Тень и шелк - Максвелл Энн (книги без сокращений txt) 📗
— …которое потом увезли бы в Пекин «на хранение», — сухо закончила Редпас.
— Так и было задумано, — подтвердил Шон. — Но план не сработал. Пакит собирает мерзлый помет яков и медитирует в ледяной хижине, потому что вышеупомянутой американке хватило ума и присутствия силы духа, чтобы принять предложенную помощь.
Шон протянул руку Дэни.
— Сейчас под рукой у меня нет ни одной тибетской крыши, — сказал он, — но я все равно хочу позвать тебя к себе.
Дэни прикрыла глаза, не в силах поверить, что ее мечта стоит перед ней, протягивая руку.
— А как же обет? — еле выдавила она.
— Прасам освободил меня от исполнения клятвы в тот же вечер, как увидел нас вместе, — сообщил Шон. У Дэни округлились глаза.
— Что?
— Буддийский обычай, — продолжал Шон. — Если исполнять клятву становится нестерпимо тяжело, тот, кто слышал ее, может отдать ее обратно. Я дал Прасаму обет безбрачия, а он вернул его мне.
— Но… на Арубе… ты… я… мы же не… — Дэни осеклась.
— Я не настолько мудр, как Прасам, — просто сказал Шон. — Я выдержал ровно три года, пока мы не оказались на пароме, плывущем в Ванкувер. Я понял, что в Тибете уже наступило завтра. Я сдержал клятву!
— Демаркационная линия времени! — вспомнила Дэни, которая наконец-то все поняла.
— Так ты согласна снова принять мою руку и разделить со мной новую клятву? — спросил Шон.
— Я и не отказывалась от своих обещаний, — дрогнувшим голосом выговорила Дэни.
— Знаю. Ты верна своему слову, Дэни, как и я.
Дэни не помнила, как подошла к Шону, — она поняла только, что вдруг оказалась в его объятиях.
Внезапно в тишине раздался голос Прасама Дхамсы.
— Он приготовил нам подарок, — перевел Шон. — Это ката.
— Что такое ката?
— Традиционный тибетский дар. Шарф с вытканным пожеланием добра.
Шон мягко повернул Дэни лицом к Дхамсе.
У нее перехватило дыхание.
Лама протягивал ей бесподобный шелк. Цвета индиго, насыщенный сумеречным светом, он переливался, вдруг становясь ослепительно-синим.
Дрожащими руками Дэни коснулась ткани, когда Редпас набросила ее на шею Шона и Дэни, соединяя их.
Частота переплетения была знакома Дэни, как звук ее собственного дыхания: впадина, подъем, пауза и вновь впадина и подъем.
Шелк Будды.
Но цвет был не тот-слишком яркий. Да и сама ткань выглядела как новая. Ее восстановили умело, но новые нити все равно выделялись среди рисунка. Давным-давно, возможно, столетия назад, кто-то украсил шелк нежной, кремовой бахромой.
— Переплетение… хрипло выдохнула Дэни. — Один и тот же ткач!
Улыбка Прасама Дхамсы стала еще безмятежнее. Он быстро заговорил.
— В семье Прасама из поколения в поколение передается легенда о том, — переводил Шон, — как один из его предков соткал одеяние Будды. Он благодарит тебя за то, что ты вновь подтвердила: вся жизнь едина, а мы едины с ней.
— Но я не могу принять этот подарок, — испуганно воскликнула Дэни, касаясь шелка.
Дхамса поклонился и вновь заговорил.
— Прасам — последний в своем роду, — объяснял Шон. — Вскоре он умрет. Сознание того, что он последний из уцелевших хранителей этого шарфа, было для него тяжкой ношей. Он хочет, чтобы мы сохранили шелк Сняли с него это бремя, освободили его от последних уз с колесом смертей и возрождений.
— Шон… — прошептала Дэни, обернувшись к нему.
— Все в порядке, Дэни. Дхамса предвидел это с той минуты, как впервые увидел меня.
— Ничего не понимаю…
— Он понял, что мне не суждено быть монахом. Но мне все не верилось. А теперь я вижу то же, что и он.
— И что это?
— Мы. Не важно, выйдешь ты за меня замуж или нет, — наши жизненные пути переплетены, Дхамса видел это.
Дэни улыбнулась дрожащими губами.
— Значит, судьба? — выговорила она.
— Может, проверим?
— Вместе?
— Конечно. Так ты согласна?..
Дэни ощутила невесомое прикосновение шарфа к ее плечам — древнего шелка, связующего прошлое с настоящим, а потом, подняв голову, взглянула в глаза своему будущему.
Шон ответил ей любящим взглядом и улыбкой. И Дэни со счастливым смехом раскрыла объятия.
