Мгновение до безумия (СИ) - Вашингтон Виктория "Washincton" (читаем книги .TXT) 📗
— В психологи записался? — начинаю дерзить, потому что не вижу другого выхода: ненавижу, когда лезут в душу. — Сам многим отличаешься от меня? Лично я каждый раз вижу перед собой абсолютно разного Стаса.
— Неважно, какой ты для окружающих, главное, что внутри ты остаёшься собой, — парирует он, продолжая нашу войну взглядов.
— Честно, я совершенно тебя не понимаю, — отвожу взгляд, громко выдыхая. — Ты играешь со мной. Зачем? Что ты ко мне чувствуешь? — сейчас я испытываю какое-то душевное истощение.
Изо всех сил пытаясь понять этого человека, я снова и снова захожу в тупик. Он влечёт меня, а я ощущаю себя марионеткой в чужих руках. Мало того, что сам не хочет открываться, так ещё и запускает во мне механизм самоуничтожения, потому что я начинаю копаться внутри себя, в поисках настоящей Вероники Чайковской, той, которой возможно никогда и не было.
— Всё просто. Иногда я поддаюсь каким-то непонятным порывам. Но я, наконец-то понял, что меня влечёт в тебе, — я начинаю смотреть Стасу в глаза, в которых горит какой-то огонёк. — Когда я успокаивал твою истерику, подумал, что ты самая обычная девчонка, которая страдает от неразделенной любви. Скучно, честно говоря. На следующий день ты показала себя с другой стороны: я слышал слухи, которые о тебе ходили, но ты будто не обращала на них внимания, держалась молодцом, что говорит о сильной стороне твоего характера. Мне стало интересно — как в одном человеке, может уживаться столько противоречий. Как оказалось потом, в тебе их гораздо больше. Ты сама запуталась в том, кем являешься.
Я держусь из последних сил: заплакать сейчас, значит разрушить своё, и без того расшатанное, самолюбие полностью.
Меня задевает его откровения. Сама нарвалась — за язык никто не тянул.
— И что с этого? Тебе какое дело до того, какая я? — руки сжимаются в кулаки, кажется, сил выслушивать это — совершенно не осталось, но я продолжаю сидеть тут, потому что меня тянет к нему, и это глупо отрицать.
— Меня раздражают твои противоречия, да и твой характер в целом, — откровенно признается Стас. В этот момент с моих глаз стекает единственная слезинка, которую я не смогла удержать. От этих слов я чувствую противный укол в самое сердце.
— Но именно это, чёрт возьми, в тебе и цепляет, — вновь откинув голову, добавляет он.
Сложно. Всё слишком сложно для моего понимая. Я уверена, что Стас и сам не понимает, что к чему. Я вроде получила ответы на свои вопросы, но они ещё сильнее меня запутали.
— Ты влюблён? — решаюсь спросить, заранее осознавая глупость и детскость этого вопроса. Но сейчас чувствую острую необходимость задать именно его.
— Ника, по-моему, «влюблённость» и «любовь», в наших головах, совершенно разные понятия, — спокойно проговаривает Стас. — Нет, не влюблён, и вряд ли когда-нибудь влюблюсь.
Словно молотком по голове, болью отзываются его последние слова. Правильно, наверное, в таких слабых, как я, не влюбляются.
— Тогда почему я здесь? — голос предательски дрожит.
— Не задавай вопросы, на которые я сам не знаю ответов, — просит Стас. — Закроем тему? Или ты ещё не окончательно во мне разочаровалась?
Я не даю ответа на его вопрос. Разочаровалась. Только вот не в нем, а в себе. Кажусь себе слишком жалкой и слабой. Как с этим бороться? Как стать сильной?
Мне больно ото всех его слов, потому что они до невозможности правдивы. А я влюблена. В своего учителя, который, пару минут назад, открыто признался, что не почувствует подобного ко мне.
— Так что насчёт Линды? — нахожу силы и перевожу разговор в другое русло.
Стас опускает на меня взгляд своих изучающих глаз, и улыбается.
Я изгибаю губы в подобии улыбки, но получается, видимо, неправдоподобно.
Просто хочу закрыть эту тему, забыть об этом разговоре. Пускай всё будет как раньше. Боюсь, что он оттолкнёт меня.
— Сложно поверить, что вы сдружились, — начинает говорить Стас. — Она никогда не признавала женскую дружбу и всегда считала, что эта штука создана самим дьяволом.
— У неё никогда не было подруг? — удивленно переспрашиваю я.
— Нет, только я, Тим и Андрей. Девушек в своём обществе она не признавала с раннего детства. Поэтому в школе часто дралась с ними, наподобие сегодняшнего случая с Кристиной.
— Странно, почему тогда со мной она сдружилась, — скорее констатация факта, нежели вопрос.
— Ты зацепила её, — ухмыльнувшись заявил Стас. — Собственно, как и меня. Есть в тебе что-то особенное.
Я невольно улыбаюсь и смущаюсь. Стас, заметив это, пододвигается ко мне и рукой прижимает к себе, что позволяет мне удобно расположить голову у него на груди.
Он вдыхает запах моих волос, а я его парфюма, от которого по-прежнему сносит крышу.
Наши недоотношения до безумия странные, непонятны даже для нас самих, но именно в этом моменте я готова раствориться. В его объятиях я чувствую неописуемое спокойствие и будто нахожу себя. Сейчас мне наплевать на всё, что он говорил пару минут назад, главное - ощущать тепло его тела, от которого пробирают до одури приятные мурашки.
Пусть он не испытывает того же, пусть это закончится в следующую минуту или через неделю, но пока есть возможность, я буду наслаждаться нашей близостью. Неисправимая эгоистка.
— Кстати, насчёт Тима, — прерываю тишину, продолжая прижиматься к учителю. — Почему он так странно ведёт себя с девушками?
— Он с детства боится ответственности, — отзывается Стас, рукой поглаживая моё плечо. — Поэтому и ведёт себя, как ребёнок. Сам по себе он весёлый и, если понадобится, глотку перегрызёт, но близких в обиду не даст. У него были довольно жестокие родители, поэтому он был предоставлен сам себе. Заботился о младшей сестре, которую любил всем сердцем. Сашка была на два года младше Тима. И пыталась одно время «прижиться» в нашей компании, но это категорически не понравилось Люсе, которая привыкла к исключительно мужской. Сестра Тима не захотела мешать и нашла себе других друзей. Всё детство она оставалась для него самым близким человеком, а потом уехала учиться в Англию, нашла там парня и осталась с ним. Для Тимура это было жестоким ударом, он будто разочаровался в людях. Откровенно говоря, до сих пор не могу дать ответ на вопрос — что он к ней испытывал? Чисто родственные чувства или же больше. Не могу точно ответить на твой вопрос. Это либо боязнь открыться ещё одному человеку, или же оставшиеся чувства к Саше, если они, конечно, были.
Я решаю промолчать, потому что полученная информация слишком задевает меня, и совершенно не укладывается в голове. Такой неудачный жизненный опыт, как мне кажется, и делает людей сильными. Никогда бы не подумала, что за маской вечного шутника и раздолбая скрывается столько боли.
Стас абсолютно прав, я ещё ребёнок. И как же не хочется быть такой в его глазах. Он сильный духом человек, поэтому я должна брать с него пример, пока есть возможность. Ему не нужна слабачка, которой я сейчас являюсь.
Размышляя над этим, засыпаю у него на плече.
***
Воскресенье. Последний выходной вечер на этой неделе. В субботу, когда я проснулась у Стаса, мы не успели обменяться и парой слов, потому что мне позвонила Люся, которая уже второй день обитает в моем доме.
Вы когда-нибудь ссорились со своим парнем из-за того, что он не заметил как вы подстригли кончики? Правильно, такое было у многих. Но подруга превзошла все мои ожидания: сначала она обиделась, что Миша не заметил новой причёски, а когда он признал это и сделал комплимент, добила тем, что не делала ничего с волосами.
Теперь живёт у меня, в ожидании пока бедный Миша признает свои косяки. Сумасшедшая парочка.
За два дня, проведённых с Люсей, успела пересмотреть огромное количество фильмов. Сегодняшний вечер не был исключением.
Как обычно, во время просмотра подруга ела мороженное и закусывала его чипсами со вкусом краба. Ей богу, не представляю, что будет с её вкусовыми предпочтениями, когда она забеременеет. Бедный Миша. Надеюсь он выживет.
