Вкус яблочных зёрен (ЛП) - Хагена Катарина (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
строительного маркета. Он что-то крикнул мне вслед, что прозвучало как "тупой наркоман".
Вероятно, мужчина полагал, что я сидела целый день по-турецки с моими друзьями в
гараже и обнюхивала двадцатилитровые вёдра белой краски, стоявшие вокруг нас. Я
растерянно ухватилась за ведро на багажнике позади себя, крепко его прижав, пока рулила
одной рукой и потея поехала к дому. Немного раньше я свернула на улицу Макса. Я хотела
ещё раз спросить у него, были ли в подвале офиса дела, которые были отданы моим дедом на
хранение? Хотя, в действительности, я хотела просто его увидеть, потому что мои ночные
размышления привели меня к нулевому результату. Между тем, ремень сумки болезненно
резал мне шею. При езде сумка перескакивала с одного колена на другое, а одежда медленно
вытягивалась из моих трусов и уже опять свисала возле цепи велосипеда.
Однако я ничего не могла поделать, потому что одной рукой придерживала ведро, а
другой должна была держать руль. Но мне уже было всё безразлично, так как я почти
прибыла к Максу. И как раз в этот момент маленькая чёрная муха залетела мне прямо в глаз.
Она сильно укусила меня, и вскоре я больше ничего не видела, потому что глаз начал сильно
слезиться. "Может, это просто машина припарковалась на правой стороне?" Да, вероятно, во
всяком случае я ехала по противоположной стороне. Тут я отпустила ведро и руль.
Велосипед потерял равновесие и ведро упало на землю. И прежде чем я смогла позвать на
помощь, моя собственная сумка с тяжёлой бутылкой скипидара хлопнула меня по лицу и я
упала.
По меньшей мере она меня не сразила наповал, так как я уже лежала на земле. Тем
временем, содержимое ведра, лопнувшего от удара, также разлилось по улице и растеклось
мне на волосы и в левое ухо, на котором я лежала. Подняться было невозможно, так как мои
ноги и моя сумка запутались в велосипеде, не говоря уже о моём прежнем золотом платье. Я
не планировала здесь лежать. Я только хотела собраться и привести в порядок свои
конечности, а потом сдвинуться на пару метров. Но я не слышала шаги ни в правом ухе и ни
в левом, так как там была белая краска.
— Ирис? Ирис, это ты? — спрашивал меня откуда-то голос.
Это был он. Макс. Я почувствовала, будто показала себя не с лучшей стороны, и уже
хотела приступить к многословному объяснению, но тут действительно начала реветь. По
счастливой случайности, небольшая чёрная муха смылась из моего глаза слезами и я больше
не нуждалась в таком глупом мигании.
В то время, как я предавалась этим и другим рассуждениям, Макс размотал велосипед
из моей одежды и отвязал ремень сумки от руля. Он вытянул мои ноги из рамки и убрал
сумку от моей головы. Прислонив велосипед к живой изгороди перед своим домом, мужчина
встал рядом со мной на колени. Если я ожидала, что Макс будет нести меня на сильных
руках в закат, тогда я обманулась. Вероятно, он не хотел испачкать белой краской красивую
синюю рубашку. Я попыталась встать и это мне удалось, так как колесо отсутствовало.
— Ты сможешь идти? Что у тебя болит?
Болело всё, но я смогла идти. Он взял меня под локоть и отвёл в свой сад. Но сначала
бросил пустое ведро краски в контейнер для мусора.
— Садись, Ирис.
— Но я...
— Никаких "но". На этот раз, — добавил Макс, и криво усмехнулся.
— Макс, пожалуйста, пусти меня в твою ванную снять одежду, пока она не осталась на
моей коже навсегда.
Это предложение, которое я произнесла без рыдания или глупого моргания, кажется,
его успокоило.
Он сказал:
— Конечно, подожди. Я провожу.
— Зачем?
— Боже мой, Ирис, не упрямься так.
Я сидела на закрытой крышке унитаза и позволяла ему это делать. Он так мило и нежно
вытирал около моего уха и вокруг щеки, что я тут же снова заревела. Макс увидел и
попросил прощения за то, что причинил мне боль. Тогда я зарыдала ещё сильнее. Смочив
губку в воде, мужчина опустился передо мной на колени на кафельный пол ванной и взял
меня за руку. И это был конец его красивой синей рубашки.
Я ещё немного поревела в его воротник, но только потому, что там так хорошо пахло и
он был очень уютный. Затем Макс осмотрел ссадины на моих коленях и руках. На лице у
меня ничего не было, потому что сумка спасла меня, и даже бутылка скипидара осталась
целой. Когда он вышел, я залезла в душ и смыла голубым мужским шампунем остатки белой
краски с волос.
Когда я в синем купальном мужском халате снова вышла на террасу, то не обнаружила
там золотистую одежду, а Макс лежал в шезлонге и читал газету. Огромная стопка дел
громоздилась рядом с ним. Конечно, сегодня был обычный рабочий день, как я могла
предполагать, что он вообще был дома.
— Почему ты не в офисе? – спросила я.
Макс улыбнулся.
— Рад, что я здесь. Иногда я беру дела домой.
Он отложил газету и критически на меня посмотрел.
— Румянец пропал, но и нормального цвета лица всё ещё нет.
Я начала тереть мою щёку и Макс покачал головой.
— Нет, я не это имел ввиду. Ты выглядишь бледной.
— Это сделал твой купальный халат, он не моего цвета.
— Да, может быть. Возможно, ты бы хотела надеть свои вещи, в которых пришла?
Я подняла руки.
— Хорошо, хорошо, я сдаюсь, доволен? Сейчас я могу присесть?
Макс поднялся и втиснул меня в свой шезлонг. Это было очень любезно. Мне стало
стыдно за свой угрюмый тон, который я также не могла объяснить, и тут же снова начала
реветь.
Макс торопливо сказал:
— Нет, нет, Ирис, уже лучше, честно. Мне очень жаль.
— Нет, мне очень жаль. Ты так любезен, и я, и я...
Я вытерла рукавом купального халата свой нос.
— ...и я, я вытерла рукавом твоего купального халата свой нос! Это ужасно!
Макс засмеялся и сказал, что это действительно ужасно и я должна положить этому
конец, а ещё лучше выпить немного воды, которая стояла для меня на столе.
И я сделала то, что он мне предложил и к тому же съела ещё два шоколадных печенья и
яблоко. Макс спросил:
— Что ты хотела делать с краской?
— Ну, покрасить.
— Вот оно что.
Он посмотрел на меня, а я хихикнула. Потом вспомнила о надписи на курятнике и
стала серьёзной.
— Ты знал, что у нас в саду на курятнике написано "нацист"? Красным цветом.
Макс взглянул на меня.
— Нет, я не знал.
— И сейчас я хотела покрасить курятник.
— Весь курятник? Одним ведром краски?
— Нет. Но больше чем два или три ведра, как я хотела, на багажник не поместить или
что ты думаешь, хм?
— Знаешь, Ирис, почему бы тебе просто не спросить меня, сможешь ли ты одолжить
мою машину или смогу ли я привезти твою одежду?
— Знаешь, Макс, откуда я должна была знать, что ты здесь околачиваешься, вместо
того, чтобы работать в офисе?
И потом я ещё добавила:
— Кроме того, я была как раз по дороге к тебе.
При этом я уверенно посмотрела на него и понадеялась, что он не сразу поймёт, в каких
странных противоречиях я запутала себя сейчас.
Макс наморщил лоб и я быстро сказала:
— Я хотела узнать, есть ли у вас в офисе или документах что-то о моём дедушке. Это
написал нацист или кто-то, кто хотел обвинить нас в нацизме.
– Понимаю. Я могу поискать. В нашем подвале ещё есть картонные коробки, которые
принадлежали старику. Но если бы там было что-то криминальное, то он бы не хранил это у
нас.
— Правда. Поэтому я должна была просто прийти к тебе.
Макс раздражительно на меня посмотрел.
— Ты сейчас смеёшься или флиртуешь со мной?
— Я не буду смеяться над тобой. Ты спас меня, а я использовала твой голубой мужской
шампунь и грубо разговаривала в твоём купальном халате. Я в большом долгу перед тобой.
