По усмотрению директора (ЛП) - "Desert_Sea" (серия книг TXT, FB2) 📗
***
Разрозненные фрагменты сменялись один за другим. Она чувствовала запах еды. Слышала шаги. Ощущала тяжесть руки на своем плече. Потом все исчезло.
На их место пришли видения. Сны наяву… словно кто-то подсадил их без ее ведома, рассеяв семена зла, которые теперь прорастали в ее сознании.
Эти сцены мрачного содержания были ещё одним видом манипуляций? Очередные хитроумные приемчики, который он проворачивал, пользуясь ее спящем состоянием?
Ее словно раздирало изнутри, невидимые силы рвали ее одежду, царапали тело, как вдруг она поняла, что они забрали слишком многое. Она исчерпала себя. Как выяснилось, подчистую. Ей оставалось лишь уйти.
Лишь когда свежесть ночного воздуха прорезала тончайшую пелену, окутавшую ее сознание, она поняла, что больше не спит. При полном отсутствии света, без Люмоса, она каким-то образом умудрилась подняться по множеству лестничных пролетов и добраться до места назначения незамеченной. Ночное небо, усеянное звездными бусинками влекло ее, пока она не почувствовала под своими пальцами ледяные перила. Гермиона без неприязни встретила обжигающий холод. Посмотрев вниз, она обнаружила, что бездонная пропасть, которая заставляла ее внутренности делать кульбит после смерти Дамблдора, больше не вызывала тех же чувств. На самом деле, смертельное падение в тот момент казалось наиболее подходящим концом.
Чувствовал ли великий волшебник то же самое? Достиг ли он схожей точки принятия происходящего, прежде чем Снейп убил его?
Гермиона не впервые поднималась на вершину Астрономической башни с этим намерением. Тем не менее, это был первый раз, когда у нее отсутствовала привязка к чему-то значимому. Так что все было куда проще. Финал был ясен, как божий день. Перила станут ее последним пределом, последним препятствием в этой безжалостной жизни.
Сцепив пальцы вокруг металла, она проверила его на прочность. Железные прутья выглядели обнадеживающе. Они выдержат ее вес. Когда она решит встретить свою смерть…
— Гермиона.
Его голос прозвучал не громко, но он сотряс ее изнутри, как взорвавшаяся хлопушка, резонирующая внутри колокола.
Она расцепила пальцы, до белых костяшек сжимавшие перила, и медленно повернулась. Снейп стоял на противоположной стороне площадки, свесив руки, приоткрыв губы, глубоко и прерывисто дыша. Он явно бросил все свои силы на то, чтобы добраться туда.
— Стой.
Прозвучало скорее как кваканье, но смысл ее приказа был более чем понятен.
Он сделал шаг навстречу.
Она подняла палочку. Кончик древка подрагивал перед глазами.
— Остановись… сейчас же.
Он сделал еще один шаг.
Первое проклятье вылетело прежде, чем она поняла, кто его выпустил. Рефлексы Снейпа были молниеносны — он отразил электрический разряд, прежде чем луч успел пронзить ему грудь. И сделал еще один шаг.
Гермиона вскрикнула и метнула следующее. На этот раз намеренно. Не раздумывая. Но он снова отбросил ее проклятье, позволив тому отрикошетить в сторону и не нанести вреда. Мужская фигура продолжала приближаться.
К тому времени в ее голове не осталось мыслей. Было всего лишь одно желание — чтобы он ушел. Она хотела сделать ему больно. Каждое заклятье требовало все большей расторопности, но его палочка играючи отбивала их, рассекая воздух с непревзойденной легкостью. Ее крики превратились в яростные вопли. Почему все было так несправедливо? Ей даже не позволили завершить задуманное. Не дали самой выбирать, когда покончить со всем этим.
Какого черта он от нее хотел?
Она метала проклятье за проклятьем, целясь прямо в грудь, стреляя в то, что должно было быть его сердцем, если бы то у него было.
Теперь он был так близко. Несомненно, один из них дойдет до конца. Конечно, она могла бы пронзить его там, где ей самой было больнее всего. Она любила его. Даже когда проклинала его снова и снова, она чувствовала, что каждое проклятье пронзает ее собственную грудь. Вызывает невыносимую боль. Слезы лились ручьем. Желать его и причинять ему боль — было одним и тем же. Словно делаешь больно самой себе.
И вдруг ее осенило — решение пришло без ее спроса. Развернув палочку, она подставила кончик к груди, отступая назад, пока перила не уперлись ей в спину.
Только тогда он остановился.
Гермиона вызывающе вздернула подбородок, вперив в него пылающий взгляд, но Снейп не был похож на человека, которого перехитрили. Скорее, он выглядел потерянным. Тогда ей стало понятно, что он пришел к ней не ради победы.
— Чего ты хочешь? — захныкала она, хватаясь за перила свободной рукой, чтобы не упасть от напряжения.
— Тебе не нужно этого делать. — Бледная рука потянулась к ней, но она энергично мотнула головой.
— Никогда больше не смей мне говорить, что мне нужно или не нужно делать, — выплюнула она. — Не тогда, когда ты всего лишь гребаный глашатай Министерства.
Он поджал губы от жгучего обвинения, прежде чем медленно отойти назад.
— Прости меня, Гермиона.
Она продолжала мотать головой, но почувствовала дрожь в коленках при виде искры в его темных глазах, еле заметного изгиба губ.
— Почему? — внезапно выкрикнула она. — Зачем ты это сделал? Почему ты так много сделал?.. для меня? — Последние слова превратились в рыдания.
Он долго не отвечал — без сомнения, кропотливо подбирая менее компрометирующее объяснение. Наконец он остановился на более менее подходящем.
— Потому что так было предпочтительнее.
Предпочтительнее? Что это, черт возьми, значит?
— К альтернативе, — продолжал он, сжимая и разжимая кулаки.
— Альтернатива? — Скривилась Гермиона. Она больше не хотела разгадывать его загадки. И все же было ощущение, что она поняла, к чему он вёл. — К какой альтернативе? Что они собирались со мной сделать?
Он все еще тяжело дышал. Она прислушивалась к каждому усталому выдоху, гадая, после которого из них он даст ответ.
— Абсолютное Забвение, — пробормотал он тихо. — Изъятие твоей палочки. Ты больше никогда не познаешь магию. И никого в нашем мире.
Все ее тело съежилось. Палочка выпала из руки, когда она схватилась за грудь, словно ее вдруг разорвали изнутри.
Он спас ее… от этой участи?
Внезапно она почувствовала, как его руки обняли ее, сжав так сильно, что она едва могла дышать. И в тот момент это было тем, в чем она искренне нуждалась. Ей всегда было нужно именно это. Боль должна была высвободиться из нее, вырваться, как инфекция из гноящейся раны. Он снова поспособствовал этому.
Но произошедшее сделало ее жизнь еще более невыносимой, еще более блеклой. Ведь ничего не изменилось. Она не могла быть с ним. И она не могла вернуть своих родителей.
Что еще у нее было?
Ничего.
Кроме… возможно… литературного кружка.
========== Глава 21: Вселяющий ужас ==========
Гермиона неслась вперёд. Резко свернув с проторённой дорожки, она вбежала в заросли папоротника, захлеставшие опахалами по голым ногам. Ей нужен был лес — устрашающее величие высоких деревьев и тревожное затишье, окутывающее мраком неизвестности все вокруг. В конце концов, смерть обитала здесь во многих обличиях, привнося умиротворение в ее мысли, которые с трудом удавалось собрать на фоне разрушительного хаоса внутри — бешеного дракона, мечущегося из стороны в сторону и не дающего приручить себя.
Она проснулась часом ранее в своей спальне, завернутая в одеяло прямо в школьной форме, недоумевая, каким образом ей удалось оказаться в кровати после своего неудавшегося прыжка с башни. Скорее всего, дело не обошлось без магии, усыпляющего заклинания или чего-то подобного, брошенного Северусом, но, конечно, это ещё надо было доказать. Альтернативой являлось то, что она попросту потеряла сознание. Такой исход был возможен. На самом деле, любой исход был возможен. По крайней мере, и дурной тоже.
Тем не менее она проснулась со стойкой потребностью что-то делать. Что само по себе являлось добрым знаком, по сравнению с недавним порывом, накрывшим ее несколькими часами ранее: непреодолимым желанием исчезнуть из этого мира… несмотря ни на что. Поэтому, игнорируя резкие позывы проголодавшегося желудка, от которых сводило внутренности, она быстро переоделась… и побежала.
