Дальние пределы человеческой психики - Маслоу Абрахам (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
в содрогание от одной мысли о купировании хвоста или ушей, о селекции,
направленной к сходству с неким образчиком идеальной собаки из
кинологического журнала, о всех этих мероприятиях, делающих собаку
нервозной, больной, стерильной, неспособной к продолжению рода,
эпилептичной и т. д. (Заметьте, люди, доводящие собаку до такого
состояния, настойчиво именуют себя любителями собак.) Абсолютно то же
самое можно сказать о людях, занимающихся выращиванием карликовых
деревьев, о людях, обучающих птиц езде на велосипеде или шимпанзе
курению.
Настоящая любовь в любом случае не агрессивна и не требовательна, она
восхищается объектом самим по себе и потому может воспринимать его без
задних мыслей, без планов и расчетов эгоистического порядка. Она
позволяет обозреть его не как некую абстракцию (расчленяя его и
разглядывая
Заметки по психологии Бытия
составные части, качества и атрибуты), а воспринимает его целостным и
неделимым. Можно сказать, что она менее активна, не прикладывает
энергичных усилий к тому, чтобы втиснуть объект в прокрустово ложе
абстрактного представления о нем, не рвется организовать и переделать
его, придать ему форму или подогнать под теорию, то есть позволяет ему
остаться цельным, единым, самостийным. Любовь не станет оценивать его
по критериям важности или незначительности, фигуры или фона, пользы
или бесполезности, ценности или никчемности, выгоды или невыгодности,
<хорошести> и <плохости>, или другим критериям эгоистического
человеческого познания. Любовь не стремится поместить свой объект на
определенную полку, классифицировать его, определить ему место в
историческом процессе или в хронологическом ряду, он для нее перестает
быть рядовым членом класса, образчиком, представителем типа.
Это означает, что все (как важные, так и неважные) свойства и качества
(цельных) частей объекта (как периферических, так и центральных)
одинаково значимы и заслуживают внимания, что любая из его сторон
заслуживает восхищения и удивления; возвышенная любовь независимо от
того, любовь это к мужчине или к женщине, к ребенку, картине или
цветку, почти всегда означает такого рода любование, скрупулезное и
завороженное.
Незначительные недостатки, увиденные в такой неразрывности с целым,
обязательно покажутся милыми, очаровательными хотя бы потому, что они
идиосинкратичны, выражают характер и индивидуальность объекта, придают
ему неповторимость, а может, просто потому, что они столь мелкие,
второстепенные, несущественные.
Таким образом, человек, способный к возвышенной любви (к постижению
Бытия), сможет увидеть нечто, недоступное взгляду нелюбящего человека.
Кроме того, ему легче постичь природу конкретного объекта, познать
объект в его ненарушенной правомочности и в мерном ходе его ничем не
смущенного существования. Пугливая и потаенная сущность объекта скорее
откроется рецептивному любованию, не активному, не агрессивному, не
нахальному. При любовном постижении Бытия даже форма воспринимаемого
объекта ближе к реальным очертаниям, чем в том случае, когда
постигающий императивно навязывает объекту чуждую ему структуру и,
следуя ей, бесцеремонно и нетерпеливо устремляется к надуманной
сущности, как мясник, разделывающий тушу, как завоеватель, требующий
сдачи города, как скульптор, властвующий над куском глины, безвольным
и податливым.
VI. При каких условиях и какими людьми выбираются или не выбираются
ценности Бытия?
Согласно данным моих исследований, человек чаще делает выбор в пользу
высших ценностей в том случае, если он психологически <здоров>
(самоактуализирован, зрел, продуктивен и т. д.). Если мы возьмемся
отобрать таких людей, мы обязательно встретим среди них <великих>,
уважаемых, ку-
156
Ценности
миров. (Может, именно за эти качества люди считают их <великими>,
поэтому уважают их и восхищаются ими?)
Эксперименты на животных в условиях выбора показывают, что условные
рефлексы51, предварительное научение и тому подобные вещи снижают
биологическую эффективность организма, его гибкость, адаптивность,
лишают его способности к здоровому выбору. Так, например, происходило
у крыс с пониженным содержанием адреналина в крови. Экспериментальные
исследования научения демонстрируют нам, что люди, которых в течение
десяти дней принуждали к неэффективному, раздражающему и поначалу
отвергаемому выбору, на одиннадцатый день, оказавшись в условиях
полной свободы выбора, продолжают отдавать предпочтение
неэффективному, раздражающему и поначалу отвергаемому. Житейский
взгляд на природу человека подтверждает этот вывод - вспомнить хотя
бы, что гласит народная мудрость о привычках. Клинический опыт
показывает, что чаще всего выбор совершается в пользу знакомого,
привычного варианта, и значительно ригиднее, компульсивнее и
невротичнее бывают в своем выборе люди с повышенной тревожностью,
ригидные, неуверенные в себе, скованные и т. д. Клинические данные и
данные экспериментов однозначно говорят нам о том, что сила Это,
мужество, здоровье и креативность, как у взрослых, так и у детей,
повышают вероятность выбора нового, незнакомого, непривычного.
Вышеописанное научение, скорее похожее на приучение, может оказаться
препятствием в устремлении к высшим ценностям. Человек претерпевается
к дурным запахам. Мерзости уже не шокируют его. Он привыкает к дурному
и уже не обращает на него внимания, не осознает его как плохое,
вредное, несмотря на то, что оно продолжает пагубно воздействовать на
него, как например, влияет на физическое и психологическое здоровье
человека постоянный шум, отсутствие прекрасного в окружающем его мире
или белков в его рационе.
Для того, чтобы выбор был действительно выбором, необходимо
равноправно и одновременно представить человеку альтернативы. Так,
человек, привыкший к звучанию своего плохого магнитофона, предпочтет
его самой качественной технике. И наоборот, человек, привыкший к
чистому звучанию, предпочтет магнитофон высшего класса. Но если и
тому, и другому, как в эксперименте Эйзенберга, дать прослушать одну и
ту же композицию сначала на плохом магнитофоне и сразу же следом на
хорошем магнитофоне, и тот, и другой скорее всего предпочтут хорошую
технику.
Отчеты об экспериментах, посвященных проблемам различения, в массе
своей показывают нам, что выбор будет эффективен, если альтернативы
представлены в одном и том же месте и в одно и то же время. Можно
предположить, что вероятность верного выбора более красивой из двух
картин, или более натурального из двух вин, или более экспрессивного
из двух людей будет тем выше, чем ближе предлагаемые альтернативы
будут находиться в пространстве и времени.
Заметки по психологии Бытия
157
Предлагаемый эксперимент. Если взяться оценить что бы то ни было от 1
(плохие сигары, вино, ткань, сыр, кофе и т. д.) до 10 (хорошие сигары,
вино и т. д.), то человек, привычный к уровню 1, поставленный перед
