Птица войны - Кондратов Эдуард Михайлович (читать книги онлайн TXT) 📗
— Ай-яй-яй! Такой ученый, такой воспитанный мальчик — и подслушивать! Надуть папашу вздумал… Ай-яй-яй! — И вдруг, резко сменив тон, закричал пронзительным фальцетом: — Сопляк! Немедленно домой, слышишь?! Что молчишь, говори, куда навострился спозаранку? Предупреждать, да? Говори! — Вероятно, Типпоту не понравилось лицо Генри. Поспешно выхватив из-за пояса пистолет, он с угрозой пробормотал: — Но-но! Церемониться не буду, помни. Продырявлю. А ну поворачивай назад, да побыстрей!
«Только не спешить», — мысленно осаживал себя Генри, чувствуя, что пелена гнева постепенно спадает с глаз. Самообладание вернулось к нему. «Лишь бы подпустил поближе… Поближе…» — пульсировало в мозгу.
— Мистер Типпот… — Генри не узнал собственный голос, заискивающий и хриплый, — Мистер Типпот, вы ошибаетесь… Клянусь…
Прижав руки к груди и состроив страдальческую гримасу, он смотрел на Типпота так искренне, что тот опустил пистолет.
Однако стоило Генри сделать шаг, как вороненый ствол тотчас блеснул на солнце. На юношу снова глядел зловещий черный кружочек.
— Отвечай, предупреждать или нет? — крикнул Типпот, и его личико нервно дернулось.
— Господи!.. Да о чем вы, сэр? — жалобно отозвался Генри и сделал еще два шага. Теперь до морды коня было не больше трех ярдов.
«Не выстрелит, — гоня страх подумал он. — Пока говорим, не выстрелит».
— Стой! — приказал Типпот. — Врешь ты все. Откуда был туземец, что убежал от ваикато?..
В этот момент гнедой, стоявший до сих пор спокойно, переступил с ноги на ногу и резко взмахнул гривастой головой. Седок невольно коснулся грудью холки, ствол пистолета нырнул вниз. Для Генри этого оказалось достаточным. Он метнулся вперед, юркнул под брюхо коня и, выскочив слева от всадника, обеими руками вцепился в него. Грохнул выстрел, и Генри, сжимая в объятиях извивающегося переводчика, упал на землю.
Не вина Типпота, что он промахнулся. Слишком неожиданным оказалось нападение, да и стрелять из-за холки гнедого ему было не с руки. Пуля, взвизгнув, пролетела высоко.
Сильно ударившись затылком о землю, Генри на мгновение разжал руки, и Типпот, оказавшийся сверху, попытался воспользоваться этим. Он мигом скатился с тела юноши и чуть было не вскочил на ноги, однако Генри успел поймать его за полу сюртука и снова опрокинул на землю. Дальнейшая борьба была недолгой: Генри был крупнее и сильнее. Всего несколько секунд понадобилось ему, чтобы подмять под себя Типпота и, заломив кисть, отобрать и отшвырнуть пистолет.
Когда он придавил грудь Типпота коленом, тот перестал сопротивляться и затих.
— Н-не… давите… дышать трудно… — почти беззвучно прошептал он.
Уверенный, что Типпоту не вырваться, Генри убрал колено, перевернул тело на правый бок и вынул из деревянных ножен короткий обоюдоострый кинжал. Теперь, когда дьявол лишился когтей, опасаться его было нечего.
Встав на ноги, Генри с удовольствием расправил плечи.
— Можете убираться, мистер головорез, — сказал он с нарочитым спокойствием. — Коня я вам оставлю, так и быть. А вон ту штуку — ни-ни…
Бросив на лежащего торжествующий взгляд, он поднял пистолет.
Типпот будто не слышал. Плотно сжав губы, он смотрел на лохматившийся возле носа кустик и молчал. Но вот переводчик шевельнулся, быстро сел. Согнув ноги в коленях, обхватил их ручками и глубоко задумался. Лицо его скривилось, будто он проглотил какую-то гадость.
Подумав, Типпот задрал голову и, продолжая морщиться, с неохотой сказал:
— Глупо все это. Глупо. Когда-нибудь, сэр, вы это поймете. И горько пожалеете, да-да…
И пригорюнился, зажав ладонями щеки.
— Не грозите, мистер Типпот, — насмешливо отозвался Генри, подбрасывая пистолет и ловя его то за ствол, то за рукоятку. — Вас я не боюсь.
— Э! — Типпот досадливо мотнул головой. — Я же не о том, мальчик, как вы наивны! Нам с вами делить нечего, и наши дорожки схлестнулись по чистой случайности… Другое скверно -не туда вы в жизни идете. Вот в чем беда!..
Генри хмыкнул, но решил не перебивать. Пусть выскажется. Ему сейчас обидно и совестно, вот и залечивает раны языком. Пусть.
— Опомнитесь, Генри Гривс, умоляю — опомнитесь! — с жаром продолжал Типпот. — Не знаю, откуда вы набрались всякого вздора, наверное, из книг, но вы не должны ни на миг забывать, что вы — подданный ее величества, а главное — вы белый человек! Стать пособником дикарей!.. Боже! Они ненавидят нас, и вы для них всегда будете чужим, потому что между ними и нами — пропасть. Вы потеряете все и не найдете ничего, кроме вражды и ненависти. Бог создал нас белыми людьми…
— Бог создал меня человеком, — не выдержав, звонко оборвал его Генри. — Человеком, мистер Типпот, а не зверем!.. А вас… Ладно, что дальше?
— Когда-нибудь вы проклянете себя, юноша. И это случится скоро, — в голосе маленького переводчика прозвучали зловещие нотки. — Скоро мы зальем их кровью весь остров. Оба острова! Бешеным собакам не место там, где появляется человек. А маори хуже взбесившихся псов. У-у! Упрямые, злобные твари! Они друг другу готовы перервать глотки, не то что нам с вами, Генри Гривс! И вы, образованный, неглупый юноша, вы идете против своей расы и продаете отца ради неполноценных ублюдков?! Стыдитесь, Гривс, стыдитесь!..
— Достаточно, Типпот! — крикнул, бледнея от гнева, Генри. — Ни слова больше!
Маленький человечек порывисто встал с земли.
Генри размахнулся и изо всей силы швырнул пистолет в болото. В зарослях сочно чмокнуло.
— Убирайтесь! Нож получите после. Если встретимся. Ну!..
Не сводя недоверчивого взгляда с юноши, Типпот медленно побрел к коню.
Генри осторожно просунул кинжал под свой широкий кожаный пояс. Когда он поднял голову, Типпот был в седле. Встретив взгляд Генри, он ухмыльнулся и тронул узду.
— Мы еще встретимся, сэр! — почти весело крикнул Типпот. — И тогда… храни вас господь!
Генри равнодушно отвернулся. За спиной раздался стук копыт. Пора было двигаться дальше, солнце уже шло в зенит.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
рассказывающая о знакомстве Генри с девушкой по имени Крыло
Заунывная песня плыла над зеленой долиной. Долине было тесно. С одной стороны ее сдавливали кремнистые отроги уходившего на восток хребта, с другой — более пологое, но достаточно внушительное скопление холмов, обросших от подножия до вершин кустарником. Только кое-где тяжелоголовые пальмы цеплялись за склоны, напоминая усталых путников, карабкающихся вверх. Зато плоские макушки холмов были украшены пышными шапками леса, весь день наполненного птичьим разноголосьем.
Однако в долине не были слышны ни резкие трели желтой вороны, ни гортанная перебранка попугаев, ни хриплый кашель, которым обычно прерывает свое пение пестрая красавица туя. Колючки кустарника не соблазняли прихотливых птиц, и здесь всегда было тихо. Лишь бормотание потоков, пробегавших с гор в пору ливней, ненадолго вспугивало устоявшуюся дремотную тишину.
Сегодня, едва взошло солнце, сонная полоска междугорья услышала человеческие голоса. Сначала они звучали отрывисто, нестройно — люди о чем-то договаривались, спорили. А потом, когда в жирное тело долины разом вонзилась дюжина копалок, все голоса слились в один. Тягучая песня повисла над головами работающих, и в мелодии ее был монотонный ритм, которому охотно подчинились руки людей. Солнце начало вторую половину ежедневного пути, а песни, цепляясь одна за другую, продолжали тревожить долину.
Племя нгати заканчивало весенние посадки кумары. Это был последний незасаженный участок обширных огородов — через три-четыре дня в амбарах деревни не останется и клубня сладкого картофеля, хранимого с осени на семена. И тогда после всеобщего праздника в честь окончания работ мужчины племени начнут готовить оружие к походам. Воинственный танец хака, боевые песни, заклинания жрецов, обсуждения планов грядущих схваток — вот чем будут наполнены их дни…
А пока… Пора кровожадного бога Ту еще не пришла. Пока что правит щедрый Ронго, покровитель урожая. Амбары племени не должны пустовать, кумара не вырастет, если не полить ее потом.
