Ошибка Одинокого Бизона - Шульц Джеймс Виллард (прочитать книгу txt) 📗
Казалось нам, крики и песни не смолкнут до утра. Наконец кроу улеглись спать, и погасли костры в вигвамах. Взяв наши ружья и четыре веревки, мы с отцом выползли из вигвама и, припав к земле, стали прислушиваться. Ничто не нарушало тишины. Луны не было, но при свете звезд мы видели, что никого поблизости нет. Мы осторожно встали и, обойдя вокруг вигвама, убедились, что за нами не следят. Из соседнего вигвама донесся голос Пятнистой Антилопы: он разговаривал во сне.
Отец вернулся за матерью и сестрой, и вчетвером мы покинули лагерь и вошли в рощу. За рощей начиналось пастбище, где паслись табуны. Мы поймали четырех лошадей, конечно, это были ленивые, старые вьючные лошади. Быстрые, горячие кони не подпустили бы нас к себе.
Седел у нас не было, уздечки мы заменили веревками. Так как река в этом месте делала поворот, то мы, желая сократить расстояние, выехали на равнину. Лошадей мы хлестали концами веревок, били их пятками, заставляя перейти в галоп. Тяжело было матери и Ни-таки скакать без седла на этих старых лошадях, но они не жаловались.
Рассвело, а мы еще не спустились к низовьям реки.
— Быстрее! Быстрее! — кричал отец. — Сейчас кроу ловят своих коней.
— Мать и Нитаки устали погонять ленивых кляч, и мы с отцом подхлестывали не только своих, но и их лошадей. Вдали показался дым костров.
Взошло солнце, когда мы увидели вигвамы. Лагерь был раскинут неподалеку от того места, где впадает в реку Ракушку речонка Между Ивами. Кроу не ошиблись: мы насчитали восемьдесят вигвамов. Подъехав ближе, мы разглядели священные рисунки на них, — это были вигвамы клана Короткие Шкуры.
«Сто пятьдесят воинов против всего племени кроу! — подумал я. — Нет надежды выиграть битву».
Кто-то увидел нас издали, поднял тревогу, и все население лагеря высыпало нам навстречу.
— Берите ружья! — кричал отец. — Приведите лошадей! Приближаются кроу.
Забыты были все обиды. Глаза отца сверкали. Пикуни встретили его так, словно он никогда их не покидал.
Когда он спрыгнул с лошади, Белый Волк обнял его, улыбнулся нам и спросил:
— Кроу! Где они? Когда придут сюда? Сколько их?
— Сюда идет все племя! — ответил отец. — Нам остается только бежать. Нас слишком мало, чтобы драться с ними. Скорее! На коней!
— Брат! Или рассудок твой помутился? — удивился Белый Волк. — Виданное ли это дело, чтобы пикуни бежали от кроу! Сколько раз мы с ними сражались — и всегда побеждали!
— Да, но теперь нас мало. Одни Короткие Шкуры не могут…
— Но мы не одни, здесь все наше племя, — перебил его Белый Волк. — Остальные кланы раскинули вигвамы за поворотом реки, а мы поднялись выше, потому что здесь хорошие пастбища.
О, как я обрадовался! А отец, размахивая ружьем, воскликнул:
— Зовите же их! Скорее! Пусть кто-нибудь их предупредит. Повеселимся мы сегодня!
Один из подростков вскочил на лошадь и поскакал в главный лагерь. Воины разошлись по своим вигвамам и надевали боевые уборы, а мальчики пригнали лошадей. Мы четверо вошли в вигвам Белого Волка. У моего отца не было боевого наряда, и Белый Волк дал ему свой головной убор из шкурок ласточки, украшенный двумя рогами. Лицо и руки он выкрасил священной красно-бурой краской. Я последовал его примеру.
— Зачем ты это делаешь? — воскликнула мать. — Ты не пойдешь в бой вместе с воинами.
— Почему? У меня есть тайный помощник, — возразил я.
— Да, он пойдет с нами. Жена, не бойся! Радуйся, что твой сын хочет за тебя сражаться, — сказал отец.
И мать умолкла.
Пригнали лошадей. Белый Волк дал нам двух прекрасных коней, и не успели мы их взнуздать, как прискакали воины из главного лагеря. Топот копыт напоминал раскаты грома.
Громко приветствовали они моего отца, со всех сторон раздавались крики: «Ок-йи Ни-таи Стум-ик!» Все улыбались, все были рады его видеть. А он видел их радость, и лицо его осветилось улыбкой, когда он отвечал на приветствия: «Ок-йи, братья!»
С отрядом старшин приехал и Одинокий Ходок. Обняв моего отца, он сказал:
— Я рад, что ты сегодня с нами. Расскажи нам о кроу. Где они? Много ли их?
— Мы жили в их лагере, у поворота реки Ракушки, — ответил отец. — Вчера их разведчики наткнулись на лагерь Коротких Шкур, но главного лагеря они не видели. Сегодня все племя кроу придет сюда, чтобы стереть с лица земли эти восемьдесят вигвамов. Скоро будут они здесь.
— Добрые вести! Добрые вести, дети мои! — воскликнул Одинокий Ходок. — А теперь посоветуемся, как нам получше их встретить. Одинокий Бизон, что ты скажешь?
Снова, как и в былые времена, обратился он за советом к моему отцу, первому воину нашего племени. И все, затаив дыхание, ждали, что скажет отец.
Зорко окинул он взглядом долину реки и твердо сказал:
— Пусть не знают враги, что нас много и мы их ждем. Пусть наши старики сидят у входа в вигвамы. Женщины будут, как ни в чем не бывало, дубить кожу и присматривать за детьми. Мальчики отведут лошадей в дальний конец лагеря. Мы, воины, разобьемся на два отряда: один отряд спрячется в лесу, на берегу реки Ракушки, другой — в зарослях у речонки Между Ивами. Я уверен, что враги спустятся в долину между этими реками и поскачут прямо к лагерю, так как не ждут они засады. И когда они проедут мимо нас, мы нападем на них с тыла.
— А что, если они не спустятся в долину и подъедут к лагерю с другой стороны? — спросил Одинокий Ходок.
— Мы выслали караульных. Они нас известят, какой путь избрали кроу, — возразил Белый Волк.
И все старшины признали план моего отца удачным.
Стариков усадили у входа в вигвамы, женщинам приказали заниматься обычной работой. Так как в маленький лагерь Коротких Шкур пришли все женщины и дети из главного лагеря, то им велели спрятаться в вигвамы: слишком густо населенный лагерь мог возбудить подозрения у кроу. Стариков из главного лагеря заставили изображать воинов нашего клана. Они сидели отдельными группами между вигвамами, делая вид, будто беседуют и курят, но оружие находилось у них под рукой, и почти у каждого старика хватило бы силы натянуть лук.
Закончены были все приготовления, и мы с нетерпением ждали кроу. Но ждать нам пришлось долго. Солнце высоко стояло на небе, когда с холма спустился караульный и объявил о приближении кроу. Направлялись они к долине между двумя реками, а далеко позади ехали женщины на лошадях, впряженных в травуа. На этих травуа думали они увезти домой добычу из нашего лагеря. Это известие нас развеселило. По-видимому, кроу не сомневались в победе.
— Займем поскорее наши места! — крикнул один из воинов.
— Нет, еще рано, — возразил отец. — Подождем, когда они спустятся в долину.
Вскоре прибежал второй караульный и возвестил, что кроу спускаются с холмов в долину.
Одинокий Ходок вопросительно посмотрел на отца,
— Не пора ли нам спрятаться? — сказал он.
— Да, пора! — отозвался отец.
Он повел отряд воинов к зарослям, окаймлявшим речонку, а Одинокий Ходок со своим отрядом спрятался в лесу. Мы притаились в кустах и не смели пошевельнуться. Отец должен был дать сигнал к наступлению и повести свой отряд в бой»
Сын мой, я невольно залюбовался этими кроу, рысью спускавшимися с холмов в долину. Пышные боевые наряды отливали всеми цветами радуги. Длинные хвосты их головных уборов из орлиных перьев развевались по ветру. Каждый воин держал в левой руке щит, окаймленный перьями. Даже лошадей они покрыли краской и разукрасили орлиными перьями, выкрашенными в желтый, красный, синий и зеленый цвет. И было их много — больше тысячи человек, и каждый держал наготове лук или ружье, Я боялся их! Казалось мне, нам не удастся остановить эту лавину людей.
Ехали они молча, но когда старики, женщины и дети, завидев их, разбежались с воплями в разные стороны, они запели боевую песню, и голоса их звучали как раскаты грома.
Лошадь моя стояла в кустах рядом с лошадью отца.
Он, вытянув шею, следил за приближающимися врагами и удерживал воинов, готовых броситься в атаку. Знаками он говорил им: «Рано! Еще рано!» Мы должны были выскочить из засады, когда враги проедут мимо нас.
