Принц Голливуда (ЛП) - Карр Ким (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
Амелия грустно улыбается мне, затем встает.
— Я не твоя ответственность. Вообще-то, я — ничья ответственность. Я взрослая и сама могу позаботиться о себе.
— Ага, скажи это своему брату.
— Планирую, — заявляет она, затем поднимает руки над головой, потягиваясь, из-за чего ее свитер поднимается достаточно для того, чтобы я мог увидеть ее пупок.
В голове возникают картинки того, как я кружу вокруг него языком. Переводя взгляд, я провожу дорожку от изгиба ее бедер до пояса штанов для йоги, к упругой маленькой груди, длинной шее, к ее рту и губам, и представляю, что она может с ними сделать. Как может обхватить ими мой член, облизать его своим розовым языком, засосать меня в обольстительный рот. Заставить меня кончить, произнося ее имя.
Блять, я вовсе не должен думать о ней в таком ключе.
— Давай дальше посмотрим «Бездну», — заявляет она.
— Да, конечно, что угодно, — говорю я, слишком занятый наблюдением за ее движениями. Затем до меня доходит смысл слов. — Стой. Что?
— «Бездну». Люблю этот фильм.
Приходится посмотреть Амелии в глаза, чтобы избежать вида ее сексуального миниатюрного тела.
— Разве он не про Бермудский Треугольник?— спрашиваю я.
Она кивает и с улыбкой произносит:
— Только не говори, что есть фильм, который ты никогда не видел?
Да, я заявил ей, когда мы доедали остатки китайской еды, что видел все когда-либо снятые фильмы. И это правда. Есть всего парочка фильмов, которые я не посмотрел.
— Это не вариант, просто чтобы ты знала.
В ее глазах сверкает что-то дьявольское.
— Мы определенно посмотрим его следующим.
Я засовываю руки в карманы.
— Нет, я не могу.
Она подходит и останавливается прямо передо мной.
— Ты испугался маленькой черной магии?
— Нет, я не боюсь, — говорю я недоверчиво, — но викканство, вуду, Сантерия, черная магия — зови, как хочешь, вызывают у меня мурашки по телу.
— Ты суеверный?
— Нет, — говорю я убедительно.
— Да, суеверный. Спорю, что ты не ходишь под лестницами, веришь в везение новичков, наверное, подбираешь каждое пенни, которое находишь, презираешь черных котов и веришь, что три — счастливое число.
Я наклоняю голову набок и хочу почесать ее. Амелия хороша.
— Ну, мне вовсе не нравятся кошки, цвет не важен, да и кто ходит под лестницами? Все знают, что это к невезению.
Амелия сгибается пополам от смеха.
— Ну же, у каждого свои тараканы.
Она поднимает взгляд и, увидев мое лицо, выпрямляется и делает вдох.
— Ты не хочешь делить со мной косячок, так что можешь хотя бы посмотреть фильм по моему выбору.
— В последний раз говорю, у меня нет травки.
Она бросает на меня сомневающийся взгляд.
Я поднимаю руки.
— Нет. Я больше не занимаюсь этим.
Правда. Также я больше не курю обычные сигареты. Да и кроме того, даже если бы у меня что-то было, я ни за что не стал бы ловить кайф с Амелией.
Она выжидающе смотрит на меня.
— Ладно, — сдаюсь я, — я посмотрю фильм, как только сбегаю в продуктовый за ужином.
Глаза Амелии загораются.
— Ты поедешь на мотоцикле, да?
— Да, а что?
— Я поеду с тобой.
Я смотрю на дождь, затем обратно на неё.
— Ты хочешь прокатиться сзади на моем мотоцикле в дождь?
— Да, хочу.
Ни одна из знакомых мне девушек не намочила бы добровольно свои волосы.
Амелия улыбается, словно выиграла приз.
Я прищуриваюсь, глядя на неё.
— Я не поеду на байке, возьму Cruiser.
— Ох, да ладно.
— На улице самый разгар шторма, Амелия. В чем дело?
Она пожимает плечами.
— Ни в чем.
Я приподнимаю бровь.
— Скажи.
Вздохнув, она смотрит на меня.
— Когда я была подростком, мой отец строго-настрого запретил мне делать что-либо подобное. Он настолько вбил в меня свои ожидания, что, даже выйдя из-под его контроля, я не хотела разочаровывать его. Существует столько вещей, которые я никогда не делала, но хочу попробовать. И это одна из них.
— Позже, когда прекратится дождь, — говорю я ей, и уже представляю, как ее руки обхватывают меня. Ее красивая грудь прижимается к моей спине. Ее горячее дыхание касается моего уха.
— Правда? — спрашивает она восхищенно.
Я вырываю себя из фантазий, потому что есть что-то грустное в стремлениях Амелии, что не должно порождать сексуальность.
И, хотите — верьте, хотите — нет, я понимаю.
Даже больше, чем просто понимаю.
Мне кажется, я сам был на ее месте, в тени своих матери и отца, потому и оказался здесь, в Лагуне, пытаясь найти себя.
И всё же не могу избавиться от чувства, что мне необходимо возвести стену вокруг себя, иначе я могу оказаться в списке того, что Амелия никогда не делала... и просто хочет попробовать.
Потому что она хорошая, просто хочет немного плохого.
Совсем немного.
Не слишком много.
Были времена, когда и мне это было свойственно.
Но не думаю, что я снова готов к подобным приключениям.
Больше нет.
Глава 10
500 ДНЕЙ ЛЕТА
Амелия
Принцесса Амелия.
Воспоминания о том, как Сэр Одуванчик обращался ко мне, заставляют улыбаться даже во сне.
Сэр Одуванчик.
Я вскакиваю с кровати, вспомнив, что называла так Бруклина, когда мы играли тогда в детстве.
Мой брат Брэндон всегда называл его Одуванчиком, потому что его волосы в детстве были буквально белого цвета. Я подхватила это прозвище, когда он пришел к нам домой тем днем, и так и нарекла его. Видите ли, это мой брат Кем заставил меня играть с Бруклином. Он сказал, что мы одного возраста, и только потому должны играть вместе. Я не особо хотела этого, потому и вела себя как командир. Мне было интересно, почему он делал всё, что я говорила ему.
Он боялся моего отца.
Стоило понять.
Я падаю обратно на подушки.
Пытаясь устроиться поудобнее, ощущаю очень странное чувство в животе, лежа на кровати Мэгги и Кина, и понятия не имею почему. У меня нет похмелья. Я не голодна. Может, съела слишком много Доритос перед сном.
Кто знает?
Учитывая то состояние, в котором проснулась вчера, я должна была всю ночь и добрую часть утра спать, как младенец. Вероятно, мне стоило пойти в кровать раньше, а не засиживаться допоздна. Но каким-то образом Бруклину удалось заставить меня посмотреть «Тварь из Черной Лагуны» после «Бездны», потому что я не видела его. Или потому что он желал перекрыть черную магию Гаити тем большим, зеленым существом.
От этой мысли мне смешно.
Когда фильм закончился, Бруклин задал мне очень важный вопрос.
— Ты бы лучше умерла от нескольких больших укусов акулы или от миллиона злобных щипаний пираньи?
Оба варианта были неприятными. Не согласны?
Когда я не смогла ответить, он заставил меня смотреть «Пиранью». После этого ответ был очевиден. Безусловно, я бы выбрала акул. Настолько сильно меня испугал фильм «Пиранья».
По какой-то причине я сейчас лежу и пытаюсь заставить себя прекратить думать о Бруклине. Мне стоит думать о Лендоне. Да, если он на самом деле мой единорог, мой принц, интересно, почему я до сих пор ни разу не вспомнила о нем. Судя по тому, что я узнала о нем за наше короткое знакомство, он идеален для меня во всех понятиях. Будь у меня телефон, я написала бы Лендону сообщение. Задала бы вопрос Бруклина: пиранья или акула? Интересно, что бы он выбрал.
Завывает ветер, и мои мысли снова разбредаются. Что-то заставляет меня повернуть голову в сторону пляжа. Французские двери дребезжат, словно кто-то пытается проникнуть внутрь. Пытаясь сохранять спокойствие, я включаю прикроватную лампу, но ничего не меняется. Электричество всю ночь то включалось, то выключалось. Видимо, сейчас его снова нет. Уже, должно быть, около шести утра, потому что в окна проникает слабое сияние рассвета.
