По усмотрению директора (ЛП) - "Desert_Sea" (серия книг TXT, FB2) 📗
Раскрыв рот ещё шире, она скользнула кончиком языка по внушительной площади короны, венчавшей возбужденный член, с интересом наблюдая за тем, как неистово начала вздыматься и опадать грудная клетка мужчины. И когда Гермиона подалась чуть выше, обмакнув язык в прорезь и вкусив солоноватую эссенцию, то увидела, как Снейп перестал дышать. Наконец, наклонившись вперед, она смогла поглотить головку целиком, лишь с небольшим трудом принимая в рот ее гладкие контуры. Главное было оставаться спокойной, сосредоточиться… и не забывать дышать. Было бы легко подавиться чем-то его размера. А она не очень-то хотела испытывать судьбу… не только потому, что не планировала встречаться с рвотным рефлексом, но и потому что это бы нивелировало саму суть того, что она пыталась донести.
Поэтому Гермиона оставалась предельно сосредоточенной, пока ласкала самую чувствительную его часть, нежно посасывая вершину и слегка пружиня головой из стороны в сторону. Присоединив к своим действиям ещё и руки, она слегка сжала его горячий ствол, поглаживая тот по всей длине одновременно с вращательными движениями своего языка. Снейп больше не кривился, не взирал на неё враждебно из-под смоли бровей, а, расслабив лицевые мышцы, выпустил-таки своё учащенное дыхание на свободу.
Ублажая головку языком, она с нажимом водила пальцами вверх и вниз по его члену, собирая в складки кожу у основания и ни на секунду не прерывая зрительного контакта — зная, что он сможет увидеть её искренность… потому что она ощущала её повсюду.
Гермиона не могла точно сказать, когда это произошло — возможно, когда он отчаянно трахал ее у стены в той тёмной нише. Может, раньше. Но теперь её влекло к нему на каком-то глубинном уровне. Это не было похоже на желание к своему парню, в которого тебя угораздило влюбиться по уши. Скорее вожделение, выходящее за рамки самого понимания отношений, — игнорирующее любые приличия… обладающее опасно первобытным характером… не пытающееся соответствовать дурацким условностям или приемлемому для общества поведению. Подпитывающая тебя зависимость, которая кажется неотъемлемой частью твоей жизни, настолько необходимой, что просто не может быть неправильной.
И она увидела это в его глазах — осознание её потребности. Безошибочно ясный блеск его моментально остекленевшего взгляда, более не скрываемые за маской равнодушия стоны… она наконец-то наладила с ним контакт.
Он простил её. Она приняла его таким, какой он есть.
И чтобы подкрепить свое намерение — чтобы оно стало абсолютно недвусмысленным — она ускорила возвратно-поступательные движения своего кулака, заглотив член ещё глубже, неистово посасывая и поглаживая его контуры, пока не почувствовала его напряженное, отчетливое желание кончить.
Услышав нарастающий из груди гортанный стон, она немного отстранилась, чтобы дать ему возможность свободно наблюдать за происходящим. Судорожно дергая кулаком, Гермиона почувствовала, как первые теплые выстрелы брызнули ей на язык, затем их нагнали более сильные — один из которых ушёл в сторону ото рта, окрашивая подбородок и щеку, а другой молниеносно впечатался в горло. Тем не менее, она продолжала двигать рукой, направив извергающуюся головку к языку, куда в итоге приземлились последние капли, смешиваясь со слюной, пока он, наконец, полностью не опустошил свои запасы. Гермиона держала рот раскрытым, показывая ему содержимое, прежде чем проглотить всю влагу, принимая внутрь себя саму его сущность — его самую интимную часть.
А потом увидела её. Слезу. Одну блестящую каплю, стекающую по его щеке.
Это было физически больно, как в прошлый раз? Или это было что-то еще?
Она не могла спросить. Она бы не стала спрашивать.
Вместо этого Гермиона встала на ноги, а затем, приподнявшись на цыпочках, решительно прильнула к нему. Обхватив одной рукой шею, она притянула его к себе, впиваясь в его губы, целуя каждую из них по отдельности из-за препятствия в виде кляпа — посасывая верхнюю, а затем и нижнюю, самозабвенно проводя по ним кончиком языка… зная, что он попробует то, что она ему предложила.
Затем, отступив назад, Гермиона прикоснулась к своим губам, вдруг почувствовав себя чрезвычайно эмоциональной. Но она не хотела показывать ему свои слезы — только не снова.
Быстро натянув на себя одежду и взяв свою палочку, она подошла к платяному шкафу позади директора.
Спустя минуту она вернулась и показала ему свою книгу.
— Я нашла её и забираю с собой.
Снейп ничего не ответил. Кажется, он был полностью погружен в свои мысли.
Гермиона решила не дожидаться, когда он соблаговолит поведать причину своей задумчивости.
Остановившись у двери спальни, она ослабила заклинание волшебных веревок, прежде чем быстро юркнуть к выходу из его личных покоев. Вряд ли он стал бы её преследовать, но со Снейпом всякое было возможно… В конце концов, у Гермионы ни разу не получилось предугадать его поведение.
Проскочив в дверной проем, она выдохнула с облегчением. А затем, погрузившись в гулкий полумрак коридора, сделала, возможно, только один… крошечный, малюсенький… прыжок.
========== Глава 15: Лесничий ==========
Комментарий к Глава 15: Лесничий
Спасибо Maiia1997 за помощь в борьбе с контекстом)
Гермиона чувствовала необычайную легкость, будто несколько месяцев таскалась в свинцовых сапогах и теперь наконец-то смогла их сбросить. Облегчение было настолько ощутимым, что она практически поплыла по коридору: плавно заскользив по каменным плитам подземелий, она порхнула за угол и…
— Мисс Грейнджер!
Гермиона испуганно отшатнулась от раздраженно поджатых губ и испепеляющего взгляда профессора Макгонагалл.
— Каким ветром вас занесло в подземелья в воскресенье?
— Я… Прошу прощения, профессор, — промямлила в ответ Гермиона. — Я не думала, что кого-то здесь встречу. Я просто заходила в гости… к директору.
Помрачнев, Макгонагалл нахмурилась ещё больше.
— В гости? Вы имеете в виду вашу вынужденную отработку?
— Нет… Я… всего лишь одолжила книгу, — она кивнула в сторону своего зажатого под мышкой томика.
Макгонагалл несколько мгновений посверлила взглядом книгу и вернулась к её лицу.
— И наслаждались чашечкой чая?
Теперь настала очередь Гермионы нахмуриться и в недоумении уставиться на собеседницу.
— Простите?
Макгонагалл провела скрюченным пальцем по своему подбородку и кивком головы указала Гермионе на её собственный.
— О… — Гермиона повторила жест профессора и смахнула с щеки что-то влажное, мысленно коря себя за то, что умудрилась это проглядеть. — Да, он… хм… он угостил меня восхитительной… чашечкой чая.
Макгонагалл взглянула на неё свысока, прежде чем сухо процедить:
— Не сомневаюсь.
Понурив голову в попытке скрыть растущее пламя на щеках, Гермиона выдавила из себя подобие улыбки и робко шагнула в сторону, пожелав как можно скорее исчезнуть из поля зрения профессора.
— Право слово, Гермиона, я так ждала, что вы зайдете ко мне… по собственной воле, — Гермиона взглянула вверх и с удивлением обнаружила обиду в зеленых глазах своего декана. — Ждала, что объясните, почему решили повторно нарушить комендантский час. И это после того, как я горой стояла за ваши дополнительные привилегии в качестве старосты.
Гермиона вновь уронила взгляд на пол. Вот почему она избегала их встреч. Макгонагалл постоянно будила в ней ощущение, будто она худший человек на этой планете.
— Мне правда жаль, — искренне ответила Гермиона. — Я не заходила к вам, потому что сгорала от стыда. Не могу сказать точно, что тогда мной двигало… Это было так эгоистично с моей стороны. А потом я с головой ушла в отработку, пытаясь вернуть списанные баллы, и не думала ни о чем другом, — на мгновение обернувшись, она взглянула в сторону покоев Снейпа. — Знаю, вы высказывались в мою поддержку, и очень вам за это благодарна. Извините, что не оправдала ваших надежд.
Во время своей речи Гермиона непроизвольно вытащила книгу из-под мышки и скрестила на ней руки, словно защищаясь от женщины. Хоть до этого она вполне успешно справлялась с чувством вины, от обвинительного тона на душе снова заскребли кошки.
