Королева викингов - Андерсон Пол Уильям (читать онлайн полную книгу txt) 📗
— У меня получится, получится! — выкрикнул он. Веснушчатый, с нежной кожей, Хет казался моложе своих пятнадцати или шестнадцати зим. Его завернутая в донельзя истрепанное — заплата на заплате — сукно фигура была худощавой, но жилистой.
— Хорошо. — Суровое выражение лица Рагнхильд сменилось улыбкой. Она вынула руку из-под плаща и чуть ли не прикоснулась к рабу. — Я верю тебе, Хет, о да, верю. А ты верь мне. И ты, и Груач получите свободу, получите лошадей, на которых уедете, и еду, которой вам хватит, чтобы доехать домой и обосноваться там.
Она подчиняла его себе, бросая то слово, то два, каждый раз, когда ее никто не мог подслушать. Как хозяйка земель Арнфинна, она будет управлять ими, пока с островов не прибудет один из его братьев. Как христианка, она почтит память мужа не языческими жертвоприношениями, а отпустив на волю того, с кем он обращался жестоко, но кто тем не менее хорошо служил ей.
Все знали, что Хет был предан ей сильнее, чем любая собака. Однажды, улучив момент, когда Арнфинн был, как обычно, пьян и пребывал в добродушном настроении, она упросила мужа отдать ей этого раба, чтобы тот служил ей на посылках, ухаживал за ее лошадью и вообще занимался всякой всячиной, которая ей заблагорассудится. Да, она проводила, возможно, слишком много времени, выпытывая у раба подробности о его родине, но ведь это помогало ей разгонять скуку, и она уже не так часто хандрила. Она же хорошо знала, что любое знание могло когда-нибудь пригодиться. Никто не мог заподозрить ничего дурного: жена хёвдинга и ее раб никогда не оставались наедине.
Однако, хотя они все время пребывали в поле зрения, их разговоры все чаще и чаще делались никому не слышными. Впрочем, на это никто не обращал внимания. В конце концов, кто такой этот Хет? Простой парень, наполовину пикт, которого Арнфинн поймал несколько лет назад вместе с его младшей сестрой. Это случилось, когда Арнфинн решил огнем и мечом покарать жителей центральных частей острова за то, что те взялись угонять его скотину. Девчонку заставили выполнять всякую тяжелую работу по дому. Позже, когда она доросла до женского возраста, Арнфинн порой брал ее себе на ложе или предлагал гостям. Впрочем, это случалось нечасто, так как она была грязнулей, да и не была хороша собой. Хет поначалу ходил за скотиной, и продолжалось это до тех пор, пока новая жена Арнфинна не поговорила с ним несколько раз. Видимо, она почувствовала к нему симпатию, подобную той, какую испытывала к некоторым из лошадей и собак своего мужа.
Хет снова сглотнул.
— Я… прости меня, госпожа, но… Это будет замечательно, если ты отправишь Груач домой, но я… я не уверен, что захочу покинуть тебя…
Рагнхильд вскинула ресницы.
— Об этом можно будет поговорить позже, — мягко, чуть ли не нежно ответила она и добавила, вздохнув: — Ну, а теперь, пожалуй, лучше будет вернуться в дом.
«Капельки доброты, проявленной к такой вот мерзости, может хватить надолго», — подумала она. А потом… Окружавшие не замечали рассеянных взглядов, мягкого голоса, которым она разговаривала с ним, легких прикосновений кончиками пальцев. Они не думали, к каким последствиям может привести не слишком тщательно наброшенная одежда госпожи, когда она идет из бани, и другие подобные мелочи. Безмозглые чурбаны, вот кто они все такие.
Она еще раз вздохнула и побрела к длинному дому. Стражники потащились следом. Хет умчался в сарай, где спал с такими, как он.
Когда она открыла дверь, огонь в очаге метнулся от порыва ветра. Арнфинн, давно уже пьяный, сидел на своем возвышении.
— A-а, явилась! — рявкнул он. — Что, ради всех троллей ада, ты делала там так поздно в такую поганую погоду?
— Дышала свежим воздухом, — усталым тоном ответила она. — И еще я думала о том, что нужно будет приказать моему рабу по поводу завтрашних приготовлений.
Муж смерил ее похотливым взглядом.
— Погоди, сейчас я заставлю тебя думать кое о чем получше. — Его вырвало прямо под ноги.
Во мраке закрытой плотным пологом кровати она не просто терпела то, что называлось супружескими ласками, нет, она еще и вертела бедрами, и постанывала.
— Ну вот, видишь, я всегда знаю, как ублажить тебя, — проговорил он сквозь икоту, скатился с жены и сразу же заснул. От него воняло пивом и застарелым потом. Он оглушительно храпел.
На следующий день все обитатели подворья с самого утра суетились. Это был давний обычай Арнфинна — переезжать в это время года в свое другое имение, в глубь острова, оставляя здесь на сезон зимних бурь лишь несколько человек, которые должны были следить за домами, чистить и проветривать их. Почти наверняка сюда до весны не зашел бы ни один корабль.
Имущество и домашний скот всегда перевозили в последнюю очередь. Кроме того, дни уже стали короткими. Поэтому Арнфинн по пути заночевал в Муркле, на ферме одного из своих людей. Как всегда, он, его жена и их дружинники и слуги заняли длинный дом, предоставив остальным возможность ютиться, где вздумается. Расположение этого подворья Рагнхильд хорошо запомнила с прошлого года.
Дорога извивалась по неровной земле вдоль берега Тора, и отряд с множеством грузов продвигался по ней очень медленно. Пока они добрались до фермы, уже почти совсем стемнело. Вперед отправили всадника, который должен был сообщить дожидавшимся в имении, что хозяин заночует на полпути. Арнфинн слез с лошади и, не говоря никому ни слова, отправился в дом, где горели все имевшиеся в хозяйстве лампы и была приготовлена жареная свинина и пиво. Рагнхильд не торопясь последовала за ним. Она поймала в темноте взгляд Хета и кивнула ему. Тот сглотнул слюну, но кивнул в ответ.
Стояла глубокая ночь. Раб положил в очаг большие поленья, которые должны были гореть до утра, и ушел на свою соломенную подстилку. Люди Арнфинна улеглись на скамьях или на полу. Сам Арнфинн забрался в единственную закрытую кровать. Он уже успел напиться допьяна и не подумал о том, чтобы переодеться. Рагнхильд осмотрелась и не увидела никакого места, где она могла бы укрыться от глаз спутников. Она терпеть не могла спать в том же платье, какое носила весь день и должна была носить назавтра. Она повесила плащ на колышек и влезла на кровать к мужу. Он молча навалился на нее, подергался немного, а затем отвернулся и захрапел. Женщина лежала в полной темноте, пропитанной зловонием, и ждала.
Христос, или Фрейя, которая была также богиней смерти, или кто-то, или что-то еще, сделайте так, чтобы это было в последний раз.
У нее не было иного способа следить за временем, как только много раз шептать про себя «Ave» и «Paternoster», которым ее научили в Йорке. Полутора сотен раз должно было хватить. Беззвучно произнеся последний «аминь», Рагнхильд села на шуршащем матраце, отодвинула полог в сторону и почувствовала, как ее неровное дыхание и сердцебиение успокоились. Ей на мгновение показалось, будто она стояла в стороне и с интересом наблюдала за своими поступками.
Запахи спящих тел смешивались с чуть горьковатым дымом. Отовсюду доносился храп или сонное дыхание. После полной темноты под пологом кровати Рагнхильд легко находила путь при свете тлевших в очаге угольев. Глиняный пол под ногами был холодным. Она нащупала свои башмаки, обулась, накинула на плечи плащ, осторожно ступая, прокралась между спящими к двери, немного, лишь настолько, чтобы проскользнуть, приоткрыла ее и медленно, беззвучно, затворила за собой.
На улице поскуливал ветер. Кривой полумесяц безнадежно пытался вырваться из-за разлохмаченных туч. Смутно поблескивала протекавшая поблизости река. Вокруг не было заметно никакого движения; мало кто решился бы попытаться застать врасплох столь многолюдный отряд. Если же кто-то из спутников хёвдинга не спал, то мог всего лишь бросить взгляд на жену хозяина, стоявшую на дорожке, ведущей к отхожему месту. Никто не посмел бы подойти близко. В конце концов, госпожа вполне могла оставить дверь нужника открытой, чтобы видеть, что делается на подворье ночью, а все, как слуги, так и дружинники ее мужа, успели узнать, насколько опасно рисковать оскорбить ее.
