Что осталось за кадром - Патни Мэри Джо (читать полную версию книги txt) 📗
– Разумеется, вы не доставляете никаких хлопот.
– Творческое сотрудничество не дает пищи для забористых материалов? – посочувствовала журналистам Рейн. – Что я могу сказать? Я работаю с великолепным коллективом.
– Кензи, ты рад возвратиться домой, в Англию? – окликнула высокая блондинка.
– Конечно, Памела. – Он одарил ее такой улыбкой, что любая женщина потеряла бы рассудок. – Где еще можно выпить настоящего чая?
Памела проглотила ком в горле, стараясь сосредоточиться.
– Рейни, правда, что ты снимаешь этот фильм, чтобы вернуть Кензи?
Рейн прищурилась.
– Чепуха. Я начала работать над «Центурионом» задолго до встречи с Кензи. Но, признаюсь, я в восторге оттого, что он играет главную роль. Это потрясающая работа.
Отвечая на вопросы, они пробирались к машине. И были почти у цели, когда высокий мужчина с неприятным лицом выкрикнул:
– Где ты родился, Кензи? Где ты вырос? Мужчина показался Кензи знакомым.
– Я родился на Гебридских островах, узким проливом отделенных от северной части Шотландии. Мой отец говорил, что я законный наследник Стюартов и претендент на шотландский трон, – ответил Кензи с шотландским акцентом, – Принц Карл Эдуард по прозвищу «Юный претендент» по шотландской традиции женился на Флоре Макдоналд. У них родился сын, и Флора прятала его от англичан, дав ему фамилию Скотт. Как прямой потомок их сына, прошу обращаться ко мне «ваше королевское высочество».
Его высказывание вызвало взрыв смеха.
– Отлично, Кензи, – улыбнулся Генри. – Завтра все газеты выйдут с заголовками «Кензи Скотт – настоящий король Англии!».
Лишь репортер, задавший Кензи вопрос о его происхождении, не поддался всеобщему веселью.
– Послушай, Скотт, ты всегда прикрывался лживыми историями, пришло время открыть правду.
Удивленный неприкрытой враждебностью, звучавшей в голосе репортера, Кензи повернулся к нему:
– Простите, но я не знаю вас. Кто вы и какое издание представляете?
– Я Найджел Стоун из «Лондон икуайер».
Это был, пожалуй, самый пошлый лондонский таблоид, но при имени репортера у Кензи перехватило дыхание. Неудивительно, что его лицо показалось ему знакомым. Они знали друг друга еще с тех времен, когда Найджел был задиристым мальчишкой с крысиным лицом. Став репортером, вынюхивающим скандалы, он выбрал для себя самую подходящую профессию.
Понимая, что собеседник не может его узнать, Кензи широко улыбнулся:
– Я всего лишь актер, плод воображения зрителей. Зачем разрушать их грезы скучной реальностью?
Наконец они добрались до лимузина. Водитель предупредительно распахнул дверцу. Кензи подтолкнул Рейни внутрь и быстро последовал за ней. Но прежде чем дверца захлопнулась, он услышал голос Найджела:
– Тебе прежде удавалось прятаться за ложью, но теперь этому конец. Я докопаюсь, кто ты есть на самом деле!
Рейн подвинулась на сиденье, освобождая место для Кензи. Когда лимузин тронулся, она вопросительно проговорила:
– Ваше королевское высочество?
Лицо его смягчилось.
– Вижу, ты передумала со мной разводиться. Есть шанс стать следующей королевой Англии.
– Мне и так проблем с публикой хватает, – нахмурилась Рейн. – Если этот тип Стоун постарается, то раскроет твое таинственное прошлое?
– Он может докопаться только до моих студенческих лет в театральной академии. Не дальше.
Слова Кензи прозвучали уверенно.
– Ты провел детство за границей? – спросила Рейн. – В Британии не сохранилось никаких документов?
Кензи смотрел в окно.
– Можно сказать и так.
Другими словами – отстань.
– А что ты чувствуешь, вернувшись в Англию? – поинтересовалась она, сменив тему. – Ты всегда казался мне истинным британцем. Но у меня ощущение, что визит сюда вызывает у тебя двойственные чувства.
Он вздохнул, все еще избегая ее взгляда.
– Британия – мой дом, но воспоминания не всегда бывают приятными.
У каждого в детстве есть печальные моменты. Но его ранние годы, видимо, были очень горькими, если вызывали такую реакцию.
– Но съемки постоянно приводят тебя сюда.
– И я приезжаю. Раздираемый противоречивыми чувствами.
Он так и не стал американцем; хотя получил вид на жительство больше десяти лет назад. Рейни считала, что это красноречиво говорит о его чувствах к родине.
Однажды, сгорая со стыда, она заглянула в его паспорт, когда Кензи забыл его на туалетном столике. Из документа следовало, что он родился в Лондоне, в феврале, именно в тот день и год, которые Кензи всегда называл. Интересно, соответствует ли это истине? Неужели желание скрыть прошлое толкнуло его на подделку документов? Вполне возможно.
Подумав, что так никогда и не узнает правды, Рейни откинулась на спинку сиденья. Поскольку Кензи не требовал отдельной машины, они ездили на репетиции и обратно вместе. Это экономило деньги, к тому же она получала удовольствие от совместных поездок. Оба они делали вид, что той ночи в скалах не было, но с тех пор их тянуло друг к другу.
– Репетиции идут гладко, но я побаиваюсь делать оптимистические прогнозы, так как знаю, сколько проблем возникает на съемках и при окончательном монтаже.
Он наконец отвернулся от окна.
– Не говоря уж о том, что осталось снять самую сложную Насть картины. Съемки будут трудными для нас обоих. Можно даже сказать, мучительными.
Она невольно вздрогнула, услышав, как сурово прозвучало последнее слово.
– Боюсь, тебе будет тяжелее, чем мне.
– Вряд ли, – продолжал он. – Тебе придется руководить мной, что не доставляет тебе удовольствия, и, кроме того, впереди самые сложные сцены Сары.
– Ты говоришь так зловеще, как ведьмы в «Макбете».
– Они были не только зловещими, но и предсказывали правду.
Она вспомнила, как блестяще он сыграл в эпизоде с сэром Джеймсом. Кензи нутром чувствовал характер Джона Рандалла. И если сказал, что следующие недели будут трудными, то, несомненно, прав. Сейчас уже поздно думать об этом, и все же ей в голову пришла мысль, не слишком ли большую жертву она потребовала от него, настояв на его участии в фильме.
Поздно. Как только эта мысль появилась, Рейн тут же выбросила ее из головы. Сколько денег, людей и надежд связано с этой работой! Маркус Гордон может дать ей второй шанс, если она потерпит неудачу с фильмом, но никогда не простит, если она струсит на полпути.
– У тебя такой вид, будто ты откусила кусок спелого яблока и обнаружила внутри червяка, – прервал ее размышления Кензи.
– Меня неожиданно охватило сомнение. И зачем только я впуталась в этот проект?
– Ты справишься, Рейни, как всегда. Эта твоя способность просто пугает.
Он прикрыл глаза, давая понять, что разговор закончен.
Возможно, ездить в одной машине не такая уж хорошая идея.
Глава 16
Найджел Стоун не терял времени зря. На следующее утро Рейн и Валентина просматривали лондонские газеты, сидя за завтраком в номере Рейн. Их интересовала реакция прессы на съемки фильма.
Вэл взяла из стопки «Лондон инкуайер» и тихо присвистнула.
– Черт побери! Посмотри!
У Рейн сжалось сердце. На первой странице красовалась фотография Кензи. Заголовок вопрошал: «Знаете ли вы, кто этот человек на самом деле? Она лихорадочно Просматривала текст. «Каково истинное происхождение самого популярного английского киноактера? Кто он в прошлом – богач, бедняк, вор, нищий? Король или преступник…»
Статью сопровождало по меньшей мере полдюжины фотографий. Поскольку Кензи редко отказывался от работы и снялся в массе фильмов, недостатка в материалах не было: Кензи Скотт, играющий мачо, с обнаженным торсом и магнетическим взглядом, в ролях романтических героев-любовников, опасных и таинственных… На одной из фотографий – она в его объятиях, кадр из триллера «Смертоносная сила», в котором они снимались в прошлом году. «Рейн Марло покинула Кензи Скотта, когда узнала, кто скрывается под маской красавца», – интриговала читателей газета. И дальше: «Кензи Скотт утверждает, что он британец, но его прошлое сплошная ложь, направленная на то, чтобы одурачить соотечественников, которые восторженно принимают его», – заявлял репортер. Более того, Стоун призывал высказаться читателей, если кто-то из них, знал Скотта в юности. И обещал, что «Инкуайер» щедро заплатит за ранние фотографии актера. «Читатели вместе с Найджелом Стоуном узнают правду!»
