Другая жизнь (СИ) - "Haruka85" (читаем книги .txt) 📗
Ясно, что правдой это быть не могло, потому что финансовые потоки в «Cherry Pie» крутились просто сумасшедшие, только всё равно для студента из глубинки это было очень много.
— Удивил ты меня, Серёжа. Не ожидал. Теперь одевайся и вали домой, Буратино, да не забудь купить азбуку. Я проверю, — в сердцах выговаривал Вадим. — Постарайся больше не наживать себе проблем, я тебя умоляю. А если уж случится что, прежде чем бросаться в омут головой, приди сперва ко мне.
— Спасибо. Я всё отдам. Не сразу, конечно…
— А кто сказал, что ты мне должен?
— Разве нет?
— Ты заработал. Когда действительно окажешься в числе должников, я не премину оповестить, запомни…
Томашевский запомнил хорошо. После той истории он приложил все силы, чтобы не наделать глупостей и не подставить самого себя снова. Он всегда был начеку. Особенно, с Вадимом. Каждую секунду нынешнего вечера Томашевский ожидал подвоха, а Вадим словно бы дожидался шанса устроить тот самый подвох. И вот, наконец, настал момент истины — Вадим нашёл повод засчитать «должок».
— Какой должок?! — Тома даже не пытался изобразить любезность.
— Да! Какой-такой должок?! — по обыкновению грубовато влез в разговор Эрик.
— Поживём — увидим… — мечтательно зажмурился Барышев, а у Томашевского неприятно похолодело за грудиной.
— Разве мы не договорились, что у тебя нет ко мне претензий?! — определённо, Рау решил не оставлять Томашевскому ни единой возможности ответить за себя.
— Договорились, — утвердительно кивнул Вадик, — с тобой. С Томой — нет.
— Как это?! — начал снова встревать Эрик.
— Не твоего ума дело, пацан, — надменно прервал гневную тираду Эрика Вадим и указал на стоящий под фонарём тонированный «джип». — Вам налево, мне направо — вот и до свидания, — он скрылся в недрах клуба, как хорёк в своей норе, ничуть не заинтересованный в задержке отъезда беспокойных гостей.
Необходимое было сказано. Сергей Томашевский привык платить по счетам — дело принципа.
«Попался…» — он всегда знал, что если даст повод, то уже не отделается лёгким испугом, как случилось в первый раз.
====== “Тамарочка” – Глава 11 ======
«Должок» — это слово не давало покоя, засело занозой под ногтем и болезненно дёргало где-то в той области души, где должна бы у нормального человека обитать совесть. Эрик всегда с особой гордостью демонстрировал отсутствие оной окружающим и сам искренне сомневался в её наличии, но сегодня уже не в первый раз всерьёз задумывался о том, где она шляется и почему появляется только для того, чтобы наказывать. Нет бы для начала объяснить своему подопечному вероятные последствия некоторых его порывов.
Заноза уколола с новой силой, услужливо подсовывая воспоминания о том, что были и предупреждения, и объяснения, и даже тщетные попытки помешать. Эрику было плевать на них тогда, плевать и сейчас: тому хлыщу, определённо, стоило вломить по первое число.
Тупая и наглая рожа безмозглого качка мгновенно встала перед глазами. Смазливая, впрочем, рожа, и фигура что надо, и деньжата водятся — по тачке сразу видно.
«Вот значит, какие тебе нравятся, Тома? Мажорики с большими бицепсами и дорогими тачками?!»
Эрик презирал таких, предпочитал жить скромно, как все, хотя денег, скопленных отцом за годы дальнобоя хватило бы не на одну такую «бэху». Батя не раз на полном серьёзе предлагал купить хорошую машину, даже пытался хитростью затащить в автосалон, словить на живца, так сказать, рассчитывал, что перед осязаемым соблазном сын не устоит, но Эрик оставался непреклонен: решил заработать сам, и на этом точка.
Кирилла Эрик никак не счёл бы достойным своего внимания, если бы не Тома. Только сознание, что вот это напыщенное ничтожество сперва умудрилось втереться в доверие к его Томе, а после посмело поиздеваться над его Томой, превратило презрение в слепую ненависть.
— Простите за беспокойство, вас, случайно, не Кириллом зовут? — как можно вежливее поинтересовался Эрик — вдруг ошибка?
— Случайно — Кириллом, а что? — с вызовом ответил качок и сам не понял, что по неосторожности высек искру.
Именно этой крохотной искры и не хватало Эрику для куража:
«Да ты ещё и хамло!» — он воспламенился мгновенно — и понеслось.
Дрались отчаянно, на убой. Кирилл брал силой, массой тела, Эрик — скоростью, умением, настроем. Он не чувствовал ни боли, ни крови — только жажду уничтожить.
— Какого хрена тебе нужно, сопляк?! — прохрипел Кирилл, когда Эрику, наконец, удалось повалить его лицом вниз.
— Ненавижу гомиков!!! — рыкнул Эрик, норовя расквасить противнику нос об асфальт, но вместо этого стёсывая в кровь, как о наждачку, щёки и подбородок.
— Тебе нужен был я! Зачем?!
— Так я тебе и сказал! Думай! Как додумаешься, скажи «пылесос»! Только это нихрена не сработает! — Эрик с силой вывернул предплечье Кирилла за лопатку и надавил коленом.
Ещё чуть-чуть, и сустав должен был выскочить из суставной сумки, но манёвр давался с трудом — тренированные мускулы подавались туго.
Охрана подоспела совершенно не вовремя. Эрик чувствовал себя буквально в миллиметре от победы, когда оказался вздёрнутым вверх и опрокинутым на землю в той же позе, что и поверженный враг. Эрик был готов к тому, что его изобьют, сдадут в полицию на худой конец, но ему лишь отвесили пару тяжёлых пинков в живот, скрутили руки и поволокли внутрь клуба.
Вадим — как-то его назвали ещё и по отчеству — Эрик не запомнил — назвался хозяином клуба. Тощий, инфернальный тип похожий на кобру, умудрившуюся выпрямиться и встать во весь свой двухметровый рост — очень высокий, очень худой и гибкий, даже причёска его отдалённо напоминала расправленную складку змеиного капюшона. В отличие от Кирилла, Эрик уставился на него во все глаза, не испытывая ни малейшего страха, лишь любопытство. Парень казался почти ровесником и ничуть не походил на воображаемый образ элитного сутенёра — махонького, обрюзгшего дядечки лет пятидесяти, мерзкого и откровенно смешного в попытке начесать на лысину жидкие, длинные прядки седеющих волос.
Вадим был другой: подвижный, умный, манерный, но не лишённый чувства юмора и способности различать оттенки серого.
Говорить Эрик отказался наотрез, но и без его подсказок Вадим, кажется, знал Томашевского, и неплохо, судя по тому, как быстро он сделал выводы из невнятного описания Кириллом «конфетного Серёжи», который был хорошеньким брюнетиком и «тем ещё шалуном».
На этом месте Эрику почти удалось вывернуться из рук некстати расслабившегося секьюрити. Не получилось, он получил хороший тычок под рёбра и оказался усаженным в мягкое, глубокое кресло, из которого не вдруг-то выскочишь. Жаль, уж очень руки чесались ещё разок от души съездить по надменной физиономии, с которой даже хорошая трёпка не стёрла бы отпечаток похоти. Вадим тем временем понимающе хмыкнул и вытащил из кармана телефон. Вызываемый абонент не спешил снимать трубку, и если дозвониться предстояло до Сергея, то всё выглядело логично: перед уходом Эрик не только основательно подчистил содержимое его контактов, но и на всякий случай проверил, точно ли отключен звук, чтобы никто не потревожил его сон. Стоило выбрать режим «Полёт» или вовсе вырубить питание, чтобы уж наверняка. Нет, стоило вынуть аккумулятор и забрать его с собой. Впрочем, жалеть о чём-либо было поздно, Вадим невесть как умудрился дозвониться:
— Тома, милый, это ведь ты? — с издёвкой растягивая слова мурлыкнул Вадим.
«Тома!» — Вадим не ошибся в своём предположении, с лёгкостью опознал «конфетного Серёжу», описанного извращенцем. Вот в этот самый момент совесть и уколола Эрика впервые после драки. Тома должен был остаться в стороне, должен был спать до утра на своём продавленном диванчике, дышать пылью с побитого молями ковра на стене и ничегошеньки никогда больше не услышать о покалечившем его садисте. Не получилось, Тома мгновенно сорвался в путь.
— Да-да-да, точно! В клубе его называли Томой! Это он! — тем временем облегчённо изливался Кирилл, по всей видимости решивший, что правосудие отныне на его стороне.
