Искатели приключений на… - Гурангов Вадим Алексеевич (книги txt) 📗
Тем временем две девушки из персонала (одна из которых – знакомая друзьям круглолицая «фея») уже разносили пиалы с вегетарианской окрошкой, сделанной на основе местного кисломолочного напитка. Кушанье приятно охлаждало и вместе с тем утоляло жажду. На второе было рагу из овощей – необыкновенно вкусное. Вовка с Серегой, вооружившись лакированными деревянными палочками, принялись ловко вылавливать из пиалы кусочки картошки, баклажанов, морковки и прочих овощей, плавающие в густой пряной подливке. Быстро справившись с этим промыслом, они с удовольствием вычерпали ложками оставшуюся жидкую смесь.
Ассортимент и качество питания были выше всяких похвал. Завершив трапезу зеленым чаем с вареньем и печеньем, ребята по восточному обычаю умыли лицо ладонями и, сложив их в намастэ, возблагодарили работников местной кухни и шеф-повара Матрицы: «Бисмильлях!»
После сытного обеда наступило время сиесты. По сравнению с палящим зноем за бортом, в юрте было прохладно. Растянувшись на спальниках и укрывшись до пояса легкими одеялами, друзья быстро уснули крепким сном.
Проснувшись, Вовка почувствовал себя отдохнувшим и готовым к новым подвигам. Два часа сна на свежем горном воздухе прекрасно восстановили силы. Тараканов выглянул из юрты. Их кибитка стояла в конце «Бродвея», и из входного проема просматривался весь лагерь: равнина – впереди, берег озера – по левую сторону и горы – справа от плато.
Серега покуривал, сидя на маленькой табуретке рядом с юртой и созерцая горы. Пейзаж изменился: кучерявые белые облака, цепляющиеся за горные пики, исчезли, и теперь горы были окутаны сизыми дождевыми тучами. По наклонным синеватым струям, тянущимся от туч к горным склонам, было видно, что в горах сейчас ливень с сильным ветром. Жара немного ослабла, хотя над плато все еще шпарило солнце.
Увидев заспанную таракановскую физиономию, Серега качнул головой в сторону гор и многозначительно ткнул указательным пальцем вверх:
– Стихия, аднака! Чукча думает, в горах много вода с неба льет. Геолога в горах сичас сапсем плёхо.
– Как бы этот фронт сюда не припер, – прокомментировал Вовка сводку местного гидрометцентра.
– Нет, дарагой, – замотал головой Серега. – Старый чукча погода знает. Ветер туда дует. Вдоль гора дует. Не будет дождя, аднака.
– А старый мудрый чукча не знает, где туалета? Очень хочется, аднака!
– О-о! Знаит, зна-аит! – Серега радостно затряс башкой.
Затянувшись и выпустив длинную струю дыма, «старый чукча» ткнул рукой вправо, по направлению к горам, и изрек:
– Он там был сичас. Тебе понравится, дарагой. Осен кароший туалета. Не как в тундра. Белый ширма, аднака. Женщина не видно, но слышно.
Заинтригованный Тараканов немедленно двинулся к сооружению из тростника, расположенному в стороне от юрт, у подножия небольшого холма. От главной площади к нему вела аккуратная дорожка, края которой обозначали булыжники, выложенные в линию. В нескольких метрах от сооружения, возле дорожки, на деревянном столбе висел красный пластмассовый рукомойник. Рядом с ним стояли два синих кувшина с водой, тоже пластмассовые.
Когда Вовка подошел поближе, он разглядел, что туалет сделан не из тростника. Это была маленькая юрта, высотой в рост человека, обтянутая белой тканью. Снаружи, по периметру, ее окружали высокие (метра два с половиной) желтые стебли тростника с пушистыми колосьями, которые скреплялись веревкой, обвязанной вокруг юрты. Традиционных обозначений «М» и «Ж» не было, и Вовка наугад открыл одну из двух дверок.
«Туалета» потрясала воображение не только чукчи, но и белого человека. Дощатый помост с круглым отверстием, синий пластмассовый ковшик и кувшин с водой, рулон туалетной бумаги на полу и, наконец, главная достопримечательность – знаменитая ширма из плотной белой ткани (типа парашютного шелка), отделявшая мужское отделение от женского. Ширма была непрозрачная, но далеко не звуконепроницаемая. Вовке на первый раз не «повезло» – в соседней половине юрты, судя по отсутствию звуков, никого не было.
Авторы сохранят в тайне, чем именно Тараканов был занят в этом храме удовольствий, но из тростниковой хижины он вышел с ослепительной улыбкой счастья на лице. Подойдя к «чукче», ожидавшему на «завалинке» и ехидно ухмылявшемуся, он воскликнул:
– Да здравствует архитектурный гений Марусича!
Прихватив полотенца, коврики и бутылочку с солнцезащитным молочком, приятели отправились купаться на дикий пляж. Там же через сорок минут планировалось первое групповое занятие по йоге.
На пляже никого не было. Серега с Вовкой скинули плавки и с удовольствием забежали в воду голышом. Купание приятно освежило их. Обсохнув и натянув плавки, предусмотрительный Вовка тут же намазался молочком, защищающим от солнечных ожогов. Серега последовал его примеру. В горах солнце очень злое, и, несмотря на то, что парни и так неплохо загорели за два летних месяца, их осторожность лишней точно не была.
Усевшись на бережку, друзья созерцали окрестности. Солнце катилось к горизонту и уже висело над самыми горами. Темные дождевые тучи унесло в сторону Покровки, и на западе над вершинами теперь игриво завивались белокурые облачка, подсвеченные медным светом заката.
Угол падения солнечных лучей изменился, и крупный зернистый песок теперь искрился еще ярче, чем днем. Каждая песчинка была особенного, неповторимого цвета. Зачерпнув горсть горячего песочка, Серега медленно, тонкой струйкой, высыпал его через край ладони. Несколько мгновений в воздухе висел водопадик золотистых искорок разного размера и яркости, а на Серегиной ладошке осталось несколько таких же блесток. Поднеся ладонь поближе к глазам, фокусник разглядывал, как эти крохотные пластинки слюды отливают в солнечных лучах золотом и серебром. В этом удивительном месте магия была всюду…
Тем временем на пляж стали подтягиваться желающие позаниматься йогой, небольшими группами и поодиночке. Подошел Болеслав, всем своим видом излучавший силу и задор. Вовка объявил пятиминутную готовность, чтобы народ успел искупаться. Поначалу они с Серегой хотели делать йогу на ковриках, но после короткого раздумья решили расположиться прямо на песке. На нем, конечно, не было такой устойчивости, как на ровной твердой поверхности. Когда днем друзья делали йогу на берегу, стопы скользили, съезжали то в одну, то в другую сторону, зарывались вглубь… Во время выполнения асан песчинки прилипали к телу, руки приходилось то и дело отряхивать. Зато стоять голыми ногами на песке было намного приятнее, чем на «пено-поли», да еще и «уретановом» коврике. Песочек приятно согревал стопы, через них в тело вливалась гудящая энергия. Кроме того, в асанах, когда приходилось наклоняться лицом к самой поверхности песка, было очень интересно созерцать игру золотинок на барханчиках.
Бросили клич к началу йоги. Вовка с Серегой выбрали себе местечко, относительно свободное от мелких колючек, в изобилии рассеянных среди песка, и заняли позицию лицом к солнцу в двух метрах друг от друга. Участники расположились в шахматном порядке, напротив ведущих. Некоторые принесли с собой коврики, но большинство предпочло стоять босиком на песке. Публика была разношерстная: русские и казахи, бывалые самарские гвардейцы с горящими глазищами, недоумевающие бабули, молодые девчонки, которых «прошибло» еще на алматинском семинаре Болеслава и которые уже подрагивали от могучего дыхания Иссык-Куля. Были здесь и серьезные дамы, и улыбающиеся ребята, и разбитные деятельные тети, в которых легко угадывались труженицы сетевого маркетинга…
Вовку и Серегу сотрясала энергетическая дрожь от одного только предвкушения действа. Они рвались в бой, как 28 панфиловцев и 26 бакинских комиссаров вместе взятые.
Ведущие поздоровались и представились публике. Тараканов произнес короткую вступительную речь:
– Ну что, товарищи «торчки»! Мы вас поздравляем! Многие из вас «попали», причем по-крупному. Сейчас начнется прямая передача запредельнейших состояний экстаза, энергетического Оргазма. Кто не испугается и откроется Силе, которая здесь шарашит из каждой песчинки, кто вкусит энергию, тот уже не сможет жить, как раньше. Предупреждаем сразу: дороги назад не будет! Подумайте, надо ли оно вам – жить в непрекращающемся состоянии блаженства, когда «прет» от всего?! Даже от туалета из тростника с белой ширмой…
