Я думала, я счастливая... (СИ) - Безрукова Марина (читать книги полностью без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Николай торопливо шагал по знакомому маршруту. Он где-то читал, что у каждого человека должно быть свое место силы. Место, где он черпает энергию, наполняется ею, а потом может жить, творить и действовать. Ошибиться с этим местом почти невозможно — и душа, и разум подскажут. Встречи с Тамарой Николай не боялся, хотя теща и намекнула, что дочь ее сильно переживает, а оттого творит разные глупости. Но одно лишь появление Николая в доме должно снова наладить и упорядочить жизнь. По лицу скользнула усмешка: сильно он на такой исход не рассчитывал бы, да и откровенно говоря, не хотел. А может, просто старался себя уговорить, что ему всё равно. Неприятно слышать, что женщина, с которой прожил больше двадцати лет, быстро его забыла, да еще и кажется, подобрала замену.
Он нашел глазами окна квартиры. А что если Тамара сейчас не одна? Но тут же себя одернул: какая разница! Он же не к ней идет. Он просто хочет побыть в знакомой, привычной обстановке, сесть в любимое кресло, укрыться мягким пледом, включить телевизор и слушать его с закрытыми глазами. Эту квартиру он знает, как пять своих пальцев и точно помнит, где стоит его любимая кружка, в каком порядке расставлены в сушилке тарелки и в каком ящике хранятся приборы. Не задумываясь, найдет всё, что пожелаешь. Он может поселиться в комнате Лёльки, чтобы не досаждать Тамаре. Это вынужденная мера и это ненадолго. Тамара тоже должна его понять. А квартира общая и права у него такие же, как у жены и дочери.
Тамары дома не оказалось. «Может быть, опять укатила на моря?» — с надеждой подумал Николай, оглядываясь в прихожей, но тут же заметил ярко-оранжевый уголок чемодана, выглядывающий из-за комода. Да и оставленная после завтрака в мойке посуда, явно намекала: хозяйка вернется. В холодильнике лежали продукты — немного, но они были, что тоже говорило в пользу скорого появления Тамары.
Николай прошелся по квартире, заглянул в спальню — никаких следов присутствия другого мужчины не было заметно. Он специально закрыл глаза и потянул в сторону дверцу шкафа. Потом поднял руку и нащупал стопку полотенец. Вытащил одно и довольно рассмеялся — хоть это и не его черное, махровое, а другое — с рыбами, но он убедился: он точно знает, где и что лежит. Теперь он перестанет нервничать и злиться, прекратит чувствовать себя беспомощным и быстро придет в себя. Неделя, может быть две, этого будет достаточно. Его мечта о счастливой жизни с Соней послужит ему стимулом. Только вот, лишь бы гонясь за мечтой, не пожалеть, что упустил что-то важное и дорогое.
Глава 34
Тамара еле-еле успела попасть в метро. Весь день они гуляли с Женей по городу, не сговариваясь, зашли в старинную аптеку, которую недавно превратили в музей и долго бродили там, с любопытством разглядывая необычные пузырьки толстого стекла, какие-то странные приспособления и старинную лабораторию по производству порошков и микстур. В домашнем ресторанчике съели по куску зажаренного стейка, и выпили настоящего грузинского вина. Тамара разомлела и с улыбкой поглядывала на Женю, благодарная ему за легкость дня и хорошее настроение. Она с удивлением обнаружила, что сегодня не вспоминала ни о Николае, ни о его болезнях, ни даже об Ольге. Все тревоги волшебным образом отступили и растворились в неспешной прогулке, в буйной зелени цветущих яблонь и слив, в красоте городских пейзажей с уютными закоулками и маленькими кофейнями. Ближе к вечеру поехали на вокзал. Женя обеспокоенно смотрел на часы и прогонял Тамару, боясь, что она не успеет добраться домой. Она смеялась и качала головой: в крайнем случае, существует такси. Ей хотелось увидеть, как лицо Жени мелькнет за стеклом вагона, прежде чем поезд судорожно дернется и лениво тронется с места.
«Иди уже домой!» — в телефоне высветилось сообщение. Тамара улыбнулась, ничего, успеется. Она нисколько не волновалась, что метро закроется, потому что сегодняшний день не может закончиться неудачей. Медленно шла домой по освещенной улице и размышляла над тем, как странно всё устроено в этой жизни. Ты вроде бы и живешь среди людей, не на безлюдном острове, и советчиков кругом много, но в то же время — ты абсолютно один и любое решение приходится сначала осторожно взвесить, а потом уж его принять. Мало принять, еще и столкнуться с непониманием или осуждением. За те несколько дней, что Женя был с нею, Тамара всё больше укрепилась в мысли, что имеет право не оглядываться на мнение дочери, матери, свекрови, потому что каждая из них остается в своем мирке, и только ей, Тамаре, предлагается жить в чужом. А есть ли у нее свой мир, если все вокруг постоянно убеждают, что его не существует?
Тамара тряхнула головой, скоро уже сама с собой вслух начнет разговаривать. Выключить бы в голове тумблер, чтобы наступила звонкая тишина. Вот сейчас придет домой, выпьет чашечку чая с бергамотом, потом в теплый душ и спать, спать. А завтра нужно сходить подать документы на развод. Или теперь это можно сделать дистанционно? Хорошо, что Лёлька уже выросла, а то мороки было бы больше. Хочется быстрее уже всё официально оформить. Думала, забросить и оставить, как есть — штамп в паспорте всего лишь фикция. Но потом поняла: нет, для нее будет лучше бумажка к бумажке. Нужно поставить галочку в списке напротив пункта «развод». Иначе так и будет таскать этот чемодан без ручки. А когда дело сделано, уже и не надо мучиться сомнениями.
На ходу отыскивая ключи, она легко забежала на четвертый этаж. Открыв дверь, вошла в темную прихожую, щелкнула выключателем и застыла в недоумении. На ярко освещенной кухне сидел Николай, и как ни в чем не бывало пил чай. Перед ним стояла вазочка с печеньем и зефиром, в углу что-то глухо бубнил маленький телевизор, а Николай выуживал из своей любимой кружки пакетик с чаем. Больше всего Тамару поразило, что муж сидел в своей обычной домашней одежде, а на ногах у него были его удобные тапки. Она даже моргнула несколько раз, чтобы окончательно убедиться, что ей не привиделось. Картина не изменилась.
— Привет, — невозмутимо поздоровался Николай и сделал щедрый глоток чая.
Он поморщился от горячего и попытался откусить зефир, но шоколадная корочка треснула и посыпалась на футболку и штаны. Чертыхнувшись, он принялся собирать крошки. Тамара словно онемела. Она испуганно смотрела на мужа, подозревая то страшное, что не давало ей покоя. Заполучив проблемы со здоровьем, он вернулся сюда, и угроза превратиться в сиделку обрела реальные очертания.
— Ты что здесь делаешь? — осторожно задала вопрос Тамара.
Она сняла кофту и повесила ее на плечики, потом взглянула на себя в зеркало тревожными глазами, никакой радости от появления мужа она не испытала. С недавнего времени в ее сознании он был неразрывно связан с неприятностями, слезами и муторным чувством долга. Не осталось ни легкости общения, ни милых словечек, ни утренних разговоров за завтраком, ни смущенных взглядов после вдруг бурной, как в молодости, ночи.
— Я пока поживу тут, — доброжелательно ответил Николай.
Тамара потеряла дар речи. Она даже сама испугалась, что так и не сможет выдавить из себя ни звука. Пыталась произнести хоть что-то, но только беспомощно открывала и закрывала рот. Со стороны это, наверное, смотрелось ужасно глупо.
— С какой стати? — удалось всё-таки выдавить ей.
Теперь уже удивился Николай. Он отставил в сторону кружку, вытер губы, поморщился от луча света, попавшего ему в глаза, и недоуменно протянул:
— Ну-у-у, это же и мой дом тоже.
У Тамары затряслись руки, но она попыталась собраться, уж очень ей не хотелось показывать Николаю, как она растеряна. С равнодушным лицом она прошла на кухню и тоже достала себе чашку. Машинально отметила, что Николай помыл посуду и даже приготовил макароны с сыром. Накрошил только сыр мимо, вся столешница заляпана. Раньше он был аккуратнее. Неужели со зрением проблемы так и не уходят? У нее защипало в носу, слезы, не спрашивая, подступили прямо к горлу. Николая ей не было жалко, вот нисколечко. Сидел он на кухне по-хозяйски, как будто все эти месяцы ничего и не происходило, выглядел вполне себе нормально, если бы не осунувшееся лицо, так что жалость к нему не возникала. А вот себя было жалко. Очень. Больше всего ее возмутило, как снова бесцеремонно нарушили ее планы на приятный вечер в одиночестве. Что ни говори, но она подустала от Жени, от того, что в доме постоянно находился другой человек, и приходилось так или иначе, но подстраиваться. Там, на юге, они лишь приезжали друг к другу в гости, а потом снова разбегались по своим углам. И так было удобно обоим. Особенно ей. Она и сама не понимала, когда и как это произошло, но ей понравилось быть наедине с собой. Еще год назад Тамара обмерла бы от мысли, что можно жить без мужчины. Но вот живет, и стоит мужчине чуть задержаться рядом, испытывает дискомфорт, как будто ей что-то угрожает.
