Вельяминовы - Дорога на восток. Книга 2 (СИ) - Шульман Нелли (читать книги полностью txt) 📗
Их было мало — три женщины и два ребенка, — мальчик лет пяти и грудная девочка. Марта приняла их на границе Южной Каролины, — женщины были с плантаций. Они прошли два штата — деревенскими, пыльными дорогами, по ночам. Днем они прятались в лесах или сидели в подвалах — у фермеров, в церквях. На окраине Чарльстона их встретил экипаж, которым правил молодой человек в кипе. Он, представившись мистером Фрэнсисом Сальвадором, улыбнулся: «У моего старшего брата загородный дом, сейчас поедем туда, и вы отдохнете. Там никого, кроме нас не будет».
Там они провели целую неделю, отсыпаясь, сидя на террасе, не боясь, что их кто-то увидит. Миссис Сальвадор — худенькая, седоволосая, в черном, кружевном чепце, — рассказала Марте, как еще во время войны за независимость она приютила девушку, еврейку, которую хотели продать на аукционе.
— Миссис Горовиц она теперь, — миссис Сальвадор разлила чай. «Жена заместителя министра финансов, кто бы мог подумать. Ее муж нашей семье помог. Я ведь, когда вдовой осталась, с двумя мальчиками на руках, у меня совсем денег не было. Теперь Моше в правительстве нашего штата работает, тоже финансами занимается».
Марта тогда незаметно улыбнулась — ей нельзя было представляться своим настоящим именем, для всех она была Мари-Анн Лавье, из Балтимора. «Тетя Эстер, — нежно подумала она, и вдруг спросила: «Миссис Сальвадор, а почему… — Марта помялась, — почему вы нам помогаете?»
Карие, в тонких морщинках, глаза женщины улыбнулись. «Провозгласите свободу по всей земле, — тихо ответила она. «Господь сам велел нам освобождать рабов, как я могу пойти против воли Бога? Это наш долг, ибо рабами мы были в земле Египетской».
Марта обернулась на Харперс- Ферри, — городок был маленьким, сонным, они миновали его по лесной, узкой тропе. Положив руку на пистолет, девушка бодро сказала: «Нас ждут в Мэриленде, пойдемте».
Мост немного раскачивался под легким ветром. Марта подогнала женщин: «Ничего страшного, это быстро». Здесь, у Харперс-Ферри, река Шенандоа впадала в Потомак, мэрилендский берег был высоким, скалистым. Город лежал на противоположной стороне, на плоской, лесистой виргинской равнине.
— Стойте! — раздался грубый голос сзади. «Милиция Виргинии, кто вы такие?»
— Брат Алдер ждет на мэрилендской стороне, — вспомнила Марта. «Нельзя его подводить, нельзя, чтобы он попал в их руки. Он священник, конечно, но все равно — это опасно для него. И эти бедные женщины, дети…»
— Идите на мэрилендский берег, — шепнула она старшей женщине. «Идите, не оглядывайтесь, я разберусь. Там повернете направо, после моста, вас встретят. Быстро, — Марта подтолкнула ее: «Хорошо, что темно».
— Ни с места! — крикнул кто-то из минитменов и выстрелил в воздух. Мост раскачивался, Марта уцепилась рукой за переплетение веревок: «Надо задержать милицию. Сейчас они доберутся до мэрилендского берега, там лес. Брат Алдер услышит выстрелы, и быстро уведет их подальше. Нож, где мой нож… — Марта сбросила свою походную суму на доски. Она была в простом платье служанки. Одной рукой удерживая пистолет, девушка стала перерезать веревки, что удерживали доски на мосту.
— Сбежали, что ли? — раздался неуверенный голос с виргинского берега. «Такая темень, ничего не видно».
— Если мост развалится, они никогда в жизни нас не догонят, — спокойно подумала Марта. «А я добегу, успею…»
— Нет, кто-то там есть, — крикнули с виргинского берега. «Огонь!». Она подняла пистолет и стала стрелять. Доски летели вниз, в быстрый, широкий Потомак, Марта почувствовала резкую боль в правой руке. Бросив нож — в середине моста уже зияла дыра, он опасно раскачивался, девушка заставила себя подняться. Она пошатнулась от боли в локте, — рука безжизненно висела. Переложив пистолет в левую, Марта выпустила последнюю пулю.
— За ним! — крикнули сзади. Марта повернулась и побежала. Мост рухнул вниз, унося с собой тех, кто ступил на него. Марта ощутила пропасть под ногами, пуля ударила ее в шею, и она еще успела подумать: «Папа же говорил — не хороните меня в земле рабов. Потомак впадает в океан. Хорошо, очень хорошо».
Так и не выпустив пистолета, Марта ощутила прикосновение холодной воды. Закрыв глаза, она выдохнула: «Теперь их не найдут, они доберутся до Пенсильвании. Я выполнила свой долг».
Тело закружилось в темных волнах реки, кудрявые, черные волосы намокли, Потомак уносил ее на восток — за излучину, туда, где река вырывалась из скал, туда, где над Виргинией и Мэрилендом поднималась низкая, полная, бледная луна, освещающая равнину.
Часть десятая
Святая Земля, август 1807 года
Ханеле вгляделась в темную полоску берега и сказала юноше, что стоял рядом с ней: «Вот, господин Бергер, это и есть Яффо».
Он был высокий, темноволосый, с мягкими, карими глазами, в бедном, затрепанном сюртуке. «Яффо, — зачарованно повторил юноша. «Госпожа Горовиц, а как мы до Иерусалима добираться будем?»
— Дорога известная, — хохотнул Федор, что держал на руках хорошенькую, в простом холщовом платьице, черноволосую девочку. Она блеснула белыми зубками. Дернув Федора за бороду, ребенок повторил: «Яффо!»
Федор добродушно погладил ее по голове: «Сейчас бросим якорь в гавани. Нас на лодках, перевезут к берегу, остановимся на постоялом дворе, а там уже караваном отправимся в Иерусалим. Вы нас держитесь, господин Бергер, — он усмехнулся, — мы здесь не в первый раз. Госпожа Горовиц на Святой Земле выросла, я — арабский язык знаю, а у вас только святой язык, да и то неуверенный».
Юноша покраснел. Поправив кипу, он робко заметил: «Так ведь запрещено на нем говорить…, В ешиве только книги читают и все».
Ханеле мягко сказала, забирая у дяди дочь: «Мы говорим, господин Бергер. И вы научитесь. Ничего страшного. Насчет работы не беспокойтесь. У моего младшего брата артель, он строитель, он вас под свое крыло возьмет. Он и встречать нас будет, в порту, — Ханеле кивнула на тонкие линии минаретов, уходящие в жаркий, влажный летний воздух.
Юноша посмотрел на свои белые, с тонкими пальцами руки и растерянно отозвался: «Я не умею строить…»
— Научитесь, — повторила Ханеле. Устроив дочь в шали, она стала разглядывать приближающийся берег.
В Брацлав Ханеле приехала, когда Нахман сидел шиву по умершей жене. После исхода траура, стоя с ним на берегу тихой, узкой реки, вдыхая запах цветущих лип, она покачала головой, услышав, как он предлагает ей брак: «Я люблю другого человека, Нахман». Она ласково указала на маленькую Хану, что ковыляла по лужайке, собирая одуванчики: «Это его дочка. Мы никогда не сможем быть вместе, так уж получилось, — Ханеле пожала плечами, — но я останусь с ним до конца жизни. Его жизни, или моей».
Рав Нахман вздохнул, взяв девочку за руку — она доверчиво протянула ему ладошку: «Так тому и быть. Удачи тебе, — Нахман помолчал, — там, в Святой Земле».
— Если я вернусь обратно, — задумчиво проговорила Ханеле, — мы с тобой еще увидимся. А если нет…, - она встряхнула головой: «Неважно».
Уже, когда они шли к окраине местечка, Нахман тихо сказал: «По Исааку я кадиш читаю, и буду читать — сколь я жив. А тебя я попросить хотел — у нас есть юноша, в ешиве, Шломо Бергер. Рвется в Святую Землю, его отец даже из дома выгнал за это. Он сам из Златополя, отец у него там раввином. Приехал сюда, услышав, что я в Святой Земле был. Юноша хороший, хотя способностей у него нет особых, денег он скопил немного…»
— Я его туда довезу, — отозвалась Ханеле. «Пусть не волнуется». Бергер прибежал к ней, — Ханеле с дочкой жила на постоялом дворе, — в тот же вечер. Ему было восемнадцать. Ханеле, бросив на него один взгляд, отчего-то улыбнулась: «Не беспокойтесь, господин Бергер. Отсюда поедем в Одессу. Встретимся с дядей моим, по отцу, и поплывем в Святую Землю».
— Какая она красавица, — восхищенно подумал Бергер, глядя на высокую, выше его, стройную женщину, с нежной, жемчужной кожей. Изящная голова была плотно укрыта платком — выезжая из леса, Ханеле прятала волосы. Ее принимали за разведенную женщину и Ханеле никого не поправляла. В свидетельстве, что ей выдали в белостокской синагоге, после того, как маленькой Хане дали имя, было написано: «Отец неизвестен».
