Сладких снов (ЛП) - Эшли Кристен (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗

Джонас подошел к нам и передал Тейту бутылку воды. Потом подтащил стул поближе к отцу и сел со своим стаканом (не розовым, а одним из старых стаканов Тейта) «Кулэйда» и горстью печенек, которые и стал поедать.

— Джонас, тебе нравится виноградный «Кулэйд»? — спросила я.

— Вишневый лучше, — пробормотал он с полным ртом, потом повернулся ко мне и улыбнулся, к губам прилипли крошки от шоколадного печенья. — Но этот сойдет.

— Я могу сделать вишневый, — сказала я и пробормотала себе под нос: — Или я куплю другой кувшин. У них есть еще зеленые.

— Пап, Лори тащит в дом девчачье барахло, — нажаловался на меня Джонас, а ведь я сидела прямо там же.

Тейт улыбнулся, глядя на деревья, и пробормотал:

— Ага.

Тейт явно не возражал против того, что я тащу в дом «девчачье барахло». Я посмотрела на Джонаса с выражением «получи-ка», и он закатил глаза, а потом спросил:

— Мы будем есть гамбургеры или как?

— Как только Лори их приготовит, — ответил Тейт.

— Я думала, ты их жаришь, — сказала я Тейту, и он посмотрел на меня.

— Да, я их жарю, но не делаю.

— Значит, мне досталась противная и липкая работа? — потребовала ответа я.

— Да, — улыбнулся Тейт.

Не успела я возразить, как заговорил Джонас.

— Я сделаю противную и липкую работу, — предложил он. — Мне нравится противное и липкое.

— Ни в чем себе не отказывай, — пробормотала я.

— Круто! — воскликнул Джонас.

— Приятель, после душа, — сказал Тейт.

— Хорошо, — ответил Джонас, сунул в рот последнее печенье, вскочил и побежал в дом.

Тейт снова повернулся к деревьям. Я положила голову ему на плечо. Мы некоторое время сидели молча, после чего Тейт заговорил.

— Он считает, что ты клевая, Крутышка.

Он имел в виду Джонаса.

— Это хорошо, поскольку я чувствую то же самое, — ответила я.

Мы снова помолчали, а потом Тейт почему-то тихо спросил:

— Ты меня любишь?

Мое сердце сбилось с ритма, а тело напряглось.

И снова мой рот ответил за меня:

— Да.

Тейт сжал рукой мои плечи и пробормотал:

— Хорошо.

Он замолчал, а я попыталась успокоить колотящееся сердце, хотя и переживала из-за того, что он продолжал задавать мне этот вопрос, и получать на него ответ, и выглядеть довольным, не отвечая взаимностью.

Из-за этих переживаний я не могла успокоить сердце, и мои губы сами собой произнесли слова, прежде чем мозг дал им команду молчать.

— А ты... эм...

Он снова сжал мои плечи, на этот раз по-другому, прижав меня ближе. Я подняла голову, Тейт смотрел на меня, и от выражения его лица мое сердце заколотилось еще быстрее.

— Крутышка, никогда не сомневайся, — прорычал он.

— Хорошо, — прошептала я. — Почему ты продолжаешь спрашивать?

— Потому что мне нравится слышать, как ты говоришь «да».

Я положила ладонь на его бородатую щеку, он наклонился и поцеловал меня. Не крепко и требовательно, а нежно, ласково и восхитительно долго.

После наших с Тейтом поцелуев на веранде я готовила макаронный салат и наблюдала за тем, как Джонас делает гамбургеры, а Тейт принимал душ. Потом Тейт жарил гамбургеры. Потом мы ели на заднем дворе, мы с Джонасом болтали, а Тейт изредка вставлял словечко. После гамбургеров мы ели кекс. Потом мы с Джонасом мыли посуду, а Тейт звонил Крис, чтобы узнать, все ли в порядке в баре. Потом мы сидели в гостиной и смотрели комедии.

— Приятель, никакой кровищи, — велел Тейт, когда Джонас выбирал фильм.

Тейт вытянулся на диване, положив голову на подлокотник, а я устроилась между ним и спинкой дивана, положив голову ему на грудь, он перебирал мои волосы. Мы смотрели уже второй фильм, и у меня слипались глаза. Поэтому я сонно объявила, что собираюсь в кровать, потянулась к Тейту, поцеловала его в губы, перелезла через него и слезла с дивана. Подошла к Джонасу, погладила его по голове и отправилась спать.

Когда слова Солнышка разбудили меня в первый раз, Тейта рядом не было. Во второй раз его крупное тело обнимало меня. С третьего по пятый я прижималась к его спине.

И теперь я лежала без сна среди ночи, а на следующий день у меня ночная смена. Я, конечно, переживу, раньше ведь справлялась, но веселого мало.

Я перекатилась на спину, и Тейт перекатился следом за мной.

Его рука скользнула по моему животу, и он зарылся лицом в волосы у меня на виске.

— У тебя тяжелая ночь. — Его голос был хриплым от сна.

— Я в норме.

Он обнял меня одной рукой.

— Детка, мне пришлось послать тебя туда.

Он имел в виду поговорить с Солнышком.

— Знаю, — прошептала я.

Мгновение он молчал, а затем сказал:

— Я знал, что будет с тобой после этого, но мне пришлось отправить тебя туда.

— Тейт, я знаю.

— Я сделал это, зная, что она расскажет тебе и что это повлияет на тебя.

— Тейт...

— Также я сделал это, зная, что буду рядом, когда тебе придется столкнуться с последствиями.

Я повернулась к Тейту, обняла его, и он притянул меня ближе.

— Знаю, — повторила я и прошептала: — Тейт, все нормально.

Я поняла, что его мучает чувство вины. Ему не нравилось, когда я не могла заснуть, и ему не нравилось осознавать, что его действия ухудшили положение.

Но ему пришлось, и мне тоже, мы оба это знали, но таковы последствия. Он прав: он рядом, чтобы помочь мне справиться с этим. И я тоже права: он со мной, так что все будет нормально.

— Почему у вас не было детей? — спросил Тейт. Я моргнула от внезапной смены темы, но потом поняла: он сменил ее, чтобы отвлечь мои мысли от Солнышка.

— Подсознательное самосохранение, — использовала я его слова. Тейт хохотнул, провел рукой вверх по моей спине и запутался пальцами в моих волосах.

— Глубоко в душе ты знала, что он мудак, — предположил он.

— Да.

— Не хотела впутывать в это ребенка, — продолжил он.

Я вздохнула.

— Да, но я хотела детей, и Брэд тоже. Я откладывала, выдумывала отговорки, а он не настаивал. Потом я почувствовала, что он отдаляется, он больше не заговаривал о детях, и я не поднимала этот вопрос.

— Жалеешь?

— О том, что у нас с Брэдом нет детей?

— Что просто нет детей, — поправил меня Тейт.

Я задумалась, и от этих мыслей мне стало больно.

И эта боль прозвучала в моем голосе, когда я ответила:

— Да.

Тейт положил ладонь мне на затылок и прижал мое лицо к своей шее.

— Детка.

— Все в порядке, — прошептала я ему в горло.

— Точно, — ответил он, и я поняла, что он мне не поверил. Опять же, он прав, что не поверил мне, потому что я соврала.

Я сменила тему:

— Расскажи мне о своем папе.

— Лучше покажу, — предложил он, и я откинула голову назад, чтобы посмотреть на него, хотя и не могла видеть его в темноте.

— Покажешь?

Я услышала, как зашуршала подушка, когда он опустил голову ко мне.

— Папа был большим фанатом видеокамер, огромным. Как только на рынке появлялась новая модель, он ее покупал. Эти штуки огромные, приходилось таскать их на плече. Стоили целое состояние, но он покупал. А потом продавал, как только выходила новая. Он даже делал монтаж. Накладывал музыку. Постоянно таскал с собой. На мои игры. Вечеринки. Праздники. Барбекю. Когда мы с Вудом катались на байках. Иногда камеру брал Па, Стелла, Нита, Вуд или я, и мы снимали его. Так что я тебе покажу.

— Он был хорошим, — заключила я.

— Лучшим.

— Гордился тобой.

Я почувствовала, как Тейт на мгновение напрягся, прежде чем снова расслабиться.

— Да, — прошептал он.

— И сейчас гордился бы.

Он снова напрягся.

— Детка...

— Гордился бы, Тейт. Ты хороший человек, хороший отец.

Он не ответил и молчал так долго, что я оставила эту тему.

Потом он расслабился рядом со мной, и ощущение его твердого большого тела, его тепла, его запаха окутало меня, пока он лениво водил рукой по моей спине.

Поэтому моя рука лениво поползла по его боку, бедру, потом между нами. Мои пальцы обернулись вокруг его члена, и я начала двигать рукой.