Время расставания - Ревэй Тереза (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Резко открылась дверь, и Валентина вздрогнула.
— Добрый день, Валентина, — самым любезным тоном поприветствовал ее Пьер Венелль. — Мне сказали, что вы ждете меня уже более часа. Мне льстит одна лишь мысль…
Но Валентина не могла терять драгоценное время на обмен любезностями.
— Добрый день, Пьер. Я пришла просить вас об одолжении.
— Вот как! Но мы не виделись много лет. Сначала расскажите мне немного о себе, моя дорогая. Как ваши дела?
Мужчина приблизился к гостье, чтобы поцеловать ей руку, которую она протянула ему после некоторого колебания. Затем Венелль сел в кресло и положил ногу на ногу. «Надо же, а он совсем не изменился», — раздраженно подумала Валентина. Все то же неотразимое обаяние, проницательный взгляд, волосы, соль с перцем, зачесаны назад. Белая рубашка и темный костюм с широкими лацканами, на рукавах тускло поблескивают золотые запонки.
— У меня все прекрасно. Я живу в Монвалоне с сыном. Мне кажется, что сегодня Париж — не то место, где можно воспитывать детей.
— Не вижу особых причин для беспокойства. Сейчас в городе спокойно.
— Давайте обойдемся без шуточек, думаю, так будет лучше. Сегодня утром гестапо арестовало одного бывшего сотрудника моего мужа. Разумеется, это недоразумение. Я хотела бы, чтобы вы назвали мне имя человека, который помог бы освободить нашего знакомого.
Венелль внимательно наблюдал за Валентиной. Но она спокойно выдержала его насмешливый взгляд.
— Вы по-прежнему непредсказуемы, Валентина. Почему вы хлопочете за этого человека? Бывший сотрудник Андре, говорите вы. Скорняк, который даже не работает на прославленный Дом Фонтеруа? Все это выглядит несколько странно, не так ли?
— Манокис талантливый мастер. Я восхищаюсь его работами. Одиль, как и многие дамы из высшего света и известные актрисы, до войны была его клиенткой. Нельзя позволить арестовать безо всякой причины столь одаренного человека.
— Ах! Элегантная дама, которая беспокоится о своих портных, — усмехнулся Пьер. — Вы изменили вашей любимой фирме, расположенной на бульваре Капуцинов? Вы боитесь, что, вернувшись в столицу, будете испытывать нехватку в меховых манто? Да, знаете ли, сегодня мех стал редким товаром. Но существует черный рынок. Там можно найти любые изделия, если, конечно, знать, к кому обратиться. Одиль подскажет вам, где вы сможете приобрести вещи самого высокого качества…
— В отличие от вас, я не собираюсь принимать участие в празднествах, в то время как моя страна находится в руках немощного старика и ее топчут сапоги варваров!
Валентина внезапно замолчала. Она злилась из-за того, что Пьер Венелль считает ее безмозглой ветреницей, но при этом опасалась, что зашла чересчур далеко. Какой же предлог ей придумать, чтобы заставить мужа подруги помочь Александру? Ведь не признаваться же Пьеру, что Манокис был ее любовником! Но, с другой стороны, пусть лучше он заподозрит ее в неверности, чем поймет, что Александр участвовал в движении Сопротивления.
— Вы молчите, Валентина? Раньше вы были разговорчивее.
— А вы мне казались не столь невыносимым, Пьер… Во имя нашей дружбы, я умоляю вас помочь мне.
Она хотела, чтобы собеседник услышал, как дрожит ее голос.
Пьер прищурил глаза и с плохо скрываемым вожделением окинул взглядом хрупкую фигуру женщины.
— А что я получу взамен?
Увидев, что его собеседница задохнулась от возмущения, мужчина расхохотался.
— Ну-ну, это всего лишь шутка! Я никогда не опущусь до шантажа, это было бы дурным вкусом. Назовите мне еще раз имя вашего протеже, я подумаю, что можно сделать. Но у гестапо свои законы. Я ничего не могу вам обещать.
Венелль занес имя Александра в записную книжку и пожелал Валентине хорошего дня. Ни в чем не уверенная, мадам Фонтеруа ушла из банка еще более обеспокоенной, чем явилась сюда.
После ухода Валентины Пьер Венелль долго сидел в одиночестве. В своем темно-синем пальто с лисьим воротником, в темном бархатном тюрбане, украшенном маленьким пером, державшаяся необыкновенно прямо, эта женщина поражала красотой. Казалось, время не властно над этими дивными чертами точеного лица, этой тонкой талией, длинными ногами. Однако красавица была очень напряжена, губы сжаты из-за беспокойства. Никогда ранее Пьер не видел в глазах Валентины столько тревоги, боли, которые даже вытеснили обычное презрение. «Она стала более человечной», — с изумлением подумал банкир.
Итак, безупречная Валентина Фонтеруа спустилась с небес… Вне всякого сомнения, арестованный мужчина был ее любовником. Пьер голову дал бы на отсечение, что это именно так. Интересно, как бы повел себя ее муж, узнав об этом? Этот несчастный преданный супруг, безнадежно влюбленный в свою жену, которая всегда помыкала им. Если бы Валентина принадлежала ему, Пьеру Венеллю, он никогда не стал бы окружать ее молчаливым поклонением, как это сделал Андре. Эта женщина до сих пор будила в Пьере самые безудержные желания.
Он и прежде страстно желал Валентину, мечтал сделать своей любовницей, но при этом был не прочь таким образом досадить ее мужу, которого Венелль презирал за слабость. Банкир думал, что это будет отличный способ отомстить проклятым Фонтеруа, которые довели до самоубийства его отца. Пьер с удовольствием представлял себе гнев, растерянность и боль Андре, узнавшего о том, что его жена наставляет ему рога с сыном несчастного бухгалтера, с презренным нуворишем. Но Одиль нарушила все его планы. Ее гортанный смех, резкие перепады настроения, ее великодушие… Она сумела изгнать из его головы самые темные мысли, отравлявшие существование Венелля. Вопреки своей воле Пьер привязался к этой женщине с пышными рыжими волосами, к женщине, напоминавшей ему непостижимых героинь произведений Густава Климта [55].
Банкир помнил тот день, когда узнал о смерти старого Огюстена Фонтеруа. Эта новость оставила у него во рту привкус горечи, ведь он не выполнил клятву, данную у тела родителя. Но если он так и не смог отомстить Фонтеруа, то сумел высоко подняться по социальной лестнице, и это восхождение стало его блистательным реваншем. Отлично понимая, что нет смысла мстить несчастному Андре, который в год самоубийства отца был еще ребенком, Пьер, тем не менее, чувствовал угрызения совести, но и странное успокоение, как будто с его плеч упал тяжелый груз.
Пьер покинул гостиную, где принимал Валентину, и вернулся в свой кабинет. Там он достал из кармана ключ и открыл дверь комнаты, куда приглашал лишь самых привилегированных клиентов банка. Именно здесь он повесил три лучшие картины из своей коллекции. На почетном месте, прямо над камином, висела «Нелюбимая», очаровавшая зрителей своей завораживающей наготой. Каждое утро Пьер приходил полюбоваться на это удивительное живописное творение.
Мужчина достал из ящика последний номер «Gazette des beaux-arts» [56]. Он пролистал журнал и нашел свою пометку, сделанную несколькими днями ранее. Торговец предметами изобразительного искусства Курт Мюльхайм сообщал, что начиная с седьмого марта его можно найти в отеле «Риц». Венелль снял телефонную трубку и попросил секретаршу соединить его с отелем.
Ожидая соединения, он закурил сигарету и прислонился к косяку межкомнатной двери. Как завороженный, мужчина смотрел на обнаженное тело юной Валентины Фонтеруа.
Несколькими минутами позже задребезжал телефонный звонок.
— Как дела, мой дорогой друг? — раздался в трубке бас Мюльхайма. — Вы по-прежнему довольны вашим Отто Диксом? [57]
— Я в восхищении, — ответил Венелль, вспоминая картину, которую он купил у Мюльхайма по баснословной цене.
— Ну, тогда я счастлив. Что еще могу сделать для вас?
— Когда-то вы мне говорили, что один из ваших клиентов интересуется творчеством Людмилы Тихоновой, — начал Пьер и тут же почувствовал, как изменилось настроение торговца. — Он все еще в Париже?
