Вкус яблочных зёрен (ЛП) - Хагена Катарина (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
закружилась голова от аромата овощного супа, который по ней распространился. Пучок
петрушки я положила около дымящейся кастрюли. Господин Лексов поблагодарил и
взглянул на меня. Меня не было долго для такого маленького задания.
— Сейчас будет готово. Я накрыл тут, на кухне. — И, правда, на кухонном столе стояла
белая суповая тарелка, а рядом лежала большая серебряная ложка.
— Но вы же тоже должны поесть! Пожалуйста, господин Лексов.
— Ну ладно, милая Ирис, с удовольствием.
Мы сели за стол, суп стоял перед нами в кастрюле, петрушка, мелко нарезанная на
деревянной дощечке, рядом. Мы ели вкуснейший суп, в котором плавали толстые куски
моркови и кусочки картошки, горох, мелко нарезанная зелёная фасоль и много прозрачных
колечек лука-порея. Потом Господин Лексов вздрогнул. Он хотел что-то сказать, но я это
заметила лишь когда подняла голову, чтобы что-то сказать.
—Господин Лексов, Милая Ирис, — начали мы одновременно.
— Сначала вы.
— Нет, вы, я прошу вас.
— Ну ладно. Я только хотела поблагодарить вас за суп в нужный момент; интересно,
который сейчас час, и за то, что вы присмотрели за домом и заботились о саде. Сердечное
спасибо, я даже не знаю, как могу вас отблагодарить за ваше время и любовь, которые вы
вложили и, — господин Лексов меня перебил.
— Перестаньте. Я хочу вам что-то сказать, что-то, что не все люди знают, вернее,
знают только только два человека, третьего мы вчера похоронили, но знал ли он об этом?
Видите ли, ну, вы только что говорили о любви, когда открыли дверь и я увидел вас в этом
платье, мне стало…
— Простите, я понимаю, каким безвкусием вам это должно было показаться, но я…
— Нет, нет, итак, когда вы открыли, я подумал. Видите ли, ваша тётя Инга, итак Инга и
я…
— Вы её любите? Она прекрасна, — господин Лексов наморщил лоб.
— Да. Нет, не то, о чём вы, наверное, подумали. Я люблю её как, как... отец.
— Да, конечно. Я понимаю.
— Нет, я вижу, вы не поняли. Я люблю её. как отец, потому, что я — её отец.
— Отец.
— Да. Нет. Её отец, я — отец Инги. Я любил Берту. Всегда, до самого конца. Для меня
было честью, я был ей должен, это была моя обязанность, приглядывать за её домом.
Пожалуйста, не благодарите меня, мне стыдно, это было самое малое, что я мог для неё
сделать, я имею в виду, после всего...
На лбу у господина Лексов выступили капельки пота. Он почти плакал. Я перестала
есть. Отец Инги. Этого я не ожидала, а почему вообще-то нет? Знала ли Инга об этом?
—Инга знает об этом, я ей писал, когда Берта переехала в дом престарелых. Я ей
предложил, что позабочусь тут обо всем, до... пока Берта будет в доме престарелых.
Господин Лексов успокоился, его голос стал твёрже. Я встала, пошла в спальню моих
бабушки и дедушки и принесла себе пару шерстяных носков Хиннерка и серо-коричневую
кофту Берты из дубового шкафа. Я села на табуретку перед туалетным столиком, чтобы
одеть носки. Берта изменница? Я проковыляла в кухню. Суп уже был убран. На столе стояли
две чашки, господин Лексов, отец моей тётки, получается вроде как мой внучатый дядя, что-
то помешивал в стоящей на плите маленькой кастрюльке. Я села на свой стул и подтянула
колени к подбородку. Вскоре в чашках уже дымилось молоко, господин Лексов также сел и
рассказал в нескольких словах, что тогда произошло.
Глава 4.
Карстен Лексов приехал в Боотсхафен молодым учителем. Ему было только 20 лет, он
родился в деревне Геесте, недалеко от Бремена. Школой в Боотсхафене была большая
классная комната, в которой все дети школьного возраста сидели вместе. Единственный
учитель преподавал все предметы и всем одновременно. Только раз в году и всего на
неделю, в конце летних каникул, приходил пастор и приветствовал новых конфирмующихся
( прим.пер. — в ряде христианских конфессий — человек, участвующий в обряде
конфирмации, принимающий первое причастие).
Отец Карстена был галантерейщиком и умер от военного ранения за 4 года до переезда
Карстена в Боотсхафен. Почти 8 лет французская пуля бродила по его телу, пока однажды не
окончила свои путешествия в лёгком, и тем самым закончила жизнь Карстена Лексова-
старшего. Отец Карстена был молчаливым мужчиной, который проводил много времени в
своём магазине и навсегда остался чужаком для своей семьи. Мать Карстена считала, что это
из-за блуждающей пули, которая не давала ему окончательно вернуться домой, но,
возможно, это просто была его манера поведения. Многое в нём было коротким: ноги, нос,
волосы, также как и его высказывания и терпение. Длинным был только путь, который
прошла пуля в его коренастом теле, но когда она, в конце концов, достигла своей цели,
смерть — так же как и его жизнь — была быстрой.
Вдова Лексов сама возглавила галантерейный магазин, Карстен иногда помогал ей с
книгами. У него не было ни братьев, ни сестер, но младший брат вдовы Лексов,
высокопоставленный чиновник при почте и холостяк, согласился помочь своей сестре и
племяннику. Так как Карстен не высказывал особых способностей в продаже швейных ниток
и мотков резинок, вдова согласилась отправить своего сына в Бремен, учиться на учителя.
Карстен обучался там два года, пока не получил место деревенского учителя в Боотсхафене,
хотя и не подавал заявку на место.
Старый учитель умер от сердечного приступа во время занятия, но так как у него была
привычка засыпать на уроках, никто из детей не обратил внимание на завалившуюся фигуру.
Как всегда, когда он засыпал, четырнадцать школьников тихонько хихикая, покидали
комнату после звонка на обед. И в этот раз они забыли про учителя, пока не увидели его на
следующее утро спящим в той же позе за кафедрой. То, что школа и классная комната были
не заперты, никого не удивило, потому что старый учитель всегда был рассеянным. В конце
концов, старший ученик Николаус Кооп набрался смелости и заговорил с маленьким
бледным мужчиной, чья голова свисала на грудь, так что виднелся лишь лоб. Когда тот не
ответил, Николаус подошёл на шаг ближе и взглянул на своего учителя повнимательнее.
Коопы были крестьянами, как и почти все жители деревни. Николаус Кооп часто помогал
при забое животных и однажды видел, как умерла корова при родах. Он несколько раз
моргнул, повернулся к остальным детям, и сказал спокойным голосом с долгими паузами
между словами, что сегодня занятия отменяются и все должны пойти домой. Хотя Николаус
был скромным мальчиком, которого первым выбивали в вышибалы, и, не смотря на то, что
он был самым старшим в классе, он не был его предводителем, все ученики послушно
вышли из класса. Анна Деельватер и её младшая сестра Берта тоже покинули школу вместе
со всеми остальными детьми, их усадьба находиться рядом с усадьбой Коопов, и обычно они
шли в школу и обратно втроём. Но в этот день девочки шли домой вдвоём, молча свесив
головы. Николаус Кооп позвонил в дом священника, который находился рядом со школой и
оповестил пастора. Он сидел за письменным столом и листал газету. В тот же день пастор
написал своему другу, пастору в Геесте и через три дня Карстен Лексов приехал в
Боотсхафен деревенским учителем, и как раз успел к похоронам своего предшественника, и
это было для всех благословением. Люди в деревне были рады сразу же хорошенько
рассмотреть нового учителя. И Карстен Лексов посчитал себя счастливчиком, ведь на нём
был чёрный костюм, который он пошил на похороны своего отца. Кроме того, это была
