С думой о Земле - Горьков Владислав Леонидович (книги онлайн .txt) 📗
Попов, Ляхов, Романенко, Коваленок и другие мои товарищи, уже побывавшие в длительных полетах, не раз рассказывали о том, как непросто иногда построить правильно отношения с человеком, когда ты с ним долго, очень долго только вдвоем, в замкнутом объеме. Порой возникают и критические ситуации. И тогда нужно «встряхнуть» себя, как бы заново переосмыслить пройденный путь, свою работу.
Я убедился на собственном опыте, что терпение и искреннее стремление понять человека, который рядом с тобой работает и живет, часто упрощает положение. А нас сближала работа и ответственность за нее. Работа разрешала все конфликты.
Полет научил меня с большим пониманием относиться к особенностям других людей и жестче контролировать себя. Полагаю, что и в чисто человеческом плане полет дал мне очень много для жизни на Земле, для моего будущего.
В работе отвлекаешься от обид сам, легче сделать шаг к товарищу, да и вообще важность и нужность работы отодвигала на задний план всякие «психологические нюансы». А работы было невпроворот, иной раз и выходные прихватывали. Хотелось сделать побольше. Даже операторы ЦУП на нас ворчали иной раз, если мы объявляли о готовности работать в выходной день или в праздник.
Из писем на орбиту. Инструктор экипажа — Березовому А. Н. и Лебедеву В. В. 20 июня 1982 года. (Доставлено первой экспедицией посещения на «Союзе Т-6».)
«…Сразу после вашего старта (хотя и был он днем, а впечатление оставил очень сильное своей красотой и мощью) меня назначили в одну из смен ЦУП — помощником главного оператора. Кроме штатных дежурств, бывал там почти каждый день…
…Откровенно говоря, мне нравится, как вы работаете. Можно сказать, что и весь ЦУП настроен по отношению к вам очень благожелательно. Мнение у людей здесь сложилось за этот период о вас достаточно высокое. Хотелось бы, чтобы и дальше ваши взаимоотношения с Землей и настроение были на таком же уровне».
Вообще отношения с операторами Центра управления полетом у нас сложились хорошие. Короткие сеансы связи не оставляли времени для посторонних разговоров, но ребята редко упускали случай развеселить нас какой-нибудь шуткой. Да и мы не отставали. К концу полета мы все чаще начинали утро вопросом:
— Ну, как у вас там погода?
— А у вас? — отвечали с Земли.
А у нас-то всегда +20 градусов. Неплохо доложить о такой «погоде», если у собеседника на Земле около нуля и дождь со снегом.
А как-то вечером оператор ЦУП поделился новостью, что в Звездном поют соловьи. И наверно, уловил в наших голосах зависть к таким концертам. И через пару дней сеанс связи утром для нас начался с… соловьиных трелей. Записали на пленку!
Кстати, надо признаться, что и из всего множества пленок с записями великолепных артистов, оркестров у нас к концу полета самой любимой стала одна. На ней было записано пение птиц, крик петуха, шум дождя, бегущей воды… и мощный хор лягушек из Звездного. Я эту пленку даже домой потом привез и до сих пор очень люблю ее слушать.
Но и мы иногда разыгрывали операторов из ЦУП. В последнюю неделю перед посадкой нашей любимой темой для разговора были вариации: «Оставьте нас здесь еще на пару недель. Дела есть. Да и домой что-то неохота». Эту тему мы всячески «обшучивали» до тех пор, пока на одном из сеансов связи эти шутки не услышали наши жены. Они настолько решительно отмели наши «предложения» о встрече Нового года на орбите, что стало ясно: шуток по этому поводу они не примут.
Операторы из ЦУП урывали минутку связи, чтобы сообщить новости, приветы из дома передать. Буквально «до дыр» зачитывали письма и газеты — ведь они приходили лишь с оказией: с экспедицией посещения или на «грузовике».
Из писем на орбиту. Жена — Березовому А. Н. 19 июля 1982 года. (Доставлено второй экспедицией посещения на «Союзе Т-7».)
«…А в городке цветут липы, и все у нас хорошо. Я пишу тебе все, что случается с нами, — хорошее и плохое. Все требуют говорить тебе веселые вещи и писать смешные письма, а я пытаюсь отстоять нашу всегдашнюю манеру говорить и писать друг другу. Может, я и не права. Но, по-моему, всегда смеются только дураки. Мне говорят, что в „видеокино“, которое вам послали, я вышла плохо, и советуют пересняться, а я говорю — пусть так. Я верю, что ты мой прежний: умный, добрый и смелый человек, честный и милый, мой защитник и оберегатель. А вовсе не идол, которому надо посвящать специальные песни, ритуальные танцы, и лгать, и просить милости. Или я что-то путаю?
Я люблю тебя, жду тебя, скучаю по тебе — и это все правда».
Но все-таки самыми радостными в психологическом плане были субботы. Мы их называли — «родительский день». В эти дни в ЦУП приезжали наши жены и дети — наш дорогой «экипаж поддержки». В этот день нам отдавали 1–2 сеанса связи.
Из писем на орбиту. Сын Сергей — Березовому А. Н. 9 июня 1982 года. (Доставлено первой экспедицией посещения на «Союзе Т-6».)
«Дорогой папочка!
Я очень внимательно слежу за тобой с самого твоего старта. Слежу за всеми передачами, в которых хоть что-нибудь может быть о тебе. Я с нетерпением жду каждого сеанса связи, на котором имею возможность поговорить с тобой».
И деликатно умолкали операторы ЦУП, когда звенели в эфире такие знакомые нам детские голоса; отворачивались от экранов специалисты, когда мы всматривались в лица наших жен.
Из дневниковых записей Л. Г. Березовой.
«23 мая 1982 года.
Сегодня было два сеанса связи: в 11.03 и в 12.28. Выглядят они хорошо. Сеансы связи называют экспедицией посещения. Наверно, скорее „экспедиция поддержки“. Много шутили, собираясь на спускаемом аппарате прямо на дачу. Показали нам Землю в иллюминаторе. Это было самое впечатляющее. Невольно у меня вырвалось: „И такую красоту вы все время видите!“ — „Шестнадцать раз в сутки“, — отозвался Толя. В перерыве между сеансами связи хорошо посмотрели ЦУП — спасибо Рюмину».
«30 мая 1982 года.
Сегодня сеанс связи был в 10.38. Мы привезли сирень, ветки цветущих яблонь — хотелось порадовать. Показали „журнал полета“, который ведем дома. Хотели им поднять настроение. Волновались и торопились, потому что сеанс был совсем короткий».
«5 июня 1982 года.
Сегодня был прекрасный сеанс связи… Волосы у Толи стоят ежиком. Наверно, невесомость. Принесли каравай, что прислали с Кубани, цветы. Дети принесли модели и рисунки. А потом все вместе — мы здесь, а они на орбите — пели „Землянку“. Хотелось плакать».
«12 июня 1982 года.
Сегодня у них был банный день. Первый душ на орбите. А мы на сеансе постарались устроить „день сюрпризов“. Даже банный веник принесли. И „фирменный“ чай в термосе».
«3 июля 1982 года.
Сеанс был тяжелый, нервный, они нас не видели. Они были очень усталые и грустные. От этого так тяжело, что, вернувшись из ЦУП, мы с Сережкой отключили телефон и спали до самого вечера. Приносили в ЦУП ромашки и зонтики (в Москве дожди). Хоть гадай теперь на этих ромашках. Ничем их не развеселили. Надо собирать „посылку“ для них».
Из писем на орбиту. Жена — Березовому А. Н. 5 сентября 1982 года. (Доставлено «Прогрессом-15».)
«…А на Земле — это уже не просто ждать, это жить в ожидании, когда надо всем: работой, домом, детьми, хлопотами, — одно знамя, одна мысль-доминанта — о тебе. Прямо на уровне инстинкта. Все: вещи, события, чьи-то слова, информацию, людей — рассматриваешь с этой колокольни. И так — месяцы. Я уже привыкла к этому. Так что быть женой космонавта все-таки, кажется, труднее — я была не права. А ведь есть еще один фактор: слава — которая нас будет чаще разъединять, чем наоборот. Об этом мы с тобой еще мало знаем. Будем узнавать.
…Особенно по тебе скучает Танька. Когда видит по телевизору, машет рукой, целует экран и кричит: „Папа, вот я!“ Очень скучает по тебе».
