Рыжий Орм - Бенгтссон Франц Гуннар (книга жизни .txt) 📗
Мы с Хальвданом и начальником лучников, лезгином по имени Абхар, бежали впереди всех и принялись биться с людьми, заслонявшими казначея. Я увидел, что он узнал моего Хальвдана. Но мы никак не могли добраться до него, ибо свита его сражалась отважно, и он прятался за спинами своих воинов. Когда подоспели наши лучники, они начали теснить людей казначея к кораблю. Но едва мы пробились к казначею, как он и еще несколько его людей ускользнули от нас и исчезли.
Настали сумерки, и я был в сомнении, что нам предпринимать дальше. Начальник лучников всегда поступал так, как ему велят, и не задавал лишних вопросов. Я приказал ему взять своих людей и догнать беглецов еще до наступления ночи. Я сказал, что император назначил выкуп в сто серебряных монет за голову казначея, и еще столько же — за голову его отца, и деньги эти получит тот, кто принесет мне их отрубленные головы. Лучники заспешили в погоню, а я с Хальвданом, оставшись в одиночестве, поднялся на казначейский корабль. Там мы нашли золото, спрятанное за тюками. Всего было четыре небольших ларца и семь мешков из кожи, все с императорской печатью. Но взглянув на эти сокровища, я испытал только страх и сильную тревогу. Трудно было представить себе, как нам быть с золотом и как довезти его до дома, оставшись незамеченными. Хальвдан сказал мне:
— Пока не вернулись лучники, мы должны спрятать сокровища. На это я сказал:
— Но куда же мы спрячем их?
— На дно реки, — сказал мой сын.
— Ты прав, — ответил я ему, — оставайся пока здесь и стереги клад.
Я пошел к реке и нашел там то место, о котором я уже рассказал вам. Поверх пенилась вода. Мы перетащили клад на берег и надежно спрятали его. Но по размышлении я все-таки оставил два мешка серебра на корабле.
Абхар и его люди вернулись назад, неся с собой три головы, но это были не те головы, которые я велел ему отрубить. Мы вместе подкрепились теми припасами, которые еще оставались на казначейском корабле. А потом я сказал ему:
— Ты видишь, Абхар, эти два мешка с императорской печатью. Это деньги, которые казначей Феофил со своим отцом похитили у самого императора. Я не знаю, золото там или серебро, ибо никто не сломал императорской печати. И мы вынуждены доставить эти мешки императору, причем как можно скорее. Но я получил от него приказ не возвращаться без головы казначея. А потому мы поступим так. Я со своим сыном отправлюсь вверх по реке, чтобы нагнать казначея у Киева. Двое из твоих людей, кто захочет, может последовать за нами. А ты с остальными вернешься с мешками на наш корабль и прикажешь плыть в Константинополь. Когда же мы закончим здесь наши дела, мы тоже вернемся домой.
Так я сказал ему, и Абхар согласился со мной и попробовал, каковы эти мешки на вес. Он поговорил со своими людьми, и двое из хазар решили остаться с нами. Абхар же с остальными отправились в путь, забрав мешки с серебром, и я был рад, что все у нас шло, как задумано. Я взял себе двух лучников для того, чтобы они помогали нам, когда мы доберемся вверх по реке до своего корабля. Ибо по пути нас могли поджидать грабители или даже сам казначей, если только он успел опомниться. Я-то думал, что он обратился в бегство, но в этом я глубоко заблуждался.
Мы устали, и в ту ночь я сам остался сторожить спящих, а потом меня сменил один из хазар. И он уснул на посту, а тем временем нас подстерегала беда. Ибо в ту ночь, когда мы все уснули на берегу, около корабля казначея, он внезапно напал на нас вместе со своим отцом и еще четырьмя уцелевшими воинами. Я проснулся от шума, когда кто-то споткнулся о камень, и тут же вскочил на ноги, выхватив меч из ножен. На меня набросились двое. При свете луны я увидел, как казначей повалил одного из хазар и с мечом в руках метнулся к Хальвдану. Тот спал беспробудным сном и даже не успел достать свой меч. Если бы я смог тогда успеть к нему на помощь, я отдал бы свою жизнь и все золото в придачу. Даже не успев подумать, что я делаю, я уже зарубил насмерть тех двоих, которые напали на меня. И едва я настиг казначея, как увидел, что Хальвдан лежит уже мертвый. Я рубанул мечом, сжав его обеими руками. Это был мой последний удар, и самый сильный. Я прорубил казначею его шлем и сам череп, так что у него изо рта повыпадали зубы. Но, уже умирая, он успел кольнуть мечом меня в глаз. Я упал на землю от жгучей боли. Я уже приготовился к смерти, и мысль об этом не страшила меня: Хальвдан был мертв, и я отомстил за него.
Вот я и рассказал вам все, и я очень устал. Дальше я помню только, что лежал связанный на земле, а Захария сидел около меня и смеялся, и смех его был какой-то нечеловеческий. Он все повторял мне, как меня изувечит, и долго выпытывал о золоте. Я плюнул в него, попросив показать мне его уши. С Захарией был еще один человек, и они отрубили мне правую кисть руки, а потом принесли с корабля горячее масло и обмакнули в него мой кровоточащий обрубок, чтобы я не умер так быстро. Они пообещали мне, что я умру скорой и легкой смертью, если только скажу им, где находится золото. Я ничего не отвечал им, не чувствовал никакой боли, ибо в душе своей я уже умер. Наконец я сказал Захарии, что золото отправлено обратно императору, и он поверил моим словам. Больше мы ни о чем не говорили.
На следующий день я услышал какой-то крик; кто-то застонал, потом начал кашлять и затих. Потом я лежал в лодке, и ее волокли по суше. Мне дали напиться, и я снова впал в забытье. Потом лодка была спущена на воду, а я ничего не понимал, я словно уже умер. Тот, кто сидел на веслах, говорил без остановки, и кое-что я понял. Это был второй из моих хазар. Он пел, насвистывал и вообще был очень доволен. Когда на нас напали, он сперва убежал, кинувшись искать мой корабль, но тот уже исчез. Тогда он вернулся и подкрался поближе к тем двоим, которые сидели около меня. Он достал лук, и его стрелы убили их. Неизвестно, зачем он так старался освободить то, что еще осталось от меня. Наверное, он был добрый человек, как многие из хазар. С другого берега реки пришли двое нищих, — поживиться тем, что принадлежало убитым. Хазар подарил им корабль казначея со всем, что на нем находилось, а взамен они отдали ему свою лодку и помогли переправить ее. Вот как было дело, и об этом я узнал только от него самого.
Хазар очень радовался и восхвалял свою судьбу, ибо он нашел у убитых им казначея и его отца много серебра и золота, оружие и одежду. Все это он забрал себе, и добыча его была превосходной. У других убитых он тоже отыскал монеты и украшения, а с моего сына снял красивое золотое кольцо. Теперь хазар сможет купить в Киеве коней, да еще женщину, или двух, и вернуться к своим богатым человеком. Рассказывая мне об этом, он, как мог, заботился обо мне. А мне хотелось только выкатиться из лодки и утонуть, но я был слишком слаб.
Хазар знал, что я собирался в Киев, и когда мы добрались до этого города, он оставил меня у монахов. Я хотел отблагодарить его серебром, ибо пояс мой с деньгами оставался при мне, но он ничего не взял. У меня уже достаточно богатств, сказал он, и я угодил Богу тем, что позаботился о тебе.
Потом я остался у монахов, они лечили меня, и в конце концов я начал чувствовать себя лучше и снова вспомнил о золоте. К монахам пришли мои соотечественники и начали расспрашивать меня: они поняли, что я хочу добраться до дома и смогу заплатить за это. Так меня передавали от одного к другому, и я все плыл вверх по реке, пока не пересел на корабль гутов и не встретился с вами.
Все это время меня тяготила мысль о том, что я никому не могу рассказать о болгарском золоте, даже если и окажусь дома, среди своих родичей. Но с твоей помощью, мудрый священник, я теперь рассказал вам все и могу умереть спокойно.
Орм волен делать с этим золотом все, что захочет. Это большой клад, и его хватит на многих. Никто не знает, какова цена этому золоту и сколько крови пролилось из-за него. Оно лежит там, где я его спрятал, как я и сказал вам, и найти его будет нетрудно. Есть и еще один знак, который укажет вам, где спрятано золото: это кости казначея Феофила и его отца Захарии — чтобы души их неприкаянные бродили возле той реки, — и еще моего сына Хальвдана — и да поможет ему Бог.
