Сияющее Эльдорадо - Хаксли Элизабет (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
В три часа утра автобусная стоянка была пуста, но Берт Уэст, главный распорядитель парада, любезно включил прожектора. В их лучах мьт наблюдали группки пингвинов. Они то наклоняли головы вперед, то качали ими, словно участвуя в серьезной дискуссии. Когда группки окончательно подобрались, пингвины целеустремленно заковыляли к воде. Наклон туловища и короткие ласты делали их похожими на увлеченных разговором сплетниц в судейских мантиях. Нельзя не отметить карикатурность их облика, копирующего помпезных представителей человеческого рода. Казалось, все они страшно торопятся.
— Когда пингвины возвращаются, они гораздо больше преисполнены чувства собственного достоинства, — сказал Берт Уэст.
Добытый улов замедляет шаги. А сейчас птицы были сами голодны и торопились накормить своих еще более голодных птенцов. Когда я наклонилась, чтобы погладить их блестящие спинки, они совершенно не обратили на меня внимания, хотя, казалось, даже маленький толчок может сбить их с ног — ведь ростом они менее фута.
Некоторое время спустя, наше внимание переключилось на гигантских буревестников, появляющихся из своих нор. Они двигались не к морю, а к гребню дюн. Спотыкаясь о пучки трав в песке, мы шли по тропкам, которые кишели птицами, спешившими вверх и не обращавшими на нас никакого внимания. Месяц, на который набежало рваное облако, стоял над морем. Мы вдыхали запах моря, слышали его шум, но рассмотреть могли только огромную черную массу, вспыхивавшую кое-где серебряными точками. К этому времени ночная темь начала таять, чувствовалось приближение рассвета, смягчающего сверкание звезд.
Мы напрягали зрение, чтобы рассмотреть переваливающиеся с боку на бок существа, черные как сажа, которые появлялись из-под земли, как скопище чертенят.
— Вполне вероятно, что целый миллион буревестников гнездится только на этом отрезке побережья острова Филлипа, — сказал Грэхем Пиззи. — И ведь это только аванпост, а не основное место их распространения.
Каждая птица оставила в норе птенца. Только одного — ни один буревестник не откладывает больше одного яйца за сезон. Если оно погибло, то потеря невозместима, так как к тому времени, когда самка сносит яйца, самец уже не может ее оплодотворить.
Размах крыльев этих птиц, которые на земле выглядят не больше маленькой чайки, настолько велик по отношению к размеру туловища, что на суше они неловки, неповоротливы и плохо координируют свои движения. При наклонах их тянет вниз, передвигаются они небольшими шагами, словно начинающие ходить малыши или двигающиеся ощупью при дневном свете ночные животные. Их не раздражал свет наших фонарей, и они давали себя потрогать. У этих птиц черное блестящее оперение и серый воротник. Они продолжали подниматься вверх, одна птица за другой. Мы подсчитали, что каждые десять секунд мимо нас проходила птица. Продолжалось это около двух часов. На протяжении многих миль дюны были испещрены тропками. Сколько же было здесь буревестников в этот предрассветный час? Ума не приложу.
Как только птица подходила к высоким дюнам, происходило чудо. Расправляя крылья, буревестник взлетал, демонстрируя необычную грацию, красоту, координацию движений. Крылья буревестника, приспособленные к полетам на тысячи миль, достигли совершенства. В воздухе птица без малейшего напряжения мчится ввысь, теряясь в просторах неба, которое внезапно заполняется черными точками, кружащими, ныряющими, устремляющимися вниз, вновь взвивающимися над океаном в волшебном рисунке постоянного движения. Восторгаешься, с какой точностью движется в воздухе птица, столь неуклюжая на земле. Ни одна не задевает другую. Каждая из них совершает несколько кругов и улетает в открытое море. Когда небо краснеет над линией горизонта, как бы очерченной остро отточенным карандашом, птиц появляется все больше. Сотни тысяч их, как трепещущие черные листья на абрикосовом фоне неба, совершают стремительный полет к далеким мысам, вдающимся в море. К ночи они вернутся обратно кормить птенцов. Я счастлива, что мне удалось увидеть это зрелище.
Моряки раньше называли этих птиц — тонкоклювых буревестников — духами, потому что издаваемые ими по временам сиротливые, демонические крики напоминают стенания мифических духов, согласно сказаниям, предвещавшими смерть. Название Mutton-bird[72] происходит от слова баран, так как мясо этих птиц похоже на баранину. Наиболее серьезный специалист по буревестникам доктор Доминик Севенти обнаружил первое письменное упоминание об употреблении этой птицы в пищу, имеющееся в Британском музее, в записях военного хирурга Джона Уайта, которые относятся к 1788 и 1794 гг.
Основное место гнездовий буревестников — острова Фэйрфакс в Бассовом проливе, особенно остров Флиндерс. На островах птиц промышляют потомки суровых моряков, китобоев и охотников на тюленей, привлеченные в эти места описанием островов Бассового пролива, опубликованным в 1802 г. Мэттью Флиндерсом. Здесь они поселились, вступая в смешанные браки с аборигенами. Островитяне очищали гнезда буревестников; свертывали шеи птенцам; выжимали из тушек ценное масло, которое шло на изготовление лосьона для загара; ощипывали, засаливали мясо для экспорта на материк — в Новую Зеландию и Соединенные Штаты. В течение многих лет эта отрасль «промышленности» (не знаю, годится ли здесь слово «промышленность») была бесконтрольной, пока не возникли опасения за судьбу буревестника. Берт Уэст рассказывал мне, что в дни его юности существовали специалисты по сбору яиц, которые продавали их в Мельбурне, где яйца особенно ценились среди кондитеров, готовящих рождественские торты.
Сейчас сбор яиц запрещен законом, так же как и все виды охоты на буревестника на континенте. Сезон охоты на группе островов Фэйрфакс ограничен пятью неделями — с конца марта до начала мая. В эти дни охотники на буревестников с семьями заполняют острова, разбивают лагеря и все — мужчины, женщины, дети — приступают к работе. Они убивают и ощипывают птенцов, которых удается поймать. Охотники хорошо зарабатывают, но это ремесло уже идет на спад. Десять лет назад их добыча составляла от полумиллиона до трех четвертей миллиона птенцов, в прошлом же году — только сто пятьдесят тысяч. По мнению специалистов, буревестники могут справиться с подобной охотой, но им угрожает другая, более серьезная опасность, например привычка островитян поджигать траву, чтобы избавиться от змей и выявить гнезда. Такие пожары обнажают почву, которую затем уносят зимние ветры. Остается лишь гравий и камень, непригодный для устройства гнезд. Из-за этого птицы уже покинули ряд островов. Еще более серьезная угроза создается вторжением овец и крупного рогатого скота.
В начале мая птицы пускаются в удивительное путешествие, длящееся почти пять месяцев, и покрывают за это время двадцать тысяч миль. Сначала они летят по направлению к Новой Зеландии, затем поворачивают на север к западным границам Тихого океана, к Берингову проливу, Аляске и Камчатке — полет, чуть ли не пересекающий весь земной шар от Антарктиды до Южного полярного круга. Он продолжается над восточной частью Тихого океана, вдоль берегов Северной Америки. Затем птицы возвращаются на юго-восток и летят не только к земле, где родились, но и к месту своего рождения, в старое гнездо.
Птицы, которые выдерживают столь изнурительные перелеты, живут долго. Буревестники размножаются только в возрасте шести-семи лет. Когда птенцы начинают летать, они предпочитают не опускаться на землю, пока им не исполнится три или четыре года. В то время как взрослые птицы гнездятся на суше, птенцы пребывают в открытом море. Земля нужна им только как «инкубаторская станция». Что потрясает, так это точность размеренного порядка их жизни. Из своего кругосветного путешествия по Тихому океану они пунктуально возвращаются в течение последней недели сентября. Октябрь птицы проводят в работе по устройству и оборудованию жилищ. В начале ноября они спариваются и улетают в открытое море, бросая гнезда. В этот период одно яйцо, довольно большое, зреет в самке. Затем 20 или 21 ноября — колебания в ту или другую сторону не более двух дней — они возвращаются откладывать яйца. Наибольшее количество яиц сносится 25–26 ноября, и заканчивается кладка 1 или 2 декабря.