Мир, которого хотели и который ненавидели - Ксенофонтов Иван Н. (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗
26 декабря (8 января) мирная конференция еще не открылась: Голубович в Брест-Литовск пока не прибыл. Однако этот день был весьма примечательным: в американском конгрессе выступил президент США Вудро Вильсон, выдвинувший в своей речи «14 пунктов» послевоенного устройства мира. О его выступлении и изложенной им «программе мира» написано много, и нет надобности останавливаться на этом. Для нас важно только то в речи американского президента, что помогает раскрытию темы.
Ленинский Декрет о мире, советские мирные предложения, брест-литовские переговоры сначала о перемирии, а затем и о мире завоевали умы народов, оказали большое воздействие на их настроение. Не были исключением Англия, Франция и Италия. Все это, разумеется, беспокоило правящие круги США, стремившихся занять доминирующее положение в послевоенном мире. Изложенная Вильсоном «программа мира» американских империалистов и представляла собой своеобразное противопоставление советской программе мира без аннексий и контрибуций. Буржуазная печать и не скрывала, что целью речи Вильсона было желание США перехватить мирную инициативу у Советов, предстать перед всеми поборником мира, скрывая свои истинные цели за лицемерными рассуждениями о демократии, за туманными и расплывчатыми формулировками о свободе народов в решении своих судеб. Уже 28 декабря (10 января) наши газеты начали давать информацию и выдержки из речи американского президента, а 30 декабря (12 января) она была опубликована в «Известиях ЦИК». Накануне возобновления работы брест-литовской мирной конференции американский президент высказывался, по сути дела, за продолжение русским народом войны во имя защиты «мировой цивилизации» и конечно же своих собственных прав. Играя на естественных патриотических чувствах людей, Вильсон говорил, что хотя русский народ бессилен и беспомощен перед Германией, но тем не менее его дух не побежден, и он не хочет уступать ни в принципах, ни в действиях.
Специальный, шестой пункт вильсоновской «программы мира» был посвящен русским делам. В нем весьма туманно говорилось о гарантиях России «в деле получения полной и беспрепятственной возможности принять независимое решение относительно ее собственного политического развития и ее национальной политики». В этом пункте демагогически заявлялось об эвакуации с территории России всех иностранных войск, об оказании русскому народу поддержки и помощи, о принятии его в «сообщество свободных наций». Если говорить в целом, то этот пункт был верхом лицемерия: в октябре
1918 года в официальных комментариях для служебного пользования ко всей этой «программе мира», в том числе и к шестому пункту, касающемуся русского вопроса, в России предусматривалось свержение Советской власти и превращение ее отдельных частей в зависимые от иностранных государств территорииА пока расчет был один: «поддержать* Россию в ее трудный час против германского хищника, а если удастся, то и втравить ее в продолжение военного столкновения с Германией, подкрепить позиции тех сил в России, которые выступали против каких-либо соглашений с германским империализмом. Такова была обстановка в канун возобновления работы мирной конференции в Брест-Литовске.
Заседания там открылись 27 декабря (9 января). И начались они не совсем по тому сценарию, о котором предварительно договаривались представители русской и украинской делегаций. Но все по порядку. Прежде всего о составах делегаций на этом этапе работы мирной конференции496. Русскую делегацию возглавил Л. Д. Троцкий. В ее состав вошли А. А. Иоффе, Л. Б. Каменев, М. Н. Покровский, А. А. Биценко, В. А. Карелин, секретарь делегации Л. М. Карахан. Военными консультантами делегации были контр-адмирал В. М. Альтфатер, капитан Липский, генерал А. А. Самойло. В состав делегации были включены консультанты по национальным вопросам — К. Б. Радек, П. И. Стучка, С. Бобинский,
В. Мицкевич-Капсукас.
В украинскую делегацию входили В. М. Шахрай и Е. Г. Медведев, которые прибыли позже — за неделю перед началом уже третьего этапа работы мирной конференции.
Свою делегацию имела и Украинская Центральная рада: статс-секретарь Голубович, М. Левитский, М. Любинский, М. Полозов, А. Севрюк. Консультантами ее делегации были ротмистр фон Гассенко, профессор Е. Остапенко.
Делегация Германии была представлена статс-секретарем фон Кюльманом, директором правового департамента Криге, посланником фон Розенбергом, тайным ле-гационным советником фон Штокгаммером, легацион-ным советником фон Балигандом, легационным секретарем фон Гешем, генерал-майором Гофманом, капитаном 1-го ранга Горном, майором Бринкманом.
В состав австро-венгерской делегации входили министр по иностранным делам граф Чернин, директор департамента доктор Грац, посланник барон фон Миттаг, посланник фон Визнер, легационный советник барон Андриан, легационный советник граф Коллоредо, легационный секретарь граф Чаки, фельдмаршал-лейтенант фон Чичерин, обер-лейтенант Покорный, майор фон Глайзе.
Делегация Болгарии состояла из министра юстиции Попова, посланника Коссова, посланника Стояновича, полковника Гантчева, легационных секретарей Анастасова и Кермекчиева, капитана 1-го ранга Нодева, капитана Маркова.
В турецкую делегацию входили великий визирь Та-лаат-паша, министр по иностранным делам Нессими-бей, посол Ибрагим Хакки-паша, генерал от кавалерии Ахмед Иззет-паша, капитан Хуссен Рауф-бей, секретарь посольства Вехби-бей, майор Садик-бей, капитан 2-го ранга Комал-бей.
Первое после перерыва пленарное заседание конференции открыл в 11 часов 10 минут Талаат-паша, передав председательствование Кюльману Последний обратил внимание присутствующих на то, что ранее принятые формальности ведения заседаний будут, видимо, действовать и впредь, что в составах делегаций произошли персональные изменения. Затем Кюльман перешел к подробному изложению истории переговоров сначала о перемирии, а затем и о мире. И когда он дошел в изложении вопроса до условий, выдвигавшихся державами Четверного союза при даче ими согласия на предложенные русской делегацией принципы демократического мира, Кюльман подчеркнул, что за установленный срок перерыва в работе конференции в 10 дней «ни от одной из остальных участниц войны не поступало заявления о присоединении к мирным переговорам»497. Из слов Кюльмана следовало, что согласие австро-германского блока с русскими принципами демократического мира имеет силу лишь в случае присоединения к ним других воюющих государств. «Неисполнение этого условия,— сказал в этой связи Кюльман,— повлекло за собой последствие, вытекающее как из содержания заявления, так и из истечения срока: документ стал недействительным» *. И поэтому, продолжал Кюльман, мы возобновляем переговоры «с того пункта, на котором мы остановились до наступления рождественского перерыва»498. Таким образом, с первых же минут возобновления работы мирной конференции противная сторона дала понять, что с нашими принципами заключения мира она в создавшихся условиях считаться не будет. Немцы шли в атаку.
Далее Кюльман перешел к вопросу о нашем предложении относительно перенесения мирных переговоров на нейтральную почву, конкретно — в Стокгольм. По этому поводу он сказал, что на заключительном этапе мирных переговоров можно будет подумать о перемене места, исходя из «международной вежливости» *. Подчеркнув большое значение атмосферы, в которой проходят переговоры, Кюльман стал обвинять русскую делегацию в неискренности провозглашаемых ею миролюбивых целей. С момента перерыва, заявил Кюльман, «случилось многое, что казалось способным возбудить сомнения в искреннем намерении Русского Правительства добиться заключения скорого мира с державами Четверного союза»499. По словам Кюльмана, речь шла о некоторых полуофициальных заявлениях нашего правительства, распространяемых Петроградским телеграфным агентством (ПТА), которое за границей рассматривается как русский официоз. И здесь Кюльман сделал еще один полу-угрожающий выпад, заявив, что все сказанное им по этому поводу не приведет, как он полагает, к неудаче дела мира и к возможности «возобновления войны на Востоке с ее неисчислимыми последствиями» 500.
