Между нот (ЛП) - Роут Шэрон Гасс (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗

Я бренчала и перебирала струны, пока мелодия не полилась. Я начала медленно и лирично, но ла-ла Брейди были слишком жизнерадостными для грустной песни. Я ускорила темп и позволила музыке подбодрить меня.

– А знаешь, что? Думаю, нам не хватает Каи, – обратилась я к Брейди.

Брейди заулыбался и крикнул:

– Кая! – изо всей силы.

Я за ним повторила.

– Кая! Кая!

Сестра поскакала вверх по лестнице.

– Что делаете?

– Поем ла-ла, – сказала я.

Она улыбнулась и бросилась ко мне на кровать, обниматься и щекотать.

– Ты вернулась, – сказала Кая.

Я замерла, понимая, что она имела в виду не то, что я вернулась с моей велосипедной поездки. Она имела в виду то, что Я ВЕРНУЛАСЬ. Вернулась к себе. Вернулась, чтобы быть частью семьи.

– Да, – сказала я. – Я вернулась.

Глава 35

Следующие несколько дней в школе прошли спокойно. Обедала я теперь за столом с Молли и Ригби, другом Ленни, который поприветствовал меня жестом «кулак о кулак» у пункта раздачи продуктов питания. Нет смысла продолжать подвергать себя пыткам со стороны Уиллоу и Уинн, и постоянное молчание Ризы невыносимо. Молли пододвинула свой поднос, освободив мне место, не задавая при этом вопросов.

В субботу мама отменила мое наказание, и я незамедлительно вернулась на улицу Клейтон. Когда Айда увидела меня на крыльце, она устало вздохнула и открыла дверь. Я шагнула внутрь и последовала за ней в гостиную. Дом был красивым: паркетные полы, восточные ковры, и светильники с абажуром из бахромы. Витало спокойное хрупкое чувство, как в антикварном магазине. Единственным звуком было тиканье часов в соседней комнате.

– Присаживайся, – сказала Айда. – Могу я предложить тебе, что-нибудь попить?

– Нет, спасибо, – ответила я. – Я ненадолго.

Женщина медленно опустилась в цветочное кресло, которое, казалось, обняло ее, как только она села. Рядом стоял стол с книгами и очками для чтения. Я задумалась, сидел ли здесь Джеймс, на том же диване, когда они разговаривали.

– Так ты Айви, – сказала она.

– Ой, извините… да, – пробормотала я. – Айви Эмерсон.

– Что ж, я всегда была неравнодушна к именам из четырех букв, которые начинаются на А, – женщина подмигнула и протянула руку, костяшки ее пальцев опухли от артрита. – Я Айда Макдэниелс.

Я осторожно пожала ее руку.

– Приятно познакомиться.

Мы устроились на своих местах, и я попыталась сформулировать правильный вопрос, подобрать нужные слова.

Айда спасла меня.

– Тебя интересует Робби.

Непросто думать о нем таким образом.

– Это его настоящее имя? Роберт?

– Второе имя. Правильнее сказать, Робертсон. Джеймс Робертсон Уикертон, назван в честь моего брата, его дедушки.

– Джеймс Алоизиус Робертсон. Его похоронили на методистском кладбище, верно? – сказала я. – Со своей женой, Кларой. Они умерли с разницей в неделю.

Айда улыбнулась.

– Робби тебя туда приводил? Он был очень близок с дедушкой, – женщина указала на каминную полку с фотографиями в рамках. – Это они.

Я подошла, чтобы рассмотреть изображение. Молодой Джеймс, лет пяти, с босыми ногами. Его дедушка и бабушка стояли по обе стороны он него, каждый из них держал его за руку, пока мальчишка висел, как обезьяна, между ними. Джеймс улыбался, как сумасшедший.

– Каждое лето он проводил здесь неделю. Ему позволяли побыть настоящим ребенком. А не… – ее голос сорвался.

Я улыбнулась мальчишке на фото.

– Джеймс не рассказывал мне, что они его дедушка с бабушкой. Он не рассказал мне… много чего.

– Что ж, – сказала Айда, возвращаясь к креслу. – Пусть он сам объяснит, почему ушел из дома, что случилось между ним и его отцом и все это, потому что это его дело, не мое. Однако я его приютила. Это был дом его дедушки и бабушки, и ему всегда здесь рады. Я позвонила своей подруге Оливии Лэнахан – для тебя миссис Лэнахан – и его приняли в школу, чтобы он мог окончить среднюю школу. А остальное, как говорится, уже история.

– Почему Джеймс никому не рассказал о том, кто он?

– Он хотел начать с чистого листа: без денег, статуса, ничего из этого – и посмотреть, будут ли люди относиться к нему иначе.

– Так я была экспериментом?

– Не ты конкретно. Люди в целом, полагаю, – заключила Айда. – Но ты ему нравилась. Однажды вечером он пришел домой и сказал мне: «Она даже не хотела, чтобы я заплатил за ее молочный коктейль!» Все девочки в его школе ожидали, что он будет оплачивать все.

Чувство вины застряло в горле. Меня тянуло к Джеймсу еще до того, как я узнала о нем что-либо. Но сыграли ли свою роль догадки Ризы о его богатстве? Отрицать такую возможность я не могла. У него было все, что я потеряла, и более. Если бы я подумала, с самого начала, что Джеймс работал в магазине, вытирая там полы, села бы я в его машину в первый раз? Или относилась бы я к нему так же, как к Ленни?

Я поставила фотографию обратно на камин.

– Вы что-нибудь слышали от него? Он… вы передали ему мою записку?

– Отправила ему, но я не разговаривала с ним с тех пор, как он уехал. Я попыталась позвонить, но этот заносчивый дворецкий все повторял, что Джеймс недоступен.

Она усмехнулась совсем нерадостно.

– Не могли бы вы дать мне его номер телефона? Адрес электронной почты?

– Я не пользуюсь электронной почтой, поэтому не знаю, есть ли у него, – ответила женщина, подходя к столу за листочком бумаги и ручкой. – Но я могу дать его почтовый адрес и номер телефона. Не могу обещать, что удастся с ним связаться.

– Спасибо, – поблагодарила ее я, но меня мучила мысль, что Джеймс полагал, будто он никогда не понравится за то, кто он есть, как личность. – Я должна попробовать.

***

Я села на кровать с телефоном на коленях. Набирала его номер уже восьмой раз, идя на попятную в последнюю минуту и отключаясь, прежде чем кто-либо ответит. Что, если он повесит трубку?

Мои руки дрожали, когда я повторно набрала номер, который дала мне Айда, затем поднесла трубку к уху.

На четвертом гудке, ответил глубокий мужской голос.

– Алло?

Я ожидала чего-то другого, и начало вышло неудачное.

– Я… кхм, могу ли я поговорить с Джеймсом… эм… Робби… Уикертоном?

– Могу я узнать, кто звонит?

– Айви Эмерсон?

Я тотчас съежилась от того, как нелепо прозвучало мое имя, словно я угадывала свое собственное имя.

– Одну минуту, – сказал мужчина.

Там играла музыка. Классическая. Ноктюрн Шопена в до-диез для фортепиано, если быть точной. Я знала это, потому что некогда играла её. Выходит, что это тот самый заносчивый дворецкий, который отлучился дольше, чем на «одну минуту». Прошло, как минимум, десять минут до того, как он вернулся.

– Прошу прощения, но мистер Уикертон не доступен в это время.

Он не предложил оставить сообщение, но, как бы то ни было, я оставила свое имя и номер телефона.

Глава 36

После неудачной попытки позвонить Джеймсу, я направилась к Молли, пиная гравий на пути. Открыв дверь, Молли приложила к своим губам палец и жестом указала мне на свою комнату.

– Мама спит, – прошептала девушка, бесшумно закрывая дверь. – Что стряслось?

– Жизнь – отстой. Я откинулась на ее кровать и взглянула на новые дополнения на стене. – Ты можешь поместить туда и мою цитату.

Молли указала в дальний уголок. Я едва разглядела написанное карандашом:

«Жизнь – отстой. Я».

Я фыркнула.

– Видишь? Даже в этом моя жизнь – отстой. Это повторение чужой отстойной жизни.

Молли постучала пальцем по еще одной цитате – вырезке из журнала:

«Все через это проходили».

Хандрить у Молли было моим новым любимым времяпрепровождением, но я скучала по Ризе. Подруга никогда не позволяла мне оставаться в подавленном состоянии. Ну, только, если ненадолго. Она всегда придумывала план, как исправить все, что угодно. Абсолютно безумный план, как правило. Но все же план.