Рыжий Орм - Бенгтссон Франц Гуннар (книга жизни .txt) 📗
— Ты болтаешь пустое, Токе, — сказала Ильва. — Я не стала послушной. Те, кто одной крови с Гормом, никогда не подчинялись. И мы таковы перед самим Богом. Но Орм убил Сигтрюгга и подарил мне золотую цепь Альмансура, и тогда я поняла, что мы с ним едины. Ибо такие подвиги мог совершить только он, и никто другой. Но только не говори, что я подчинилась.
— Да, это была дивная цепь, — сказал Орм, — уж этого никто отрицать не станет. Если нам повезет с кладом, то мы добудем еще такую же для Людмилы. А теперь иди, Улоф, и поговори с ней сам, и после этого пусть она считается твоей невестой. Когда мы вернемся из путешествия, ты прогонишь своих жен, и мы сыграем свадьбу.
Улоф сказал, что в Финведене сделать это будет нетрудно. Нужно просто хорошо заплатить женщинам и отпустить их. Так что все уладится. Правда, ему хотелось бы, чтобы свадьбу с Людмилой сыграли до путешествия. Но Орм с Ильвой были против этого, и Улофу пришлось смириться.
Сватовство Улофа Летней Птички шло как по маслу. Людмила приняла его благосклонно, и они долго говорили между собой. Все заметили, что она довольна своим будущим мужем, хотя она сама потом и призналась Оддни и Ильве, что думала, будто такой знатный хёвдинг обязательно должен прийти свататься с несметными сокровищами в руках. Она спросила у Улофа, не бывает ли он злым, когда напьется, и когда он трезвый — утром или вечером. Она хотела подробно знать, как выглядят его жены и как он собирается расстаться с ними ради нее, как устроен его двор, и что у него за коровы, сколько у него работников и служанок, и какие у него богатства в сундуках. Он обо всем доложил ей, и она осталась довольна.
Однако брат Виллибальд сделал строгий вид, когда он узнал об этом. Ибо в спешке все и думать забыли о том, что Улоф Летняя Птичка — не крещеный. Священник же счел это большим недостатком. Христианская девушка, сказал он, которую он сам крестил, не должна быть отдана в жены язычнику. Прежде сам Улоф должен принять крещение, а потом только жениться на ней. Женщины начали препираться друг с другом. Оса была целиком и полностью на стороне священника, тогда как Ильва и Людмила восстали против такого решения. В конце концов Орм положил конец их перепалке. Ибо прежде всего надо думать о дальнем путешествии, а потом уже говорить о свадьбе. И если тогда Улоф согласится креститься, будет хорошо. Если же нет, он все равно получит девушку.
— У нее будет потом время для того, чтобы привести его к крещению, если она захочет этого, — сказал Орм.
Оса сурово выговорила ему за эти слова. Но Орм напомнил ей об Аре и о том, как обошлись с ним крещеные люди.
Брат Виллибальд сидел с мрачным видом и потом заявил, что если тысячный год подойдет к концу, а Суда Божьего так и не будет, то люди с меньшим усердием станут служить Господу.
— А если так будет продолжаться и дальше, — сказал он, — то лукавый одержит победу и вы все вновь станете язычниками.
Но Орм просил его не падать духом и не думать о них так плохо.
— Ибо я доволен тем, что я христианин, — сказал он, — и надеюсь, что Бог тоже мною доволен. Даже если я выдаю свою дочь замуж по своему разумению. Но я не собираюсь изменять своему Богу, ибо Он всегда помогает мне.
Тут Токе вспомнил, что у него есть новости из Веренда.
— Вы, наверное, еще помните священника Райнальда, — начал он, — того, кто именем Христа скинул старого Властелина с камня. Так вот, старуха его уже умерла, — та, у которой он был рабом, — и он теперь свободный человек и пользуется большим уважением. Он по-прежнему священник, но уже не Христов. Пока он служил у старухи, он просто изнемог и проклял все, а потом перешел в язычество и начал служить Фрейру, нажив себе большое богатство на своих способностях. Все женщины повинуются ему, видя в нем главного своего священника, причем лучшего, который когда-либо был в Веренде. И мне говорили, что он завел себе свиту и считается хёвдингом у свободных людей.
Брат Виллибальд с ужасом выслушал рассказ Токе. Отныне, сказал он, он больше не будет молиться за этого человека, ибо впервые слышит, чтобы христианский священник открыто предал себя в руки дьяволу.
Ильва по-прежнему считала, что у магистра были свои достоинства, и ей было очень жаль, что он впал в такое заблуждение. И лишь Орм посмеялся услышанному.
— Пусть его, сам разберется, что ему делать, — сказал он. — А нам надо подумать о более важных вещах.
Он больше уже не сомневался в том, что ему надо отправиться на поиски золота. Порешили на том, что если удастся купить хороший корабль на побережье, то они смогут отправиться в путь на Ивана Купалу.
— Хуже всего с командой, — сказал Орм. — Нам нужны умелые люди, а таких на суше сыскать трудновато. Нанимать же чужеземцев довольно опасно. Даже не знаю, что делать: если людей на корабле будет мало, то и платить им придется меньше; а если много? Наверное, второе разумнее, ибо мы не знаем, какие опасности могут подстерегать нас в пути.
Глава 5
О том, как они приплыли в город гутов Висбю
Улоф Летняя Птичка отправился к себе домой, чтобы собраться в путь и нанять для путешествия людей, — из тех, кого он знал в Халланде. А Орм, Токе и Харальд сын Орма отправились на побережье, чтобы присмотреть себе подходящий корабль. В самом устье реки они увидели один корабль, который как раз предназначался для продажи. Хозяин его состарился и решил продать драккар, чтобы дочерям его было приданое. Корабль был в хорошем состоянии, с двадцатью четырьмя парами весел, и такие ладьи считались отличными. Хотя Орм посчитал, что лучше бы он был побольше. Токе согласился с ним.
— Мы ведь покупаем его для знатных хёвдингов, — заметил он. — Так что все тридцать пар весел не помешали бы.
— Но на порогах, — сказал Харальд сын Орма, — где надо будет тянуть его волоком по суше, как сказал нам Улоф Летняя Птичка, — мы увидим, что он как раз тех размеров, которые нам нужны.
— Вот так всегда, Орм, — сказал Токе, — не только ты сам умен и удачлив, но и твои дети тоже.
— Худо, когда мужчину поучает его же собственный сын, — ответил Орм, — но пока я жив, так продолжаться не будет. Хотя на этот раз я должен признать, что мальчик прав. Тащить такую тяжесть будет посложнее, чем колокол Святого Иакова.
— Ну, тогда мы были молодыми, — сказал Токе, — а теперь мы знатные хёвдинги, и нам не придется самим впрягаться в ремни. Пусть этим займется молодежь, а мы будем идти рядом, заложив пальцы за пояс, и дивиться их малой силе. Но похоже, что именно такой корабль, как этот, как раз окажется им по силам.
После долгого торга Орм наконец купил себе драккар.
Вокруг устья реки лежали большие крестьянские дворы. Орм купил там быков, свиней, солода и договорился с крестьянами о цене на пиво, на убой скота и копчение. Ведь ему нужно было запастись едой и пивом на дорогу. Когда же он обнаружил, сколько серебра ему придется выложить за требуемое, то изумился. Огорчение его усилилось еще больше после того, как он нанял несколько парней сроком на год. Домой Орм возвращался недовольный, бормоча себе под нос, что это болгарское золото, пожалуй, пустит его по миру.
— Теперь я знаю, — сказал Харальд сын Орма, — что нужно очень много серебра, для того чтобы добыть золото.
— Хорошо сказано, — подхватил Токе, — и если дело пойдет так и дальше, то ты, мальчик, будешь таким же мудрым, как твой дед. От браслета Одина каждую среду отделяется новый браслет, говорят старики, — и теперь у него много браслетов. Но если бы у него не было самого первого браслета, то не было бы и остальных. Не считай себя викингом до тех пор, пока у тебя не будет достаточно серебра, да и для торговли мехами тоже надо иметь сперва денежки. Таков мой тебе совет. Только скальды могут заполучить богатство голыми руками. Но в этом случае они должны слагать висы лучше других, а это не так-то просто.
На обратном пути они завернули к Соне Ясновидящему, ибо Орм имел к нему дело.
Двор Соне был большим и просторным, и повсюду можно было наткнуться на его многочисленных сыновей и внуков. Сам Соне был уже очень дряхлым и все время мерз: он сидел в доме у огня и что-то бормотал себе под нос. Орм почтительно приветствовал его, и Соне узнал его и дружелюбно кивнул. Он хотел услышать от Орма последние новости и начал говорить о своем здоровье. Чувствует он себя послабее, чем прежде, но все равно жаловаться не приходится. Он рад, что сохранил свой разум в такие годы, сказал он. И голова у него будет посветлее, чем у других.
