Училка и Чемпион (СИ) - Малиновская Маша (хорошие книги бесплатные полностью .txt, .fb2) 📗
Замуж выйти! Как же они это любят! Я чувствую, как внутри начинает закипать злость. Я сто раз говорила родителям, что моя личная жизнь — это только моя личная жизнь, но, кажется, они меня слышат так же плохо, как и сестру в свою время.
— Ладно, — выдыхаю я, сдаваясь, и в этот момент ненавижу себя за то, что снова дала маме прогнуть меня. — Я приеду.
— Вот и отлично! — мама звучит победоносно. — Ты не пожалеешь! Он действительно очень хороший молодой человек. И перспективный!
Как только я кладу трубку, в голове начинается буря. Вся радость от утра выходного дня растворяется, как дым.
Ещё вчера я была в жарких объятиях Мирона, а теперь просыпаюсь в реальности, где родители снова напоминают мне, что я слишком старая, чтобы быть одной. Им всегда казалось, что "успех в жизни" — это замужество, дети и какой-то стабильный программирующий "гений" рядом.
Я подхожу к зеркалу и смотрю на себя, скептически подняв бровь.
— Что, старая училка-кошатница, так и не научилась отстаивать свою жизнь?
Они ведь и сестру когда-то прогнули. Илонка в двадцать уехала жить к морю, чтобы рисовать картины ранним утром, и подрабатывать в кафе вечером. Но родители посчитали это неправильным, а она им не посмела перечить. И что сейчас? Муж, взрослый сын, развод… Последние почти двадцать лет родители очень гордились своей старшенькой, пока той крышу не сорвало, и не укатила она с этим безбашенным на его харлее.
И тут меня осеняет мысль. А что если… Что если я приеду к ним на завтрак не одна? Что если этот утренний мальчик-программист столкнётся лицом к лицу с орангутангом-боксером?
Он, конечно, мне ничего плохого не сделал. Но и я не ручная белка, чтобы вот так по щелчку вызывать меня для “интересных” знакомств.
Прыскаю, едва представляю, как Мирон своим дерзким видом разрушает всю их идиллию, и невольно начинаю улыбаться.
— О, да, — говорю себе, поглаживая мурчащую Касю. — Это будет эпичный завтрак.
Идея приехать к родителям с Мироном настолько забавна и дерзка, что меня снова охватывает веселье. Я представляю, как мама пытается найти слова, чтобы уговорить меня остаться с "перспективным программистом", а Мирон стоит рядом, скрестив руки на груди и посмеиваясь. О, это определённо будет шоу, которое стоит увидеть.
Главное, чтобы он согласился.
26
— Минет.
— Че-кхм-го-о-о?!
Я давлюсь кофе и, кажется, никогда не смогу вдохнуть. В глотке встаёт ком, но страшнее даже не удавиться, а что Дорофеев сейчас начнёт своей боксёрской лапищей стучать по моей спине.
— Да ладно тебе, Кошка, — поднимает брови и отпивает глоток из своей чашки. — Всё равно же сделаешь.
— А ты хам, — наконец откашливаюсь и с трудом возвращаю себе возможность говорить. — Еще и самонадеянный.
— Солнышко, не будь я самонадеянным, у меня бы не было чемпионского пояса и одной офигенной училки на члене не так давно.
Вот как с ним вообще можно разговаривать?
— Ладно, — отодвигаю чашку и встаю. — Поеду одна. Пусть программист счастья попытает. А может, судьба…
— А-ну сядь, — рыкает Дорофеев, что я даже замираю от неожиданности. — Программистам там всяким она шансы давать собралась.
Сначала опошлил, потом отчитал. Отлично, я считаю.
— Во сколько надо быть у твоих родителей завтра? — тянет за руку, вынуждая снова сесть на диванчик.
— К десяти.
— В половину восьмого, значит, заеду.
Смотрю на Мирона, пока он с аппетитом доедает остатки чизкейка, и вдруг в груди тепло такое разливается.
У него ведь, наверное, по расписанию всё: тренировки, массажи там какие-нибудь, чтобы форму держать, фотосессии с фанатками типа той прилизанной блонди и тому подобное, а он готов целый выходной на меня потратить.
— Подожди, — я морщусь, пытаясь не поддаваться этому нахлынувшему ощущению тепла. Но надо убедиться, что он понимает, на что вообще соглашается. — Ты вообще осознаешь, куда мы едем? Это не просто семейный завтрак с родителями. Это… это бой без правил. Там тебя с ног до головы закидают вопросами о моём будущем, попытаются выяснить твои "намерения" и в конце, возможно, предложат подписать брачный контракт. Готов ли ты к этому, чемпион?
Мирон, не теряя своего обычного самодовольного выражения, лишь качает головой.
— Кошка, я привык к боям без правил. Это только на ринге всё вроде как в рамках, но спорт — это чуть больше, — пожимает плечами. — Уверен, что справлюсь.
— Ну-ну, — хмыкаю я, поднимая бровь. — Знаешь, это как-то не похоже на поединки в ринге.
— А чем отличается? — Мирон продолжает спокойно доедать свой чизкейк, как будто на самом деле обсуждаем поход в кино, а не визит к родителям, которые только и делают, что тыкают меня носом в моё «несовершенство» на каждом семейном сборище.
— Ммм, — задумываюсь на секунду, — ну, во-первых, моя мама не носит боксерские перчатки, но если бы носила, она бы стала чемпионом мира по критике.
— Слушай, Люба, — Мирон, наконец, ставит чашку на стол и внимательно смотрит на меня, — ты чего так переживаешь? Ты как на последний бой собираешься.
— Потому что для меня это и есть бой! — восклицаю я, поднимая руки. — Каждый раз одно и то же: "Люба, почему ты всё ещё одна? Люба, когда ты устроишь свою жизнь? Тебе уже двадцать шесть, а где дети?" — я передразниваю голос мамы, чувствуя, как внутри всё закипает. — Как будто мой единственный смысл жизни — выйти замуж за какого-то программиста и родить им внуков.
Мирон поджимает губы, но глаза его смеются.
— Так в чём проблема? Скажи им завтра, что ты уже устроила свою жизнь. У тебя ведь уже есть чемпион по боксу. Не программист, конечно, но детей наделает не хуже.
Я замираю на мгновение, ощущая, как щекам вдруг становится тепло, а потом фыркаю.
— Ты и правда хочешь, чтобы я им так сказала?
Мирон наклоняется ближе, его глаза блестят от удовольствия. Он явно наслаждается этой ситуацией.
— Конечно. Это будет весело. — Он наклоняется ближе и его теплое дыхание касается моего лица. — А тебе не надо будет больше знакомиться с программистами.
— Ох, — выдыхаю я, понимая, что этот план слишком авантюрный, чтобы не попробовать. — Хорошо. Но когда мои родители начнут задавать тебе вопросы, что ты делаешь для «устойчивого будущего» и сколько детей ты собираешься иметь, — я повышаю голос в насмешке, — не жалуйся!
— Не буду жаловаться, Кошка, — с ухмылкой говорит Дорофеев и мягко тянет меня к себе. — А если станет совсем плохо, я использую свои боксерские навыки… но не для того, чтобы драться, а чтобы тебя спасти.
Его теплые руки уже на моей талии, и я осознаю, что вновь оказалась в его объятиях. Чувствую, как кожа на щеках снова начинает гореть, и, чтобы скрыть своё смущение, я отвожу взгляд.
— Всё, хватит, — говорю я, пытаясь высвободиться из его объятий, но голос выходит слишком мягким. Тут нас могут увидеть ученики, а мне это совсем не нужно. — Завтра утром в половину восьмого жду тебя на боевом посту.
— Отлично, Кошка, — с усмешкой отвечает, неохотно отпуская меня.
Я поднимаюсь с дивана, чувствуя, как мои ноги немного дрожат. Всё-таки этот Дорофеев умеет выбить из колеи. Я набрасываю свой плащ и собираюсь уходить, но внутри бурлит. С одной стороны, у меня появляется легкая надежда, что с Мироном на своей стороне я справлюсь с родительским натиском. Но с другой стороны, этот завтрак может стать полным провалом — кто знает, что взбредет в голову моим родителям, когда они увидят его. Но, что бы там ни было, я определённо знаю одно: это будет нечто!
27
Утром Мирон забирает меня точно в половину восьмого. Мы едем молча — я нервничаю, а он выглядит совершенно спокойным, будто нас ждёт обычный завтрак, а не встреча с моими родителями, которая явно станет испытанием.
— Расслабься, Кошка, — говорит он, мельком взглянув на меня. — Всё будет нормально.
