не другие люди? — Джейм оставалось лишь надеяться, что вопрос прозвучал не слишком грубо.
Николас заглянул ей в глаза:
— А вам?
Джейм принужденно улыбнулась.
— Во всяком случае, я стараюсь, — ответила она.
— Я тоже когда-нибудь буду делать то, что хочу, — произнес Николас, впрочем, без особой уверенности. — Ну а вы? Когда вы наконец расстанетесь с прошлым и задумаетесь над будущим?
— Не раньше чем избавлюсь от привидений, — негромко обронила она.
Если бы это было так Просто!..
Николас Кенделл жил в квартире на улице Мариньон, неподалеку от посольства. Из окон его спальни открывался вид на Эйфелеву башню, однако, проведя в Париже без малого пять лет, он обращал на нее не больше внимания, чем коренной житель Нью-Йорка — на Эмпайр-стейт-билдинг, небоскребы Центра международной торговли или здание компании «Крайслер». Но теперь, одеваясь на работу, Николас вдруг поймал себя на том, что любуется башней, к которой давно привык и воспринимал как нечто само собой разумеющееся. Он ни разу не разглядывал Париж с ее смотровых площадок, не бывал в ее ресторане. До сих пор он даже не думал об этом. Не то чтобы его вдруг потянуло на вершину башни, отнюдь нет. Ему хотелось подняться туда с Джейм.
Николас почувствовал влечение к Джейм с первой же встречи в посольстве. В последние два месяца он пользовался любым предлогом, чтобы бывать с ней как можно чаще, но подозревал, что удача вот-вот изменит ему — как только Джейм решит, что от него мало проку, и уедет в другой город в поисках иных источников информации. Николас заранее страшился этого дня, хотя и не понимал до конца почему. Они с Джейм не были любовниками, их можно было назвать приятелями, да и то с натяжкой. И все же чем больше времени Николас проводил в ее обществе, тем больше она ему нравилась.
Джейм, не прилагая к тому ни малейших усилий, привязала его к себе крепче любой из женщин, которых он знавал. Николас улыбнулся. Вероятно, Джейм даже не догадывается, какие чувства она ему внушает. Она не думает ни о чем, кроме своего отца.
Николас всей душой стремился помочь ей, но какая-то часть его сознания продолжала терзаться вопросом, что случится, когда Джейм раздобудет необходимые сведения. Она покинет Париж, никаких сомнений. Николае не хотел расставаться с Джейм. Он хотел познакомиться с ней как можно ближе. Желание свести с Джейм близкую дружбу, воспользовавшись ее навязчивой идеей найти своего давно пропавшего отца, вызывало у Николаев чувство вины. «Но я действительно старался помочь ей, — убеждал он себя. — Я делал все, чтобы раздобыть для нее информацию».
Николас повернулся к зеркалу, висевшему над письменным столом, и принялся завязывать галстук. За пять лет жизни в Париже у него перебывало немало женщин.
В последнее время он отдавал явное предпочтение француженкам старше себя по возрасту. Многие из них состояли с ним в интимных отношениях, но духовной близости не получалось. Первые письма матери во Францию неизменно содержали осторожные напоминания о том, что ему пора «подумать о семейной жизни». Со временем упреки становились все более настойчивыми. Казалось, мать стыдится того, что ее сын в возрасте тридцати пяти лет все еще холостяк и даже не задумывается о женитьбе. Она не упускала случая заметить, что оба старших брата вступили в брак, когда им не было тридцати, и уже растят собственных детей.
Николас не спешил надеть на себя ярмо. Ему нравились женщины, он искренне любил их — не только как партнерш по постели, но и как личностей. Однако ни одна из женщин, с которыми его связывали достаточно близкие отношения, не смогла стать той самой женщиной, ради которой он был бы готов поступиться личной свободой. До тех пор, пока он не встретил Джейм Лайнд.
Как только состоялось их знакомство, Николас почувствовал, что Джейм совсем другое дело.
«Ах, Джейм! — думал он. — Я ведь по-настоящему влюблен в тебя».
