Суперфрикономика - Левитт Стивен Д. (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
Увеличение концентрации углекислого газа означает, что растениям для роста начинает требоваться меньше воды. А что же происходит со скоростью их роста?
Исследование Калдейры показало, что удвоение количества углекислого газа при сохранении прежних уровней всех других параметров — воды, питательных веществ и т. д. — приводит к 70-процентному увеличению скорости роста, что выглядит очевидным благом для производительности сельского хозяйства.
«Вот почему большинство теплиц, применяющих гидропонику, наполняют диоксидом углерода, — говорит Мирволд. — Обычная концентрация углекислого газа в них составляет 1400 частей на миллион».
«Двадцать тысяч лет назад, — говорит Калдейра, — концентрация двуокиси углерода была ниже, ниже был и уровень моря, в результате чего деревья почти задыхались из-за углекислого газа. Так что в нынешнем уровне концентрации углекислого газа, или сегодняшнем уровне моря, или сегодняшней средней температуре нет ничего особенного. Основной вред происходит не из-за самих уровней, а из-за скорости изменений. В целом повышение концентрации диоксида углерода является, по всей видимости, благом для биосферы — проблема лишь в том, что эта концентрация повышается слишком быстро».
Участники собрания в IV приводят множество других примеров представлений о глобальном потеплении, которые, по сути, являются ложными.
К примеру, повышение уровня моря «происходит не за счет таяния ледников», говорит Вуд, и неважно, насколько этот факт не соответствует представлению экологических активистов. Истина гораздо менее привлекательна. «Этот процесс происходит главным образом благодаря потеплению самой воды, то есть расширению объема океанской массы по мере разогрева».
«Уровень моря действительно повышается», — говорит Вуд. И этот процесс происходит уже примерно двенадцать тысяч лет, начиная с конца последнего ледникового периода. Уровень Мирового океана повысился примерно на 130 метров, однако в основном этот рост происходил в первую тысячу лет после ледникового периода. В прошлом веке уровень моря вырос всего на 20 сантиметров.
Поговорим о будущем. Некоторые люди предсказывают рост уровня моря в следующем столетии на 9 метров (прощай, Флорида!). Однако Вуд замечает, что наиболее авторитетные научные источники говорят о том, что к 2100 году возможный рост не превысит полуметра. Для сравнения: этот прирост гораздо меньше, чем обычный прирост уровня моря в часы прилива в большинстве приморских зон. «Так что лично мне несколько сложно понять, — говорит он, — о каком кризисе идет речь».
Калдейра с видимой болью начинает разговор и еще об одном источнике экологического бедствия: о деревьях32. Да-да, именно о деревьях. Хотя сам Калдейра старается вести экологически правильную жизнь (например, его офис в Стэнфорде охлаждается водяными парами, а не кондиционером), исследования показали, что посадка деревьев в определенных местах фактически способствует потеплению из-за того, что более темная листва поглощает больше солнечного света по сравнению с травянистыми равнинами, песчаными пустынями или заснеженными просторами.
Существует и еще один факт, напрямую связанный с глобальным потеплением, однако крайне редко обсуждаемый публично: несмотря на то что в течение последних лет бой барабанов, говорящий о наступлении катастрофы, стал слышен еще громче, в реальности средняя глобальная температура за это время понизилась.
Погасив свет в конференц-зале, Мирволд включает проектор и показывает присутствующим слайд, на котором написаны три фразы, суммирующие мнение IV относительно предлагаемых в настоящее время мер по преодолению глобального потепления. На слайде написано:
— Слишком мало
— Слишком поздно
— Слишком оптимистично
Слишком мало значит, что обычные усилия по сохранению существующего положения дел не приведут к улучшению ситуации. «Если вы считаете, что эта проблема достойна того, чтобы заняться ее решением, — говорит Мирволд, — то предлагаемых решений недостаточно. Использование энергии ветра и большинства других альтернативных источников выглядит довольно мило, но масштаб их применения слишком мал. На данный момент ветряные электростанции поддерживаются, по сути, только за счет государственных субсидий». А как насчет всеми любимого автомобиля Prius и прочих средств передвижения с низкими показателями выброса? «Они прекрасны, — говорит Мирволд, — но не стоит забывать, что транспорт вносит сравнительно незначительный вклад в формирование общей картины».
Стоимость угля настолько низка, что попытки вырабатывать электроэнергию без него стали бы экономическим самоубийством, особенно для развивающихся стран. Мирволд утверждает, что любые соглашения, по которым выбросы, связанные с использованием угля, облагаются квотами, уже не способны оказать большую помощь, отчасти потому, что уже...
Слишком поздно. Период полураспада двуокиси углерода в атмосфере составляет примерно сто лет33, а некоторые частицы газа остаются в атмосфере в течение примерно тысячи лет. Так что, даже если человечество прямо сейчас прекратит использование ископаемого топлива, двуокись углерода останется в атмосфере на протяжении жизни еще нескольких поколений. Представим себе, что Соединенные Штаты Америки (и, возможно, Европа) волшебным образом превратились за одну ночь в общество с нулевыми выбросами углекислого газа. Представим себе, что нам также удалось убедить Китай (и, возможно, Индию) отказаться от использования электростанций, работающих на угле, и грузовиков с дизельными двигателями. Это никак не скажется на состоянии диоксида углерода, уже находящегося в атмосфере. И кстати, мечта об обществе с нулевыми выбросами углекислого газа является...
Слишком оптимистичной. «Многие вещи, которые принято считать благом, на самом деле им не являются», — говорит Мирволд. В качестве примера он указывает на солнечную энергию. «Проблема солнечных батарей состоит в том, что они черные, потому что предназначены для поглощения солнечного света. Однако лишь 12 процентов полученной энергии превращается в электричество, а остальное трансформируется в тепло, что еще больше способствует глобальному потеплению».
Несмотря на всю привлекательность идеи масштабного перехода на использование солнечной энергии, реализовать ее в действительности будет не так-то просто. Для строительства тысяч новых солнечных электростанций, призванных заменить традиционные источники электричества, потребуется значительный объем энергии, в результате чего возникнет огромный и долгосрочный «тепловой долг» (по выражению Мирволда). «В конце концов мы сможем выстроить энергетическую инфраструктуру, не допускающую выбросов углекислого газа, но этот процесс займет от тридцати до пятидесяти лет, и в течение этого времени ситуация с выбросами и глобальным потеплением будет лишь ухудшаться».
Разумеется, это не говорит о том, что энергетическую проблему не нужно решать. И именно поэтому компания IV, как и множество изобретателей по всему миру, работает над поиском святого Грааля — более дешевых и экологически чистых видов энергии.
Однако с точки зрения атмосферы вопросы энергетики представляют собой так называемую входную дилемму. Как обстоят дела с дилеммой, связанной с выходом7. Что делать, когда уже имеющиеся парниковые газы начинают на самом деле толкать нас к экологической катастрофе?
Мирволд не закрывает глаза на такую возможность. В голове он прокручивал больше сценариев, чем любой сторонник теории климатических катастроф: он размышлял и о разломах массивных ледниковых щитов Гренландии и Антарктиды; и о выбросе огромного количества метана в результате таяния зон вечной мерзлоты в Арктике, и о явлении, которое сам называет «сломом системы термоха-линной циркуляции в Северной Атлантике, способным уничтожить Гольфстрим»34.
Что случится, если пророки катастрофы окажутся правы? Что делать, если дальнейшее нагревание действительно опасно для Земли, вне зависимости от того, связано ли это с нашим расточительным использованием ископаемого топлива или естественным климатическим циклом? Мы ведь не хотим просто сидеть и тушиться в собственном соку, не так ли?
