Последний вечер (Трудный выбор) - Браун Сандра (онлайн книга без .txt) 📗
Она не замечала, что между ним с Пру Циммерман была связь, когда она работала ассистенткой. Возможно, девушка просто пыталась отомстить ему за унижение. Но Пру с такой уверенностью тогда ворвалась к нему в квартиру…
– О боже, – воскликнула она и снова упала лицом в подушку.
Все это полная чушь! То, как он с первого дня на нее смотрит и с ней говорит, то, как они любили друг друга утром, нельзя истолковать иначе. Он ее любит. Страсть подделать невозможно.
Долгие часы ее мысли исполняли жуткую пляску. Шелли то была готова бежать к нему, молить о прощении за свое недоверие, то вспоминала, как он поцеловал ее, когда ей было шестнадцать. Мисси Ланкастер была моложе его почти на десять лет. Как и Пру.
Для него она просто была одной из них? Нет, нет.
– Шелли?
Услышав тихий стук в дверь, она зашевелилась и села на край кровати.
– Да, мам.
Дверь распахнулась, в комнату проникла полоска света. Когда успело стемнеть?
– Я подумала, может, ты хочешь чаю.
Шелли кивнула.
– Спасибо, отличная идея.
Ее мама поставила поднос на прикроватный столик.
– Вот, дорогая. И давай-ка снимем костюм.
Несколько минут спустя она лежала под одеялом в куда более чопорной ночнушке, чем собиралась надеть той ночью. Она посмотрела с тоской на соседнюю подушку, где должен был спать Грант. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Мама сочувственно взяла ее за руку.
– Спи, дорогая. Тебе надо поспать, забыться. Утро вечера мудренее.
Посуда тихо звякнула – мама унесла поднос. Когда комната вновь погрузилась во тьму, Шелли не смогла сопротивляться и провалилась в тревожный сон.
Родители нехотя уехали домой на следующее утро. Они предложили ей помощь, хотели остаться на несколько дней, но Шелли мечтала побыть одна. Она чувствовала себя человеческой оболочкой без души и сердца и в последующие дни вела уединенную жизнь.
На третий день она впервые смогла поесть. Она обзвонила друзей и попросила их дать ей скопировать лекции, понимая, что в будущем ей придется снова вернуться к прежней жизни. Шелли не могла слишком сильно отстать в учебе. Карьера – единственное, что у нее осталось.
Когда однокурсники приносили ей лекции, она не приглашала их в дом, ссылаясь на ужасно заразный, тяжелый вирус.
Родители звонили каждый вечер, и она пыталась придать голосу оживление, чтобы они поменьше волновались. Шелли не понимала, как неестественно звучали ее слова.
Она пребывала все в том же оцепенении, когда выбралась из кровати в пятницу утром, механически направилась в кухню и принялась готовить кофе. Когда зазвонил телефон, она подняла трубку безо всякого интереса.
– Шелли, – безапелляционно заявила ее мама, – мы с отцом подумали, что тебе надо на несколько дней вернуться к нам. Уехать из того дома.
Шелли помолчала в трубку.
– Нет, мама. Скоро я буду в порядке. Мне просто надо его забыть.
– Я так не думаю. Ты ведь всегда была к нему неравнодушна, верно? – мягко спросила мама.
– Да, мам. Всегда, – признала она.
Миссис Браунинг вздохнула.
– Так я и знала. Целый год тогда, в школе, ты только о нем говорила. Когда он уехал, ты впала в апатию, потеряла ко всему интерес. Сперва я не связала эти факты, но ты продолжала о нем говорить, и у меня родилось подозрение. Со временем ты оправилась, поступила в колледж. Я о нем уже позабыла, но однажды он позвонил. Его звонок был как гром среди ясного неба. Когда он представился…
Шелли сильнее прижала телефон к уху.
– Он звонил? – выдохнула она. – Звонил? Когда? Он приезжал в Пошман Велли?
Мать мгновенно распознала в голосе Шелли оживление.
– Нет, он звонил из Оклахомы. Сообщил, что приезжает из столицы по какому-то важному поручению Конгресса. Я…
– Чего он хотел?
– Он… Он спрашивал о тебе, чем ты занимаешься, где ты.
У Шелли заколотилось сердце. Он о ней не забывал! Он звонил! Она сглотнула.
– Мама, когда это произошло? Что я делала? Где я была?
– Боже, Шелли, да я и не помню. Думаю, это было весной, после вашей с Дерилом свадьбы. Думаю, да, помню, вы с Дерилом как раз говорили, что ты бросаешь учебу, чтобы пойти на работу.
– Я была замужем. Ты сказала Гранту?
– Ну да. Я сказала, что ты вышла замуж и живешь в Нормане. Странно, что он тебе не рассказывал.
Шелли опустила голову и зажмурила глаза, пытаясь заглушить пронзительную боль. Он пытался с ней связаться, а она уже вышла замуж. Он приезжал в Оклахому. Был так близко. Она была замужем всего несколько месяцев. Он вернулся в Вашингтон, а она так и не узнала, что он звонил. Так близко. Если бы она не вышла замуж, они могли бы встретиться, и… Так близко. Если только… Но было слишком поздно. Слишком поздно. Тогда!
Она резко открыла глаза и подняла голову, мысли прояснились.
– Который час? – спросила она, растерянно взглянув на часы. – Девять сорок. Пока, мам. Я перезвоню. Мне пора. И спасибо!
Она бросила трубку и вихрем выбежала из кухни, срывая с себя домашнюю одежду.
– Я поеду к нему, сделаю то, что должна была сделать давно, – сказала она себе, надела туфли, натянула платье. – Эта девушка не могла забеременеть от Гранта. Ведь он меня любит. Я уверена.
Она залетела в ванную и спешно наложила макияж. К счастью, она приняла душ и вымыла голову накануне вечером.
– Я любила его десять лет, – сказала она собственному отражению в зеркале, – и должна была поехать к нему сразу, как выпустилась из школы. Надо было признаться ему в любви. Поехать в Вашингтон, или позвонить, или написать. Но хорошие девочки так себя не ведут! Они поступают как положено: выходят замуж за подходящего человека, неважно, по любви или нет. Плывут по течению, не пытаясь сопротивляться.
Она всегда любила Гранта, но ей не хватало мужества, чтобы это признать. Всю свою жизнь она боялась взволновать воду. Теперь же Шелли собиралась поднять большую волну.
– Девушка, у вас должна быть весомая причина, чтобы вот так вот врываться в зал и прерывать процесс, – строго сказал судья.
– И она есть, – уверенно заявила Шелли. Она не сводила взгляда с Пру Циммерман. – Истица лжет. Мистер Чапман никак не может быть отцом ее ребенка, если она вообще беременна.
Приехав в суд, Шелли узнала, что слушание проводится в кабинете судьи. Очевидно, стороны пытались решить дело по взаимной договоренности.
Шелли подошла к судебному приставу, вручила ему записку и настояла, что ей необходимо войти, так как она обладает важной информацией по делу. Пристав засомневался, но в результате послушал ее и отнес записку.
Она услышала громкое «нет» Гранта и протесты Пру Циммерман, но ей позволили войти. Ее мало испугал недовольный судья – Шелли была уверена в собственной правоте.
Впервые с тех пор, как вошла, Шелли посмотрела на Гранта. В его глазах читалась любовь. Она чуть не осела на пол от облегчения, что он не держит на нее зла.
– Мисс Циммерман беременна, это несомненно, – сообщил судья. – У нас есть письменное подтверждение от уважаемого врача, миссис Робинс. Вы можете обосновать свое утверждение?
Она расправила плечи.
– Мистер Чапман несколько раз давал понять, что его не интересует эта девушка. Мисс Циммерман пришла и ворвалась в его дом, когда там была я. Мистер Чапман настоял, чтобы она немедленно ушла и не возвращалась. Тогда она пообещала, что отомстит ему за отказ. Я свидетель. Полагаю, это ее способ отомстить отвергнувшему ее мужчине.
Еще Шелли упомянула телефонный звонок.
– Мистер Чапман был не рад этому звонку. Он даже не пожелал с ней говорить.
– Это ваши личные выводы, но допустим, – ответил судья. – Скажите, вы были дома у мистера Чапмана, – судья откашлялся, – чисто по платоническим причинам?
В комнате повисло тяжелое молчание.
– Нет.
Брови судьи поползли вверх. Несколько мгновений он сидел молча, стуча карандашом по столу. Он посмотрел, как Пру Циммерман шепчется со своим адвокатом. Потом перевел пристальный взгляд на Гранта.
