Собрание стихотворений и поэм - Гамзатов Расул Гамзатович (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Омаров, возьми-ка гитару, Настрой-ка ее, Магомед. Ведь с ней, сладкозвучной, недаром Ты дружен уже столько лет.
Она и с землею, и с небом Язык может общий найти. Стать ветром, посыпаться снегом И горной айвой зацвести.
Свободно пусть музыка льется В согласии с голосом вновь. Так пой же, пока нам поется Про нашу земную любовь!
И чашу вином наполняя, Ее осуши ты до дна, Чтоб песня твоя огневая Хмелела с тобой от вина.
Аллахом простится, быть может, Тебе эта тайная страсть. Но петь без нее невозможно Так искренно, трепетно, всласть.
Пускай все на свете кинжалы Твой голос сейчас примирит. Пусть щедрыми сделает жадных Игры зажигательный ритм.
Как будто бескрылая птица, Душа без мелодии, друг. Не дай ты ей остановиться, Продолжи скорее игру.
Ведь край наш для радостных песен Когда-то был создан Творцом, Без них он невзрачен и пресен, Как будто без соли яйцо.
Как будто гора, без вершины, Как будто очаг без огня… Как будто семья без мужчины, Как будто джигит без коня.
Играй, Магомед, до упаду И пой, чтоб под песню твою Все мертвые встали из ада И ангелы пели в раю.
Надпись на книге, подаренной Хизгилу Авшалумову
– Хизгил, поедем в Персию, мой друг, Ведь там поймут тебя без перевода. – Где я родился, там я и умру, – Ответил мне на это друг мой гордо.
Потом добавил, что милей всех стран, Которые на свете существуют Ему его родимый Дагестан, Что он не примет родину другую.
Из этих мест пошел он на войну, Сюда вернулся он после Победы. Он воевал отважно за страну И разделил с ней радости и беды.
– Хизгил, в Израиль, поезжай со мной, Ведь там понятны всем твои молитвы. – Обетованною моей землей Стал Дагестан – очаг мой и обитель.
Потом добавил, что судьба его С родной навеки связана землею И в жизни нет дороже ничего, Чем эти горы, полные покоя.
– Хизгил, дай руку мне, товарищ мой, Дербент – нам Рим, Гуниб для нас – Монако. Нарынкала – Акрополь золотой, Где светит нам история из мрака.
Таких преданий нет в краях чужих, А если есть, то мне не тронут душу Они, Хизгил, сильнее слов твоих, Которые готов я вечно слушать.
***
Лев, лежа в логове, дичь не убьет. Трусу булатная сталь не нужна. Ряской зловонной вода зарастет, Если стоит без движенья она.
***
Я не старик еще, но все же Болезни мучают порой… Когда звонок звенит в прихожей, Мне кажется — Пришли за мной.
Все реже любит оставаться Наедине со мною век. Все резче дальний гул оваций Летит на голову, как снег.
Но на земле ничто не вечно — Всего мгновение одно Играет музыка беспечно И смотрит женщина в окно.
Не променяю на бессмертье Прощальный взмах ее руки… Еще любовь моя безмерна И мускулы, как сталь, крепки.
Пускай зовет остепениться Меня седая голова, Вино по-прежнему искрится, Рождая светлые слова.
Мои шаги все тяжелее, И все короче долгий путь… Но все равно ты не сумеешь, Двадцатый век, меня согнуть.
Переводы Алексея Бинкевича
Третий мир
Когда я окажусь на свете том — Отца и маму снова повстречаю! Беседу не отложим на потом. — Как на земле? А я не отвечаю… Как праведным поведать правду им?.. Уж лучше бы родился я немым.
Когда я окажусь на свете том… И встречу там войной убитых братьев: — Ну, как страна? Как Родина? Как дом?.. Впервые им захочется солгать мне. Как павшим на полях большой войны Сказать, что больше нет уж их страны?..
Когда я окажусь на свете том И встречусь с закадычными друзьями. Они, узнав меня с большим трудом, Вопросами засыплют, как цветами. — Где лучше — на земле иль здесь, ответь?.. В глаза им не посмею посмотреть.
Когда я окажусь на свете том, То в третий мир хочу попасть без спроса, Где тишина, и где Аллах с Христом, Не задают мучительных вопросов.
***
Ни от кого любви своей не прячу, Я по законам времени живу. Когда смеются все, я горько плачу, Когда все спят, я брежу наяву.
Страсть двух сердец не подлежит обману, Желаньям я веду обратный счет. Один твой взор залечит даже рану, И насмерть неожиданно убьет.
Как новый нищий я стою у стенки, Забытым чувствам не вернуться вновь! Не знает распродажи и уценки Тобою унесенная любовь.
Песня
Музыку, женщин, славу, вино Мерю своим аршином. Мудрость пришла, только ей все равно — Все ли я взял вершины.
Тот, кто был другом мне — стал врагом… В чаше вино иссякло. Я за добро платил добром, Мне отвечали — всяко.
В горле стоял от измен ком, Шла голова — кругом! Тот, кто когда-то был врагом, Стал неожиданно другом.
Время сквозь пальцы течет, как песок. Память заносит илом. Но и от смерти на волосок Не изменил я милой.
***
Родина — рука без пальцев, Как отель без постояльцев. Бывший красный стал зеленым, Вновь меняются знамена…
Где он, голос великана? Мой Кавказ — сплошная рана! Отовсюду слышен крик… Что мне лгать? Ведь я — старик…
Палачи, те дело знают — Крылья журавлям ломают, Нынче воронье в чести, Боже, нас за зло прости…
Как колосс гнилой и ржавый, Распадаются державы — Ветви есть, но нет корней, Вечна лишь вражда идей.
Век, принесший столько горя, Как Сатурн с картины Гойя, Пожирающий детей, Уходи же поскорей!..
Перевод с аварского Алексея БИНКЕВИЧА
Содержание
Третий мир Перевод А. Бинкевича «Ни от кого любви своей не прячу…» Перевод А. Бинкевича Песня («Музыку, женщин, славу, вино..») Перевод А. Бинкевича «Родина — рука без пальцев…» Перевод А. Бинкевича
Переводы Якова Козловского
МОЛИТВА
Молю, Всевышний: рассеки мне грудь, Чтобы душа очистилась от скверны. Бывали, и за то не обессудь, Слова мои порою легковерны.
Не облачный, земной мне выпал путь, Я предавался мыслям греховодным, К тому же я считал себя свободным, А может, вовсе не в свободе суть?
Слыхал, что в бездну адского огня Отправил ты, не послабляя рока, Певцов любви, что были до меня Во всех пределах твоего пророка.
Но каяться ли в том, что пил вино, Что всласть делил я с женщинами ложе? А если б и покаялся – ты, Боже, Поверить мне не смог бы все равно.
Но заклинаю, праведный судья, В том моего не усмотри порока, Что хадж любви, как мусульманин, я Держал не только к женщинам Востока.
Ты мне другие отпусти грехи: Обиду, нанесенную в гордыне, И дружбу с подлецом, и те стихи, Которые я не написал бы ныне.
Признаюсь по житейской простоте: Меня в мечети люди не видали. Где жил я, боже, ангелы и те Святыми оказались бы едва ли.
Несу в душе я не один изъян, Но верь на слово мне – я не безбожник. И душу досмотри ты, как таможник, Что заглянул для вида в чемодан.
*
Как лампада на окне любимой, Ночью песнь затеплилась во мне. - Уходи! – с душой невоспалимой Я сказал, - забыться дай во сне.
Но не по ее ли наущенью Конь крылатый встал передо мной? И умчался сон мой по ущелью, С облаками слившись под луной.
Я молил: - Уйди, моя отрада, Старых ран не береди и впредь, Без того полшага мне до ада. - Не спеши, успеешь умереть.
Ты заложник мой, а я – господня Воля на эфесах высоты. - Уходи. Ты не нужна сегодня, Взорваны над пропастью мосты.
И тебе на торжище свободы Грош цена с любовью наравне, Где сошлись, как кровники, народы В тайной скорби о былой стране.
- Вот перо и белый лист тетради, верю в эхо слова твоего. - Уходи, я в круговой осаде, Как Шамиль в ауле Ахульго.
- Не забудь, что вырваться сумел он, Отшвырнув гремучее ядро. Вдохновись лихим его уделом… Я открыл тетрадь и взял перо.
МАГНИТНЫЕ ДНИ
Года свои проводят межи, Но все же по иной вине С друзьями старыми все реже Приходится встречаться мне.
Зову друзей поднять стаканы, Но отвечают мне они, Что стали чувственны их раны К магнитным бурям в наши дни.
Солдат, прослывший храбрым малым, Что в прошлом не страшился пуль, В отставку выйдя генералом, Бояться стал магнитных бурь.
Одну имели мы валюту, Одни имели паспорта, В одну откликнуться минуту Могли друг другу неспроста.
