Старое русло - Ванюшин Василий (список книг .txt) 📗

Теперь он стоял, раздумывая, что же все-таки откроется перед ним, когда он палкой отбросит халат. Вещей тут немного. Конечно, это могут быть только драгоценности, которых немало награбил Джунаид-хан.

«Вот и конец моим мучениям, — радовался Алибек. — Остается взять сокровища и распорядиться ими, как я надумал. Никому я не говорил об этом и не скажу. Я сделаю так… Пусть потом скажет кто-нибудь: «Сын басмача». Завидовать будут, почитать будут… Интересно, что скажет тогда Лина?»

При воспоминании о Лине радостные мысли Алибека споткнулись, расползлись, пропали. Она посмеется: подумаешь, какое геройство! А на драгоценности она, вероятно смотрит так же, как и ее отец, для которого золото и черепки посуды имеют одну цену.

«Она посчитает меня честолюбивым, жадным, но это неправда, — протестовал Алибек, — Я нашел занесенный песком ящик золота, и у меня даже в мыслях не было воспользоваться им. Я смотрел на него так же, как на любую вещь экспедиции, которую обязан, должен беречь. То золото меня меньше интересовало, чем глиняный сосуд с типичным казахским орнаментом, его я брал в руки с большей осторожностью, боялся уронить, разбить.

Мне нужны именно эти драгоценности, очень нужны. Так что же я стою и медлю? Долой этот халат, от которого разит как от помойной ямы».

Алибек палкой откинул халат, и отпрянул назад, забыв о волосяном кольце.

Белея, на него глядел череп огромными жуткими глазницами. Из черной пустоты одной глазницы высунулась голова змеи, подергала раздвоенным, как двурогая вилка языком; змея стала выползать неслышно — будто из черепа лилась чернильная струя.

Ужас сковал Алибека. Но при виде ползущей прямо на него змеи он вспомнил про аркан, и палкой в дрожащей руке привел в порядок спасительное кольцо. Алибек снова посмотрел на свою «находку». Череп, стиснув зубы, беззвучно хохотал над ним, над его грезами. На щеках и на шее мертвеца желтела высохшая, как пергамент, кожа, под истлевшей рубашкой угадывались дуги ребер. Кожа на пальцах сохранилась лучше, но была сухой, как на мумии, пальцы скрючились там, где было горло; казалось, они сдавливали смех, и жутко было подумать, что пальцы вдруг разожмутся и громкий смех мертвеца потрясет могильную тишину подземелья.

Алибек устало провел рукой по лбу, стер выступивший холодный пот. К нему постепенно вернулась способность соображать.

Так вот какое «сокровище» ожидало его здесь! Золота нет, и вообще ничего ценного нет, и все, о чем он мечтал минуту назад, — миф! Перед ним скелет да лохмотья одежды… Где был Джунаид-хан, там остался труп…

Кто же был этот человек, что забрался сюда давно, может быть, десять или двадцать лет назад, и нашел здесь свою смерть? Возле черепа лежит войлочная шляпа с дряблыми полями. Рубашка на мертвеце обыкновенная, из полотна, очень грязная; сверх нее — что-то вроде жилета. Сапоги хромовые, с острыми носками и почти без каблуков. Единственной вещью, по которой можно было более определенно судить о человеке, был халат. Это был когда-то хороший, вероятно, дорогой бухарский халат. Такие халаты любили носить басмачи. И владелец этого халата был, вероятно, басмач.

Тут Алибек вспомнил о трех посланцах из Синцзяна на розыски сокровищ Джунаид-хана, о которых упомянул отец: один вернулся с границы, другой сдался властям, третий был этот…

Отчего он погиб? От укуса змей? Но он успел бы выбраться наружу и умереть там, а не здесь. Да и змеи забираются сюда только на зиму, а весной уползают в пустыню, человек же был одет не по-зимнему. Если бы он увидел здесь змей и не обнаружил сокровищ, то ни минуту бы не оставался в подземелье, а скорее поспешил бы на свет божий.

«С ним случилось то же, что и со мной в первый раз, — решил Алибек. — Песок хлынул в подземелье и закупорил выход, это и погубило его. Он не мог пробраться наружу. У него не хватило сил бороться с песком. Он испытывал жажду и голод, к тому же был в преклонных годах — надежды на спасение не было. Видя неминуемую смерть, он принял ее покорно, как истый мусульманин, — лег и накрылся халатом».

Подумал это Алибек без всякого сожаления о погребенном заживо человеке. У него даже шевельнулось чувство собственной гордости и превосходства в силе: он сумел выйти из более трудного положения! Но это не могло заглушить глубокого разочарования, которое овладело им, когда ужас, нахлынувший от неожиданной встречи с мертвецом, отступил. Вместо сокровищ — кости, скелет, которым не заинтересуется даже археолог! Рухнули все радужные планы и надежды, надо возвращаться с пустыми руками.

«Следовало бы осмотреть, — Алибек с отвращением посмотрел на грязный халат, прикрывавший мертвеца. — Возможно есть документы, какие-нибудь записи… Мертвый не тронет. Надо опасаться только змей».

Превозмогая чувство омерзения, Алибек приподнял палкой халат и взял рукой за полу. Халат не сгнил, отличный шелк хорошо сохранился. Надо было еще распахнуть жилет — нет ли чего под ним на груди. Он тронул палкой пуговицу, она отлетела. Легко сковырнув все пуговицы, Алибек откинул полу жилета. На мертвеце был широкий кожаный пояс и к нему прицеплен нож, — видимо, единственное оружие. Нож был кривой, с искусно выделанной из рога ручкой; на черных ножнах, как украшение, тускло желтел медный хвостатый скорпион, вцепившийся тонкими металлическими лапами в кожу, покрывавшую ножны.

Алибек хотел взять нож, но раздумал; как оружие он не нужен, а как память… Нет, он не хотел памяти об этом мертвеце.

Прикрыв останки басмача его же халатом, он стал выбираться из подземелья. Притихшие на время змеи снова начали испускать противное шипение и свист, но Алибек мало обращал на них внимания и довольно небрежно передвигал палкой аркан.

«Сокровищ нет, — до боли в голове давила обидная мысль. — Впустую перенесены все страхи в этом подземелье, потрачены время и силы. Сокровищ нет… Неужели их и не было! Но не может быть, чтобы отец перед смертью сказал неправду, — он был в полном сознании, не бредил… Творится что-то непонятное. Да, счастье нелегко дается в руки. Но есть ли оно вообще, это счастье?»

Алибек выбрался-из подземелья, медленно побрел в сторону лагеря, механически сматывая на руку веревку — петли его соскальзывали с локтя, веревка распускалась, и ее приходилось сматывать снова.

Воздух над пустыней был свежий, какой бывает только осенью, когда уже ночами становится холодно, а днем нет сильной жары и ветер обдает прохладой. Но Алибека долго преследовал другой запах — трупный запах подземелья, пропитавший его одежду, и это вызывало отвращение, тоску, он с острой обидой думал об отце.

Вдруг неожиданная догадка повернула его тоскливые мысли. Нет, он не зря ходил сегодня, в подземелье!

«Этот человек, погребенный заживо, ведь тоже искал сокровища! Искал и не нашел. Значит, они были до него, если он пошел их искать. Но он не взял их, значит, они остались, и о них никто, кроме меня, не знает, — сделал вывод Алибек. — Может, они в других развалинах, которых много вокруг, или в том же подземелье, но засыпаны песком. Вернее всего, они под той горой песка, что насыпалась сквозь входное отверстие. Значит, надежда еще не потеряна. Но сколько мне придется еще потратить сил, чтобы перелопатить всю гору песка. Главное — на это нужно время. А отлучаться из лагеря без всякого повода не так просто». Уныние, не покидавшее Алибека до сих пор, уступило место озабоченным раздумьям: когда наступит конец его неудачам и будет ли он вознагражден за пережитое?..

«Не надо отступать, — твердил он себе. — У меня хватит сил, терпения. Не все потеряно… Надо жить надеждой».

Он так задумался, что не расслышал своего имени: Григорий Петрович, увидев Алибека, окликнул его. Но Алибек шел мимо, опустив голову, будто разыскивал чей-то потерянный след. Григорий Петрович рассмеялся:

— Вы что ищете, Алибек?

Юноша удивленно вскинул голову.

— Мне хочется спросить у вас, — продолжал, посмеиваясь, Григорий Петрович, — вы историк, должны знать…

В 1862 году один историк и археолог, известный ученый, раскопал на Днестре, около Никополя, огромный скифский курган. Я забыл сейчас фамилию этого ученого. Между прочим, он обнаружил, что давно когда-то погребение скифов чуть было не ограблено: кто-то раскопал курган, проник в глубину его, но земля обвалилась. Ученый нашел кости этого человека и рядом с ним — кучу золота. Вот забылась фамилия этого ученого, а историк он был довольно известный [17]. Мне сейчас так нужно… Вы не помните?