Десятый круг ада - Виноградов Юрий Александрович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
— Сделаю четыре. Да еще на пару игрушечных ведерок хватит…
Большая ладонь помощника управляющего крепко сжала сухую руку жестянщика.
— Здравствуйте, Петр Николаевич!
— Здравствуйте, товарищ…
— Ладушкин Федор Иванович, — представился помощник управляющего. — Теперь будем работать вместе…
Еще неделю назад он попросил управляющего Фехнера построить в стороне от бараков на опушке леса карцер, куда в наказание необходимо было сажать провинившихся славянских рабочих. На следующий день туда угодил Пальчевский. Очищая коровник от навоза, он сломал лопату, за что помощник управляющего на три дня засадил его в карцер. В карцере никто не мешал собирать радиостанцию. Это страшное место рабочие обходили стороной.
К концу отбывания срока наказания радист вышел в эфир на первую связь с Центром. Ладушкин сообщал Григорьеву о своей легализации в Оберфельде и о благополучном прибытии в Вальтхоф американского племянника профессора Шмидта.
4
Вечеринка, которую устраивала на даче фрейлейн Эрна Штайниц, удалась. Было много вина, смеха, музыки, веселого застольного шума. Было даже немного искренности в отношениях между собравшимися у Эрны молодыми людьми, искренности, здесь столь редкой и столь высоко ценимой юной хозяйкой.
Вечер, кажется, достиг своего апогея. Но полного удовлетворения Эрна почему-то не чувствовала. Она все ждала обещанного фрейлейн Региной сюрприза, немножко волновалась, и от этого волнения еще розовее становились ее щеки. Она покоряла той прелестью, какая бывает лишь у девушки, только что сменившей угловатость подростка на уверенную грацию, но уже знающей себе цену. Эрна зажигала окружающих своей бездумной веселостью, она сама любовалась собой и заставляла любоваться и восхищаться других. Она знала, что все пришедшие к ней сегодня мужчины покорены ею. Это забавляло ее, веселило, но не трогало. Она уже давно привыкла ко всеобщему поклонению, ей хотелось чего-то большего, лучшего, чего еще не было в ее жизни.
Приезд Регины прервал пространные разглагольствования моложавого офицера, весь вечер мучившего девушек своими нудными тостами.
— Проси, проси! — хлопая в ладоши, закричала горничной Эрна.
Регина вошла не одна. Рядом с ней стоял тонкий загорелый юноша в светлых брюках, яркой, спадающей легкими складками рубашке.
— Регина, дорогая, как я рада вашему приезду! — трогательно расцеловалась юная хозяйка с гостьей, ни на секунду не спуская глаз с ее спутника.
— Господа, — негромко сказала польщенная вниманием Регина, — позвольте вам представить моего любимого кузена Лебволя Шмидта! Эрна, голубушка, прошу полюбить нашего американца и приобщить его к немецкой цивилизации!
Эрна, улыбаясь самой обаятельной улыбкой, посмотрела на Лебволя. Так вот он какой, обещанный сюрприз! Лицо кузена фрейлейн Регины оставалось серьезным. Спокойно и холодно он склонился к ее руке и церемонно произнес:
— Очень рад!
Эрна вдруг почувствовала желание чем-то удивить, поразить этого необыкновенного, экзотического юношу, увидеть в его глазах смятение и восхищение ею, Эрной.
— Эрна! Познакомь же Лебволя со своими гостями, — напомнила Регина.
— С гостями? — Эрна медлила с ответом, раздумывая, стоит ли представлять Лебволю своих подвыпивших друзей. — Ах, с гостями… Пожалуй, внимания вашего кузена, дорогая Регина, достоин в первую очередь… — она нарочито небрежно обвела глазами присутствующих. — Ну конечно же вы, уважаемый оберштурмбанфюрер!
Эсэсовский офицер, сидевший в тени так, что лица его совсем не было видно, встал и шагнул в полосу света. Широкополая шляпа в руках Лебволя описала круг, он склонил голову, здороваясь. Грюндлер прищелкнул каблуками, протянул руку. Он уже знал, что в РСХА досконально проверили досье племянника профессора Шмидта, прежде чем допустить его в Вальтхоф, и хотел поскорее познакомиться с ним. Сегодня такой случай представился.
— Надеюсь, будем добрыми друзьями, дорогой Лебволь!
— Почту за высокую честь, оберштурмбанфюрер!
Грюндлер, нимало не смущаясь, подошел к Регине, поцеловал ей руку:
— С каждым днем вы становитесь все неотразимее, фрейлейн…
К Эрне и Лебволю вплотную приблизился нетвердо стоявший на ногах моложавый подполковник.
— Эрна, милая, представь меня…
— Да, да, конечно! — согласилась Эрна и повернулась к гостю: — Это сын храбрейшего в рейхе фельдмаршала…
— Умоляю, Эрна, просто Рольф! — поспешно прервал девушку подполковник. — Рольф! Без всякого отца фельдмаршала. Рольф для вас, и все.
— Значит, Рольф, — согласилась Эрна. — А с остальными, — она окинула небрежным взглядом двух девушек и двух младших офицеров, — познакомитесь после, герр Лебволь. — Она повелительным жестом остановила готового было возразить Лебволя и, не давая ему опомниться, потянула к дивану. — Расскажите же вам что-нибудь о вашей родине Америке.
— Моя истинная родина Германия!
— А нас сейчас интересует Америка, — поддержал молодую хозяйку Рольф.
— Что в Америке носят, как танцуют, что едят и пьют? — забросали Лебволя вопросами две до сих пор молчавшие девушки. Эрна холодно взглянула на них, и они снова замолчали.
— Мой бедный кузен! Они сегодня замучают тебя вопросами! — Регина ласково положила руку на плечо Лебволя, заставив Эрну покраснеть от волнения. О, как хотела бы и она вот так просто и нежно при всех коснуться его плеча, и чтобы он также с нежной благодарностью посмотрел на нее.
Эрна закусила губы и отвернулась.
— Почему же все молчат?! — через минуту капризно спросила она. — Немедленно говорите, смейтесь, танцуйте! Что вы сидите как мумии?!
Тут же замурлыкал патефон. Грюндлер галантно повел Регину, а Рольф подошел к Эрне, но она вопросительно смотрела на Лебволя. Тот улыбнулся смущенному сыну фельдмаршала, словно говоря: «Вы же сами видите!» — и пригласил Эрну на танец.
Лебволь танцевал с Эрной медленный фокстрот и старался проанализировать свои действия. Что ж, он держится неплохо. Нужно быть спокойным, вежливым со всеми и особенно с этой немочкой, дочкой главного бактериолога рейха доктора Штайница. Лебволь оценил ее удивительные длинные волосы, стройную фигурку, точеные ноги. Прекрасная девушка, ничего не скажешь!
После танца Эрна предложила кофе. Разговор снова зашел об Америке. Заокеанский гость рассказывал, а Эрна мучилась сомнениями: «С кем он был там? Кого любил? Нет, он будет мой! Только мой».
Грюндлер тоже сомневался, но его сомнения носили совершенно другой характер. Он снял со стены гитару, украшенную розовым бантом, и подал Лебволю.
— Просим вас, — голос мягко упрашивал, а маленькие, холодные глазки Грюндлера настороженно наблюдали.
— К сожалению, господа, — развел руками Лебволь, — я играю на шестиструнной гитаре. А эта — семиструнная.
— Так в чем дело! Оборвем лишнюю струну — и готово! — воскликнул Рольф.
Все дружно засмеялись. Лишь Грюндлер деланно улыбнулся, не спуская проницательного взгляда с Лебволя. «Так оберштурмбанфюрер уже проверяет меня?» — догадался Лебволь. Ему вдруг стало весело оттого, что он так легко прошел эту маленькую проверку. И когда патефон заиграл знакомое танго, он первым решительно подошел к Эрне.
— Прошу вас! Танго.
— Однажды я видела в кино, как его танцуют у вас в Америке. Совсем не так, как у нас в Европе.
— Будем танцевать по-вашему, по-европейски…
— Нет, нет, — запротестовала Эрна. — Хорошо танцевать с вами танго я не смогу, а плохо не хочу.
К Лебволю подскочила одна из девушек, пожелавшая танцевать с гостем подруги. «Неспроста отказала мне фрейлейн Штайниц», — размышлял он. А ведь думал, что уже полностью завоевал симпатии этой девушки. Ах, как вы снова самонадеянны, Лебволь! Спокойно, только спокойно! Танцевать отлично, чутко, страстно.
А Эрна была в смятении. Она завидовала своей приятельнице, талию которой обнимала рука Лебволя. «Я должна танцевать настоящее танго. Пусть отец нанимает учителей, пусть делает, что хочет, но я должна научиться! На нас все будут смотреть с восхищением. Тогда он забудет своих поклонниц, он будет любить меня!»
