Работа над ошибками (СИ) - Клюшина Инесса (книги txt) 📗
— Стас, послушай… — выдавливаю слова из последних сил, но Стас вдруг убирает руки, стягивает с себя с потрясающей быстротой майку, бросает ее на пол и перебивает меня:
— Я слишком долго тебя слушал, дорогая. Хватит. И в шахматы мы, кажется, тоже слишком заигрались.
Он целует меня в губы требовательно и так жадно, словно ждал этого годы, не меньше. Ни сомнения, ни неуверенности, ни боязни, что я оттолкну его. Первые время я пытаюсь вырваться, но успеха в своих попытках не добиваюсь, да и не могу добиться — слишком неравны силы. Вырываюсь всего, правда, несколько секунд, пока полностью не сдаюсь под натиском Стаса. Вежливые приглашения закончились, все ритуалы — тоже.
А что такого, Вероника?
Разочек. Один разочек, но побыть с ним…
Я целую его так же страстно, как и он меня. Мы действительно заигрались в шахматы.
— Ты специально издевалась надо мной, да? — Стас прерывает поцелуй.
Его руки ползут вниз и сжимают мои ягодицы. Платье остается задранным до талии, но он решает эту проблему, как обычно, быстро и безапелляционно: просто сдергивает его с меня и бросает на пол. Остаюсь в лифчике, трусиках и в тех знаменитейших чулках, что сегодня изменили всю мою жизнь.
Пока я соображаю, что стою, собственно, на кухне полуголой, Стас оперативно снимает с меня лифчик.
Губы Стаса скользят по моей шее, его ладони гладят меня везде, везде. Дрожу и давлю громкие всхлипы. Ну что он медлит? Между ног горячо и влажно. Мне сейчас не надо долгих прелюдий, заберите обратно. Моя прелюдия длилась все вечера, когда мы со Стасом были вместе, и я косилась на обнаженный- или не очень обнаженный — мускулистый торс, разглядывала бугрящиеся мышцы на руках.
А он ласкает мою грудь, захватывает сосок губами. Не успеваю среагировать и издаю громкий стон, и моя спина выгибается.
Вцепляюсь в Стаса, сильно сжимаю пальцы. Кожа его горячая и чуть влажная. Издаю еще один стон и закусываю, по привычке, нижнюю губу.
Стас издает смешок, распрямляется и вновь начинает целовать мои губы — жестче и безжалостней, а его рука уже приникла в трусики. Один палец Стаса оказывается внутри меня, второй. О, он хорошо знает, как найти нужные места, на которые следует надавить или погладить, чтобы я почти теряла сознание и с трудом удерживалась на ногах.
Стоны я уже не контролирую.
— Кричи, — шепчет мне Стас, — ты же хочешь? Вероничка, кричи…
Хочу ли я орать и чувствовать его в себе сию же секунду? У меня не было секса года четыре. Очень хочу. Без вариантов.
— Бл. дь, все. Не могу больше, — Стас резким движением подхватывает меня и усаживает на барную стойку — ту, что пониже. В его кухонном гарнитуре их две: одна, более высокая, обрывается, и начинается небольшой столик умеренной высоты, который сейчас пуст. Он резко раздвигает мои колени и встает между ними. Мои трусики оказываются напротив ширинки джинсов Стаса. Ничего себе! Очень удобно. Это он специально так мебель подбирал, чтобы баб на кухне соблазнять, ехидничаю я.
Но это последнее мое ехидство: тонкие стринги (ну не надену же я унылые трусы-шорты или что-то еще. Как говорится, положение обязывает, а именно — обязывали развратные чулки) с меня содраны, и Стас спускает со своих бедер джинсы. Непонятным образом, вопреки тому, что меня просто трясет от желания, замечаю, что на Стасе нет и подобия трусов. Хорош ковбой!
Стас еще шире разводит мои колени и резким толчком проникает в меня. Вскрикиваю и дышу тяжело и часто, и от одного ощущения твердого горячего члена внутри выгибаюсь сильнее, запрокидывая назад голову. Толчок. Еще толчок.
Сжимаю внутренние мышцы, чтобы ощутить Стаса еще больше. Теперь очередь Стаса стонать и закрывать глаза.
Внезапно он замирает во мне, обхватывает так, чтобы я не смогла сделать ни движения. Возбуждение разрывает изнутри, болью и жжением отдается во всем теле. Если он надолго остановится, не знаю, что со мной будет.
— Обещай мне, что после позвонишь мормону. Ты сегодня никуда не пойдешь. И никогда не пойдешь, — хрипло, с натугой, шепчет Стас. Ему нелегко дается эта заминка.
— Обещай, Вероника.
— Да! Да! — я готова сейчас обещать что угодно, лишь бы вновь чувствовать, как движется во мне его член. Новый толчок, жесткий и грубый, вырывает из моего рта очередной крик. Стас не церемонится со мной и не жалеет, но мне сейчас именно это и нужно. Грубо и технично он двигается с разрушительной силой, заставляя меня вздрагивать и стремиться к нему все больше и больше при каждом ударе.
Я так и знала, что он будет именно таким.
Пытаюсь сделать так, чтобы его член проник в меня максимально глубоко: развожу колени в сторону еще больше, опираясь сзади руками в поверхность барной стойки. Стас придерживает меня за ягодицы, убыстряя и так немедленный темп.
Мои крики давно переполошили бы всех соседей, будь я в своей квартире. Как здесь — не знаю.
Задыхаясь, чувствую приближение оргазма. Мне нужно совсем немного, чтобы его получить. Стас — обязательное условие.
Растущее напряжение в теле достигает высшей точки, а потом мир взрывается тысячами огней.
Даже с бывшим мужем такого не было. А может, я просто забыла…
Еще несколько сокрушительных толчков, и Стас кончает, ловя ртом воздух. Все случилось очень быстро, но для нашего случая, думаю, это неудивительно.
Закрываю глаза. По телу продолжает расходиться волнами тепло, а по бедрам течет липкая влага. Я не проконтролировала этот вопрос — да его никто и не стал контролировать. Не до этого.
Ладно, все равно.
Стас стоит близко — близко, одной рукой медленно поглаживая меня по спине, а второй чуть обнимая за талию, и мой лоб упирается в его плечо. Мы почти не шевелимся, лишь оба медленно и глубоко дышим, пытаясь унять сердцебиение.
Вот и все закончилось. Твой «один разочек» закончился, слышишь, Вероника?
— С этого надо было начинать, — говорит Стас и целует меня в макушку.
— Прямо с этого? Так не начинают, — голос охрип.
— Да, с этого. И мормона твоего — в расход.
Молчу в ответ. Страстная горячка постепенно проходит, и мы вновь оказываемся теми, кто мы есть — успешный бизнесмен, красавчик и счастливчик, и ничего не добившаяся в жизни скромная учительница. Но мормон не забыт, и ничто не забыто:
— Звони ему. Как обещала, — командует Стас.
— Я…смс напишу.
— Хочешь, я поговорю?
Холод пробирает меня до костей. Все, что я так аккуратно строила и на что надеюсь, разрушится до основания всего за одну минуту, даже меньше…
— Лучше смс. И телефон выключу. Идет? — кашлянув, робко предлагаю я.
— Ладно, — Стас не очень доволен. Он бы, конечно, предпочел сам с Робертом пообщаться, но понимает, что такой возможности я ему не предоставлю. Нет, нет, ни за что, — но тогда ты остаешься на всю ночь. Мало ли, что ты там в телефоне мормону наваяешь. Сегодня не доверяю тебе вообще никак, лапуля.
— Я могу показать, — еще раз кашлянув, говорю совершенно искренне.
— Остаешься, — Стас нежно целует меня в висок и шепчет, легко покусывая мое ухо, — мы же только начали, Вероничка. Неужели ты уйдешь после одного разочка? Сегодня суббота, и вся ночь впереди. Я был немножко грубоват, но обещаю: в следующий раз быть нежным и ласковым. Вот как на духу.
— Что-то не совсем немножко, — шепчу я и глажу его сильную спину.
— Если бы у нас все еще в тот вечер сложилось, было бы в первый разок чуток понежнее. Наверное, — Стас целует меня напоследок в губы и отстраняется. Хмыкает, глядя на чулки — они и сейчас на мне. Только чулки, и все:
— Класс, короче. Вот это я понимаю…Телефон твой где?
— В сумке, — Стас подхватывает меня и снимает с барной стойки. Поддерживает и руки убирает, только убедившись, что я крепко стою на ногах. Боже мой, могла ли я подумать хотя бы неделю назад, что однажды…
— Что-то ты не торопишься писать смс, — Стас застегивает джинсы. Хорошо ему, джинсы натянул — и порядок.
— Дай хоть оденусь… — даже не могу наклониться за одеждой или присесть, а он уже — звони.
