Несладкая жизнь - Царева Маша (книга бесплатный формат txt) 📗
Настя смотрела-смотрела на этот странный маскарад и в конце концов не выдержала:
– Ань, ты чего?
И в ответ получила колючий неприветливый взгляд из-под пушистых накрашенных ресниц. Домработница все не могла простить ей кражи (как ей казалось) вещей.
– Да ладно тебе, – усмехнулась Настя. – Ну хочешь, отдам тебе то платье со стразами, которое тебе на Оксане нравилось всегда? Оно не в моем вкусе.
– Да? – мгновенно подобрела Анюта. Перед вожделенным платьем ее моральные принципы теряли всякий смысл. Простое широкое лицо расплылось в довольной улыбке. Однако Аня быстро взяла себя в руки и спокойно пожала плечами: – Что ж, надо примерить. Оно может на мне не застегнуться.
– Да брось! Мне оно велико, а ты… Ты в последнее время так похудела!
– Правда? – окончательно оттаяла домработница. – Насть, а вообще, как ты считаешь… Я ничего?
– Да ты просто красавица, – улыбнулась Настя. – И прическа новая тебе к лицу… А что случилось-то?
Анюта, закусив губу, огляделась по сторонам и, понизив голос, затараторила:
– Просто он мне нравился давно… Мужик, который сегодня в гости придет. Молодой, красивый, успешный… Он был аспирантом ее мужа, еще до того, как тот бандюганом стал. Только про бандюгана – ну ты же понимаешь – запретная тема… Ну так вот, он иногда в гости к Ольге приходит, с женой своей. И про него говорят… Оксанка с Ларкой трепались, а я подслушала, ну в общем, говорят, он бабник еще тот. У него каждый месяц новая баба бывает. И жена вроде бы даже в курсе. Что-то у них не клеится по постельной части, вот мужик и выходит из положения… А когда он в прошлый раз приходил, сказал, что у меня ноги красивые… Вот я и решила… Может, мне… Того самого… – Анюта замолчала и вопросительно посмотрела на Настю.
– Что-то я не пойму, – удивилась та, – Ему нужны любовницы, потому что с женой что-то не так в постели, и ты хочешь стать одной из них?
– Вроде того, – невозмутимо кивнула Анюта. – Как ты думаешь, я ведь могу понравиться мужчине… Который к самому лучшему привык?
– Можешь, конечно, только вот… Тебе-то это зачем? Если у него каждый месяц новая любовница, но он до сих пор не развелся…
– Оксанка говорит, он устраивает судьбу каждой, – насупилась домработница. – Думаешь, мне очень приятно тут веником махать? Когда эти… – она нервно сглотнула слюну, – каждый день с фирменными пакетами приходят. Когда у них фотоальбомов больше, чем у нормальных людей книг. И в каждом какая-то экзотика – то Ольга под пальмами, то Оксанка у Эйфелевой башни. Ты сама-то разве о таком не мечтаешь?
– Я… Не знаю, – честно ответила Настя. – Мечтаю, наверное.
– Да ты вообще какая-то отмороженная, – махнула рукой Анюта. – Снегурочка. Я еще удивилась, зачем тебе вообще шмотки Ксанкины понадобились… В общем, у меня к тебе будет просьба… Когда будешь выносить еду, понаблюдай за ним, ладно? Смотрит он на меня или нет?
– Хорошо, – усмехнулась Настя. – Только вот я бы на твоем месте искала себе мужчину среди холостых.
Легендарного бабника, который так волновал сердце деятельной домработницы, звали Антон. Оказался он совсем молодым – на вид не больше тридцати, сероглазым, в неприметном темном костюме, с небрежной щетиной на подбородке, которая, однако, имела рыжеватый солнечный отлив и потому придавала его облику не искусственную самцовость, а очаровательный пофигизм.
Настя, когда его увидела, даже удивилась. Почему-то она ожидала, что у Анюты более грубый вкус на мужчин, что ей нравятся тестостероновые обладатели литых бицепсов и квадратных подбородков. А этот – такой интеллигентный романтик, с рассеянной улыбкой, да еще и в очках.
Увидела она его, когда принесла в гостиную блюдо с уткой под апельсиновым желе. Он обернулся – не на звук ее шагов, а на будоражащий аппетит пряный аромат утки, – и взгляды их встретились. Настя смутилась – Антона это явно развеселило.
Что-то такое было в его взгляде, чему она никак не могла подобрать определение. Как будто бы солнечный зайчик вырвался из его насмешливых глаз и станцевал лихую ламбаду на ее лице.
За столом находилась и его жена – болезненно бледная брюнетка, чьи восковые руки аскетично покоились на коленях, а тарелка была девственно чиста (Настя всегда с подозрением относилась к женщинам, которые опускаются до строгих диет). В ее ушах качнулись старомодные агатовые серьги, и равнодушный, какой-то рыбий взгляд апатично скользнул по раскрасневшемуся Настиному лицу.
«Надо же, насколько они не подходят друг другу, – подумала девушка. – И она явно старше его… Намного старше! Интересно, что может связывать таких людей?»
На кухне ее ждала взволнованная Анюта.
– Ну как он тебе? Ну как?
– Понравился, – сдержанно ответила Настя. – По твоим рассказам представляла его немного другим.
– Ну я тебе говорила! Говорила же! – Анюта сорвалась со стула и исполнила что-то вроде брачного танца племени мумбу-юбму: покручивая вертким задком и размахивая руками, на полусогнутых прошлась по кухне.
Той ночью к Анюте пришел любовник. Какой-то не то Ахмед, не то Ашот. Высокий, нахальный, с просверкивающим в нагловатой улыбке золотым зубом. Так посмотрел на Настю, столкнувшись с ней в дверях, что той стало не по себе. Непонятно, откуда Анюта его вообще взяла. Наверное, тоже в Интернете познакомилась.
– Зато у него огромный, – невозмутимо сообщила Анюта. – А мне так хочется любви.
– А ты откуда знаешь? – рассмеялась Настя. – Про его габариты?
– Он сам сказал, – в очередной раз удивила ее домработница. – Только ты это… Ольге Константиновне не говори. Она меня убьет, если узнает, что я сюда мужиков вожу. Я его через садовую калитку впустила.
– А вдруг он серийный убийца или какой-нибудь аферист?
– Да какой он аферист, – легкомысленно махнула рукой она. – Обычный мужик, одинокий.
Той ночью Настя долго не могла уснуть – непроизвольно вслушивалась в гортанные хриплые звуки за стеной. Анютина любовь звучала мощным духовым оркестром. Вибрирующе рычал и басовито постанывал контрабас, сладко рыдала скрипка, веселой свирелью вклинивался в джазовую импровизацию хрустальный хохоток.
Настя думала о любви.
Вернее, о сексе.
Не так, как раньше, – запустив руку под одеяло, оглаживая изголодавшееся по твердой руке тело, закусывая губу и представляя, как здорово было бы хоть на пару мимолетных минут переселиться в тело бразильской модели Жизель, да желательно в тот момент, когда загорелый Лео в поте лица трудится над ее оргазмом!
Нет, она думала о том, что вот странно: одна-единственная ночь, подробности которой запомнились ей смутно, перечеркнула все ее влечение. Как будто бы той ночью были израсходованы ресурсы сексуального желания Насти Прялкиной. Как будто бы больше никогда в жизни она не может захотеть мужчину.
И почему-то совершенно не к месту ей вспомнился сегодняшний Антон. То, как посмотрел он на нее поверх тарелки с десертными канапе и как принял из ее рук тяжелое блюдо.
Бред какой-то.
И вот, когда слетела вся эта праздничная шелуха случайного вечера, который для него был одним из будничных, ничем не примечательных вечеров, а для молодых обитательниц особняка – почти свиданием, Антон явился снова.
Под самым надуманным из возможных предлогов.
Он принес сумку. Новую. Louis Vuitton. Красную, лаковую, в форме трапеции, с тиснеными логотипами. Его жене, Светлане, привезли из главного вьюттоновского бутика в Париже. Стоит на триста евро дешевле, чем в Москве. Не хотят ли Ольга Константиновна с Оксаной приобрести. Выгодная, получается, покупка.
И так он неловко топтался с этой сумкой… А роль продавца подходила ему, как дурно скроенный пиджак. И, скорее всего, никакой сумки ему из Парижа не привозили, он купил ее в Столешниковом, с неприличной переплатой. Специально, чтобы был повод.
Настя почему-то сразу поняла, что на самом деле Антон пришел к ней.
