Сталинский неонеп - Роговин Вадим Захарович (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
В советской печати 30-х годов были опубликованы лишь суммарные данные о численности «вычищенных» до 1 января 1934 года (почти 1 млн. чел.) [366]. В отношении последующих чисток мы можем пользоваться лишь отдельными свидетельствами и ориентировочными расчётами, показывающими, что в 1934—1936 годах было исключено коммунистов не меньше, чем за все предшествующие годы. В статье «План физического истребления большевиков-ленинцев», написанной 25 марта 1936 года, Троцкий на основе анализа данных советской печати приходил к выводу, что «начиная со второй половины прошлого года, исключено до сегодняшнего дня никак не меньше 300 тысяч человек, а может быть, и полмиллиона» [367]. В. Кривицкий, основываясь на данных НКВД, куда стекались все сведения по статистике партийных репрессий, утверждал, что только за 1934—1935 годы из рядов партии был выброшен примерно миллион человек [368].
Как показывают материалы февральско-мартовского пленума 1937 года, в ведомствах и регионах вёлся тщательный бюрократический учёт исключённых из партии. Так, Каганович сообщил, что в системе железнодорожного транспорта работают 75 тысяч человек, исключённых в 1930—1936 годах. Он рассказал об одном депо, где «членов партии имеется 80 человек, а исключённых 100, причем среди них есть люди замечательные, стахановцы, получившие значок, есть люди, которые прямо говорят: „Позвольте, я работаю хорошо, почему я должен ходить под подозрением“» [369].
Секретарь Западносибирского крайкома Эйхе рассказал, что в крае насчитывается 44 тысячи коммунистов и 93 тысячи человек, выбывших и исключённых из партии за 1926—1936 годы [370].
На XVIII съезде ВКП(б) Сталин объединил все чистки 30-х годов под единой рубрикой «Чистка 1933—1936 гг.». Он заявил, что эта чистка «в основном дала положительные результаты», хотя в ней «к сожалению, ошибок оказалось больше, чем можно было предположить». Там же Сталин сообщил, что проверка и обмен партийных документов были закончены лишь к сентябрю 1936 года, а приём в партию новых членов был возобновлен 1 ноября 1936 года. Умолчав о том, сколько коммунистов было исключено во время трёх официальных чисток и последовавшего за ними террора 1937—1938 годов, Сталин ограничился приведением данных, согласно которым к XVIII съезду в партии оказалось на 270 тыс. меньше членов, чем к XVII съезду (январь 1934 года) [371]. Если учесть, что в начале 1934 года в партии состояло около одного миллиона кандидатов, значительная часть которых была затем переведена в члены партии, а также то, что с конца 1936 года начался форсированный приём в партию «беспартийных большевиков», можно получить известное представление о масштабах чисток 30-х годов.
В докладе мандатной комиссии XVIII съезда указывалось, что в начале 1939 года в партии состояло 8,3 % членов со стажем до 1921 года, то есть 133 тыс. чел., и 1,3 % членов со стажем до 1918 года, то есть 23 тыс. чел. [372] По данным партийной переписи 1927 года, в партии тогда насчитывалось 40 тыс. членов со стажем до 1918 года и 262 тыс. членов со стажем до 1921 года [373]. Естественная смертность коммунистов в 1928—1938 годах не могла быть высокой, поскольку в 1927 году менее 3 % членов партии были старше 50 лет. Сопоставление приведённых выше данных показывает, что за эти 11 лет из партии была исключена почти половина большевиков, вступивших в неё в годы подполья и гражданской войны.
Политический смысл чисток 30-х годов верно раскрыт в книге А. Авторханова «Технология власти». В главе «От партии Ленина к партии Сталина» автор писал, что метод партийных чисток явился универсальным средством не только расправы с действительной оппозицией внутри партии, но и предупреждения всякой потенциальной оппозиции в партии и народе. Их «основная цель — ликвидация думающей партии. Этого можно было добиться только путём политической и физической ликвидации всех и всяких критически мыслящих коммунистов в партии. Критически мыслящими как раз и были те, которые пришли в партию до и во время революции, до и во время гражданской войны. Эти люди, ставшие коммунистами ещё до того, как Сталин стал генеральным секретарём партии, были главным препятствием для Сталина на его пути к единоличной диктатуре. Многие из них до конца своих дней оставались идейными людьми. Именно поэтому они и были опасны Сталину. Это касалось верхов партии. Но и низовая многотысячная партийная масса стала проявлять некоторое непослушание. Она с опаской и критически начала относиться к тому, как Сталин расправляется со своими противниками наверху. Поэтому чистка партии направлялась одновременно и против оппозиционных верхов партии, и против потенциальной оппозиции в низовой партийной массе». Авторханов справедливо утверждал, что партийные чистки в конечном счёте привели к «1) ликвидации старой партии Ленина; 2) созданию новой партии Сталина» [374].
Этот основной вывод книги «Технология власти», подкреплённый многочисленными фактами и цифрами, был, однако, пересмотрен Авторхановым в его последующих работах типа «Происхождение партократии». В них автор, всё более скатываясь на антикоммунистические позиции, софистически обосновывал прямо противоположный тезис — об органической преемственности между партией Ленина и партией Сталина, между большевизмом и сталинизмом.
Между тем пропасть между этими двумя противоположными политическими силами, формально объединёнными именем одной и той же правящей партии, обусловливалась тем, что сталинизм (как будет показано в последующих главах) в середине 30-х годов окончательно порвал с основными принципами большевизма как во внешней, так и во внутренней политике.
XXVI
Сталинизм и фашизм
С конца 20-х годов Коминтерн стал руководствоваться теорией «третьего периода», согласно которой после периодов революционного подъёма (1918—1923 годы) и временной стабилизации капитализма (1924—1927 годы) наступил период борьбы за установление диктатуры пролетариата в капиталистических странах. Главной помехой этой борьбе был объявлен «социал-фашизм», то есть социал-демократия, рассматривавшаяся как основная опора буржуазии, как политическая сила, более опасная для рабочего класса, чем его открытые враги — фашисты. Следование теории «социал-фашизма», обрекавшей рабочие партии капиталистических стран на взаимное ослабление, явилось главным фактором, проложившим дорогу бескровной победе нацистской партии в Германии. В январе 1933 года президент Гинденбург предложил Гитлеру сформировать правительство. Одновременно был распущен рейхстаг и на 5 марта назначены новые парламентские выборы.
27 февраля 1933 года фашистские провокаторы подожгли здание рейхстага, вслед за чем была немедленно поднята клеветническая кампания, обвинявшая в поджоге коммунистов. В этих условиях нацистская партия получила на выборах 17,2 миллиона голосов, или 43,9 % от общего числа избирателей. После выборов гитлеровцы запретили деятельность компартии и аннулировали почти 5 млн. голосов, завоеванных коммунистами, тем самым получив большинство в рейхстаге. В июле 1933 года была запрещена социал-демократическая партия, а затем произошёл «самороспуск» всех остальных партий — в результате закона от 14 июня, объявлявшего единственной «законной» политической партией партию национал-социалистов.
Как и в Италии, фашистская партия в Германии была провозглашена государственной партией. 1 декабря 1933 года был принят закон об обеспечении единства партии и государства, в котором объявлялось, что национал-социалистическая партия является «носительницей германской государственной мысли». В соответствии с этим законом заместитель Гитлера по партии Гесс был официально введён в состав имперского правительства. В последующие месяцы из рейхстага были изгнаны все оставшиеся там депутаты, не принадлежавшие к фракции национал-социалистов. 4 июля 1934 года был принят закон, согласно которому депутат рейхстага утрачивал свой мандат, если покинул ряды нацистской партии или был исключён из неё; преемника такого депутата назначал «вождь» национал-социалистической фракции рейхстага. В результате всех этих беспрецедентных акций рейхстаг превратился в чисто декоративное учреждение, ограничивающееся единодушным одобрением деклараций, с которыми в нём выступал Гитлер.
