Время легенд - Бейшир Норма (онлайн книга без .txt) 📗
— Это упущение следует исправить, — отозвался он. — Как насчет изменения в расписании?
— Что вы имеете в виду? — спросила Джейм.
— Давайте поужинаем у меня. Я сам приготовлю.
— Да, это серьезное изменение. — Джейм рассмеялась. — Когда вам удобно принять меня?
Он хотел ответить «от рассвета до заката», но подавил это желание и сказал:
— Я заеду за вами в половине седьмого.
— Не глупите, Кенделл. Я отлично доберусь на такси, — с усмешкой произнесла Джейм.
— Я не думаю, что это удачная мысль… — заговорил Николас, барабаня пальцами по папке.
— Не спорьте, — отрезала Джейм. — Где вы живете? — Николас назвал адрес. — Увидимся вечером, — добавила она.
— Да.
Николас медленно опустил трубку на аппарат. Ему не хотелось, чтобы Джейм знала о его тревогах по поводу ее безопасности, но сумел ли он скрыть беспокойство? Если его подозрения верны, то над Джейм нависла нешуточная угроза.
Выйдя тем вечером из посольства, Николас понял, что за ним следят.
Глава 19
— Я вновь перечитала все те письма, которые отец посылал мне, пока я училась в школе, — сказала Джейм Николасу, когда они на закате прогуливались по набережной Сены. — Он всегда писал мне, куда бы ни ездил, даже если отсутствовал всего неделю. В крайнем случае он посылал открытку. — Джейм воззрилась в пространство, разглядывая нечто, что могла видеть только она сама. Ее губы были задумчиво поджаты. — Мне все время казалось, что в письмах отца может найтись нечто важное, что наведет меня на его след.
Николас нахмурился и поднял воротник теплого плаща, укрываясь от пронизывающего ноябрьского ветра.
— Джейм, вы твердо уверены в том, что хотите узнать истину? — нерешительно спросил он. — Это может оказаться ящик Пандоры.
Джейм повернулась и посмотрела на него, искренне изумленная вопросом.
— Конечно, хочу. Я должна узнать, — подчеркнула она. Ветер швырнул длинные волосы Джейм ей в лицо, словно прикрывая его роскошным золотистым флагом. — Моего отца обвинили во всевозможных грехах — от мошенничества до государственной измены, — продолжала Джейм. — Я должна отыскать его или по крайней мере восстановить его доброе имя.
Николас еще раз обдумал полученную накануне информацию и решил рассказать ей о найденных документах.
— Вчера я нашел в посольстве папку, — осторожно заговорил он. — Это были личные заметки, судя по всему, написанные послом — тем, который возглавлял миссию во времена, когда ваш отец должен был находиться в Париже.
Джейм пристально посмотрела на него:
— И что же?
— Эти заметки носят обвинительный характер, если не сказать больше.
— Вы имеете в виду, они обвиняют моего отца? — спросила Джейм.
Николас кивнул.
— И вы поверили?
— Скорее, насторожился, — ответил он. — Что-то здесь не так. У меня возникло чувство, что все это грандиозная ложь.
Джейм опять отвернулась, глядя на реку.
— То же самое чувство преследует меня в течение последних двадцати лет, — негромко сказала она.
— Понимаю.
— Вы тоже думаете, что эти документы — фальшивка?
— Их можно смело повесить на гвоздик в уборной, — мрачно отозвался Николас. — Все получилось слишком просто, как по заказу. Папка валялась на столе, словно дожидаясь случая попасться кому-нибудь на глаза. — Он сделал паузу. — Эти люди профессионалы, Джейм.
Они не совершают глупых промахов, а происшествие с папкой иначе не назовешь, разве что ее подбросили нарочно. Мне кажется, они полагают, что вы прекратите. расследование, как только убедитесь в том, что ваш отец был предателем.
— Они заблуждаются и в том, и в другом, — упрямо произнесла Джейм. — Во-первых, я не поверю их лжи, во-вторых, не брошу поиски.
Николас молча смотрел на нее, не обращая внимания на ветер, трепавший его темные волосы.
— Неужели вы готовы поставить на карту собственную жизнь? — спросил он наконец. — Вам не приходило в голову, что они и вас убьют?
— Может, и убьют, — согласилась Джейм. — Но прежде я изрядно потреплю им нервы. К тому же, — добавила она, — дело зашло слишком далеко.
Николас вопросительно посмотрел на нее.
— Даже если я отступлюсь, это ничего не изменит, — продолжала Джейм. — Они будут по-прежнему следить за мной, опасаясь, что я снова начну поиски. Мне не по нраву такая жизнь. — Джейм перевела взгляд на противоположный берег. — Назад пути нет, — решительно заявила она.
Нет, им никогда не удастся заставить ее поверить, что отец предал ее, что он предал свою страну. Никогда.
Кем бы он ни был — а Джейм слишком хорошо понимала, что ее отца никак не назовешь святым, — он ни за что не изменил бы своему народу, вовек не бросил бы ее, если бы у него был выбор. Джейм ничуть не сомневалась, что отец попросту был неспособен на такой поступок. И все же кто-то прилагал отчаянные усилия, чтобы убедить ее в обратном. Зачем?
За завтраком она вновь просмотрела отцовские письма, выискивая в них имена, названия городов, любые сведения, которые могли дать ей ключ к разгадке. За минувшие годы Джейм столько раз перечитала эти письма, что все они накрепко врезались ей в память. Тем не менее ей по-прежнему казалось, что она могла что-то упустить, и потому она вновь взялась за отцовские послания. Но нет, там не было ни малейшего намека. На конвертах стояли почтовые штемпели Парижа и Лондона, Амстердама и Антверпена, Рима и Москвы. Джейм выписала имена и названия городов в блокнот. В настоящий момент любая зацепка заслуживала самого пристального внимания.
К четверти двенадцатого она уже была готова прекратить свои изыскания и отправиться пообедать с Николасом. Когда она укладывала письма в чемодан, из пачки выскользнул конверт. Наклонившись, чтобы поднять его, Джейм увидела на нем штамп Лиона и, повинуясь порыву, открыла конверт. Внутри было короткое письмо на французском от человека по имени Жюльен Арман. Там же лежала старая пожелтевшая фотография, на которой были изображены двое мужчин.
Один из них — отец, второго Джейм не знала. На обороте были написаны имена отца и Жюльена Армана и указана дата: девятнадцатое июня тысяча девятьсот сорок седьмого года. Жюльен Арман. Порывшись в памяти, Джейм припомнила один случай, когда она слышала это имя…
— Я бы очень хотела поехать с тобой, папа. Я так по тебе скучаю! К тому же ты там остаешься в одиночестве.
Тогда Джейм было восемь лет. Скрестив ноги, она сидела на отцовской кровати, одетая в розовые шорты и белую футболку, наблюдая за тем, как папа собирает чемоданы.
— Откровенно говоря, принцесса, я очень редко остаюсь один, когда уезжаю. У меня за границей есть друзья, например, Жюльен.
Джейм презрительно сморщила нос.
— Кто это? Женщина? — спросила она.
Отец рассмеялся негромким хрипловатым смехом, который так хорошо знала Джейм.
— Жюльен, принцесса. Жюльен, а не Джульетта, — ответил он. — Это мужчина. Француз. Мы подружились много лет назад, задолго до того, как ты появилась на свет. Мы вместе сражались на войне против фашистов.
Джейм вопросительно посмотрела на него:
— Что такое война?
Отец покрутил головой и негромко хмыкнул.
— Война, — заговорил он, — это когда человек или целая страна хотят отнять права у других людей, например, как Томми или Кэрри, когда они пытаются вне очереди прокатиться на лошади во время занятий в школе верховой езды. — Отец старался втолковать ей простыми словами понятие, которого она не могла уразуметь.
— Ясно, — быстро произнесла девочка кивнув.
— Я так и знал, что ты поймешь. — Отец улыбнулся.
Джейм крепко прижалась к нему.
— Я буду скучать по тебе, папочка.
— Я тоже буду скучать по тебе, принцесса, — ответил он, целуя дочь.
— По-моему, это то, что нужно, — сказала Джейм Николасу за обедом, вынув из сумки конверт. — Отец знал этого Жюльена Армана уже много лет, точнее — с ВОЙНОЙ.
Николас внимательно прочел письмо, потом рассмотрел фотографию.
