Курс начинающего волшебника - Долохов Владимир Афанасьевич (книга жизни .TXT) 📗
Пока я беззаботно глазел в окно, маршрутка свернула с трассы в «неположенном» месте и заколесила по улицам города Люберцы. Я понял, что «сел не в свои сани», и беспокойно заерзал на сидении. Выходить в незнакомом месте не хотелось, и я надеялся, что маршрутка сделает крюк и вернется на трассу. Но мы все больше отклонялись в сторону, и вскоре я потерял ориентацию. Наконец терпение иссякло, и я выскочил на каком-то пустыре. Поблизости одиноко возвышалось несколько многоэтажек, и ни одной машины не проносилось мимо. На часах — без пяти минут два.
«Вот это влип! Придется симоронить», — с тоской подумал я. Поблагодарил Ванечку за предупреждение, что могу заночевать на пустыре. Запаковал душевное равновесие для Вани в яркую обложку — чайник из голубой резины, с пультом дистанционного управления. После изготовления подарка ситуация показалась мне смешной: «Опять заигрался! В который раз попался на удочку, отмахнувшись от череды сигналов».
Из-за поворота вынырнул «Жигуленок», и я поднял руку. Услышав стоимость проезда, я кивнул и быстро забрался в салон. Такса оказалась в четыре раза меньше той, на которую я рассчитывал. Минут за семь мы домчались до больницы, опоздал я всего на десять минут и пришел одновременно с Шуриком. Я привел ему метафору об усилении безобидного сигнала до такой степени, что пришлось платить «штраф». С помощью благодарения удалось выйти из вихревой ситуации с наименьшими потерями. Но на этом история не закончилась.
Вечером, выйдя на площадь перед больницей, я увидел пустое маршрутное такси. Водитель тщательно протирал тряпкой забрызганное ветровое стекло. Я уселся в кабину, на место штурмана. Когда мы тронулись, водитель спросил меня, будто старого знакомого:
— Как думаешь, наберу сегодня нужную сумму? Что-то на обратном рейсе мало народу садится.
Я замечал, что от Некрасовки до Выхино микроавтобус ходит наполовину пустой. Чтобы укрепить уверенность «шефа», бодро ответил:
— Конечно, наберем! О чем разговор. — И подумал:
— Неспроста от водителя маршрутки поступил подобный запрос. Видимо, я не до конца разобрался с вихрем, в который угодил сегодня днем, и рядом со мной — новый ревизор. Нет, братец, меня не проведешь.
В то время, как ревизор крутил баранку и рассказывал о сложностях шоферской работы, я мысленно благодарил его за предупреждение о том, что поток пассажиров может истощиться. Маршрутные такси канут в небытие, и добраться до Некрасовки можно будет лишь пешком. Водитель продолжал жаловаться: машины старые, еле бегают, постоянно ломаются, запчастей нет. Ревизор несомненно нуждался в душевном комфорте и уверенности. Удовлетворить его потребности особого труда не составляло — он сам указал симоронский след, когда я садился в машину. Симоронское имя таково: «Я тот, кто заботливо протирает ветровое стекло».
Переименование не прошло даром, и маршрутка заполнилась пассажирами. Водитель заметно повеселел и начал травить анекдоты. Второй экран продемонстрировал, что моя работа принята. Когда машина остановилась у метро, и я покидал штурманское кресло, «командир корабля», улыбаясь, пожелал мне счастливого пути. Прошло несколько месяцев, и вместо потрепанных «РАФиков» по всей столице забегали новенькие маршрутные такси. Это были комфортные микроавтобусы «ГАЗель» фирмы «Автолайн». Автор, с присущей ему скромностью, приписывает эту заслугу себе, а точнее Степанычу в себе.
ВЕЗИ МЕНЯ, ИЗВОЗЧИК!
Каждое лето, в период белых ночей, в живописных местах близ Питера проводится российский фестиваль «Радуга». На него собирается самая разномастная, «отъехавшая» публика. В июне 1995 года слет всяческих чудиков происходил на речушке Ящера. Чтобы туда добраться, необходимо было преодолеть 10 километров по грунтовой дороге от железнодорожной станции Толмачево и пару километров по сосновому бору.
Представьте картину: из электрички на платформу вываливается пестрая толпа, увешанная рюкзаками, и выходит к дороге. Путешественники разбиваются на кучки, снимают рюкзаки и некоторое время ожидают попутного транспорта. После 15-20 минут напрасного ожидания выясняется, что деревня Толмачево не отличается оживленным движением транспорта. Толпа начинает таять, и у железнодорожного переезда остается трое самых ленивых. Симоронавт вряд ли станет тащить тридцатикилограммовый рюкзак на протяжении десяти километров, если есть хотя бы теоретическая возможность проделать этот путь на машине. Здесь уместно напомнить знаменитую симоронскую поговорку: «Симоронавт своими ногами никуда не ходит!» К тому моменту Папа и Серега излили благодарность Ванечке, а я воспользовался заранее заготовленной мантрой, обеспечивающей наличие транспорта. Эта мантра работала также на хорошую погоду, встречи с интересными людьми и т.д. Ритуал вызывания деревенского такси выглядел следующим образом: я сложил кисти рук в одной плоскости таким манером, что между ними образовался треугольник. Поднес ладони к лицу, просовывая в треугольное отверстие нос и рот, и произнес мантру, более похожую на раскатистое рычание: УРРРР…
Не прошло и трех минут, как возле нас притормозил старенький «Москвич». Покуда мы грузили рюкзаки, подкатил «Жигуленок». Цена была более чем сносная, и мы заняли обе машины, прихватив по дороге троих ребятишек. Вскоре остальные «господа туристы», взмокшие под рюкзаками на тридцатиградусной жаре, провожали недоуменным взглядом обгонявшие их легковушки. Из машин сквозь поднятую пыль проглядывали лукаво улыбающиеся физиономии.
ПОДОЖДИ МЕНЯ, РОДНОЙ!
В тот вечер в нашем любимом «Театре на Покровке» давали «Ревизора» — спектакль, который мы с женой давно хотели посмотреть. Двое знакомых обещали ждать нас у входа в театр, приглашение находилось у них, и опаздывать было нельзя. Мы с Ленулей собирались ехать из разных мест и договорились встретиться за сорок минут до начала спектакля на станции метро «Курская-кольцевая». К месту встречи я приехал на десять минут позже и, не увидев жены, начал ее благодарить. Она предупреждала меня о том, что встреча может не состояться, у обоих будет испорчено настроение, наша жизнь может превратиться в нескончаемую ссору, и до конца дней своих мы будем обвинять друг друга:
— А помнишь, ты опоздала в театр!
— Нет, это ты меня не дождался!
Поблагодарив Ленулю, я подарил ей уверенность и эмоциональное равновесие в виде бублика, опускающегося на парашюте из кружевных женских панталон нежно-розового цвета.
Безрезультатно прождав несколько минут, я прошел в конец платформы. У остановки последнего вагона жены также не оказалось. Меня осенила догадка, что она могла перепутать и ожидает на станции «Курская-радиальная». Обуреваемый сомнениями, но не отпуская бублик, я бегом отправился туда, но напрасно. А часы неумолимо тикали. Когда я вернулся к назначенному месту, было очевидно, что опоздание неизбежно и выходит за всякие рамки. Я собрался уходить и уже разворачивался к выходу, как реактивный лайнер перед взлетом, но в последний момент меня что-то остановило. Я дождался следующего поезда и заметил знакомую фигуру, неторопливо выходившую из дверей вагона. Не удержавшись, я отпустил в адрес жены несколько выразительных комплиментов по поводу ее расторопности. Сделав невинное лицо, она прибегла к проверенному тактическому ходу: «Нет, а чего ты нервничаешь? Ты же Симорон!» Крыть было нечем, и я выслушал короткий рассказ жены.
Поняв, что опаздывает, она поблагодарила Ванечку за предупреждение о том, что может не попасть на спектакль, и все дальнейшие попытки посмотреть у С. Арцибашева «Ревизор» будут безуспешны. Ванечке она подарила спокойствие и эмоциональное равновесие в виде упитанной буренки, пасущейся на лугу. После чего Ленуля, нисколько не переживая по поводу опоздания, доехала до места встречи. И в результате благодарения «что-то» подсказало мне дождаться очередного поезда.
Вскоре мы были возле театра. Спектакль задержали, а наши друзья стояли у входа и неторопливо пускали клубы сигаретного дыма.
