Сальватор - Дюма Александр (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
– Нет, матушка, нет. Поскольку женитьба сама по себе уже большое несчастье, никакая женитьба просто не может быть удачной.
– В таком случае вам, вероятно, хочется узнать, унаследуете ли вы состояние одной из ваших родственниц?
– У меня из родных одна только тетка, и я выплачиваю ей пожизненную ренту в шестьсот ливров.
– Тогда вас, наверное, интересует, доживете ли вы до преклонного возраста?
– Нет, милая женщина. Я уже достаточно пожил, и мне совсем не интересно знать, когда именно я умру.
– Ага, понимаю! Значит, вы хотите снова увидеть свои родные места?
– Я родился в Монруже. А у того, кто хотя бы раз побывал в Монруже, никогда не возникнет желание приехать туда еще раз.
– В таком случае, – сказала Броканта, охваченная опасением, что столь длительный и безуспешный расспрос о желаниях посетителя повредит ее репутации волшебницы, – что же вы хотите узнать?
– Я хочу знать, – ответил загадочный незнакомец, – попаду ли я в рай.
Броканта проявила признаки своего самого большого удивления.
– Но что в этом такого необычного? – спросил господин из Монружа. – Неужели так трудно заглянуть в иной мир?
– С помощью карт, мсье, – ответила Броканта, – можно заглянуть куда угодно.
– Ну, тогда давайте заглянем!
– Баболен! – крикнула старуха. – Принеси большую колоду!
Баболен, который лежал в углу комнаты и занимался тем, что давал белому пуделю урок игры в домино, встал и отправился за картами.
Броканта уселась за свой крестообразный стол, позвала Фарес, которая мирно дремала, засунув голову под крыло, усадила собачек кругом, оставив по своей материнской слабости Бабиласа у окна, и начала делать то, что уже делала, как мы видели, при визите к ней Жюстена.
Сцена почти полностью напоминала ту, когда мы описывали гадание для Жюстена, за исключением того, что в комнате не было Рождественской Розы, а вместо Жюстена за столом сидел господин из Монружа.
– А вы знаете, что это стоит тридцать су? – спросила Броканта.
Несмотря на улучшение обстановки, в которой она работала, Броканта не решилась поднять цену.
– Пусть будет тридцать су! – сказал господин из Монружа, величественным жестом бросая на стол одну из тех монет в тридцать су, на которых из-под серебра начала уже проглядывать медь и которые уже в то время начинали переходить в разряд медальонов. – В конце концов я могу пожертвовать тридцатью су для того, чтобы узнать, попаду ли я в рай.
Броканта начала мешать и перемешивать карты и раскладывать их полукругом на столе.
Она уже дошла до самого интересного места пророчества, уже святой Петр, олицетворенный в трефовом короле, приготовился, подобно вызванной Андорой тени Самуила, открыть тайны высшего мира, но тут стоящий у окна Бабилас увидел Карамель, которая, сдержав свое обещание, появилась под окном: одна, стройная, очаровательная и соблазнительная, еще более свеженькая, более веселая и более вызывающая, чем обычно.
– Карамель! Карамель, и одна! – вскричал Бабилас. – О! Ты сдержала свое слово, моя обожаемая… Я больше не могу! Карамель, или смерть!
И, быстро выпрыгнув в окно, Бабилас бросился вдогонку за своим идеалом. А та, продолжая призывать его взглядом, не спеша засеменила, стараясь как можно скорее скрыться на соседней улице. Все это произошло именно в тот момент, когда клиент терпеливо дожидался решающего ответа.
Броканта сидела спиной к окну. Но, услышав, как Бабилас выпрыгнул на улицу, она обернулась.
Хотя это ее движение и диктовалось материнской заботой, но оно было слишком медленным по сравнению с действиями влюбленного Бабиласа. Поэтому, поглядев в окно, Броканта увидела только хвост своего любимчика, который уже успел повернуть за угол.
И тогда Броканта забыла обо всем на свете: и о человеке из Монружа, желавшем узнать, попадет ли он в рай, и об уже начавшемся сеансе гадания, и о монете в тридцать су, которую клиент должен был ей заплатить. Она была озабочена только тем, что произошло с ее дорогим Бабиласом.
Вскрикнув, она оттолкнула от себя стол и карты, бросилась к окну и с великим бесстыдством, на которое толкает огромная страсть, перелезла через подоконник, спустилась на улицу и бросилась вслед за Бабиласом.
Фарес, видя, что хозяйка вылезла в окно вместо того, чтобы, как это она обычно делала, выйти через дверь, решила, безусловно, что дом охвачен пламенем. А посему каркнула и вылетела на улицу.
В свою очередь, все собаки, увидев, что Броканта убежала, а ворона улетела, и, несомненно, толкаемые желанием узнать продолжение любовной истории Бабиласа, тоже быстро выпрыгнули в окно, напомнив тем самым известное Панургово стадо, которое, с тех пор, как его изобразил Рабле, служит ныне определением стаду, выпрыгивающему откуда-нибудь одновременно.
А Баболен, увидев, как сбежал Бабилас, исчезла Броканта, улетела Фарес и повыпрыгивали на улицу собаки, тоже уже собрался было выскочить в окно, повинуясь непреодолимому стадному чувству. Но тут господин из Монружа схватил его за штаны.
Несколько секунд шла борьба, в которой стоял вопрос, что же крепче: подоконник, за который держался Баболен, или штаны, за которые держал Баболена господин из Монружа. Последний, очевидно, решив, что подоконник все же прочнее, произнес:
– Дружок, ты можешь заработать пять франков, если…
Он замолчал, поскольку знал истинную цену недомолвок.
Баболен немедленно отцепился от подоконника и некоторое время оставался висеть в горизонтальном положении на руке клиента Броканты.
– Если что? – спросил он.
– Если дашь мне возможность переговорить с Рождественской Розой.
– Где деньги? – спросил осторожный Баболен.
– Вот они, – сказал господин, кладя ему в руку обещанную монету.
– Настоящие пять франков? – воскликнул малыш.
– Посмотри сам, – ответил незнакомец.
Баболен рассмотрел монету. Но, не веря глазам, сказал:
– Надо проверить, как она звучит.
Он бросил монету на пол. Она зазвенела, как настоящая.
– Вы сказали, что хотели бы увидеться с Рождественской Розой?
– Да.
– Надеюсь, что не для того, чтобы причинить ей зло?
– Что ты! Совсем наоборот!
– Тогда пошли наверх.
И Баболен, открыв дверь, стал подниматься по лестнице на антресоли.
– Пошли наверх, – вскричал незнакомец, перемахивая через несколько ступенек с такой быстротой, что можно было подумать, что он и впрямь торопится подняться в рай.
Спустя несколько мгновений они стояли уже перед дверью комнаты Рождественской Розы. Там незнакомец остановился, запустил в нос огромную порцию табака из фарфоровой табакерки и надвинул очки на нос.
Глава XLVIII
Какова была истинная причина прихода господина из Монружа к Броканте
В тот момент, когда господин из Монружа вслед за Баболеном пригнувшись, чтобы не удариться о косяк двери, проскользнул, словно куница в приоткрытую дверь, Рождественская Роза, сидя за подаренным ей Региной лакированным столиком, развлекалась раскрашиванием цветов, которые подарил ей Петрюс.
– Слушай, Рождественская Роза, – сказал Баболен. – Этот мсье из Монружа хочет с тобой поговорить.
– Со мной? – спросила Рождественская Роза, поднимая голову.
– Именно с тобой.
– Да, с вами, милая девочка, – сказал незнакомец, поднимая на лоб свои синие очки для того, чтобы они не мешали ему видеть девушку. Было видно, что он не хотел, чтобы между его глазами и предметом, на который был обращен его взгляд, стояли стекла очков.
Рождественская Роза встала. За три прошедших месяца она очень сильно подросла. Это уже была не та болезненного вида хилая девочка, которую мы встретили на улице Трипере: из-за столика поднялась бледная, худенькая и еще пока щуплая девушка, но ее худоба и бледность лица говорили скорее об изменениях, связанных с ростом организма. Переселенная в более благоприятную атмосферу, она заметно выросла и стала похожей на цветущий гибкий стебелек. Да, этот стебелек мог еще согнуться при малейшем дуновении ветра, но уже зацвел.
