Что такое Израиль - Шамир Исраэль (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt, .fb2) 📗
Самые замечательные памятники Петры – это Ад-Дейр, напоминающий Казну, вырубленный в скале римский театр, улица с колоннами Кардо, многие гробницы, напоминающие современные им гробницы в долине Кедрона, в Иерусалиме. Меня больше всего потряс эдомитский жертвенник высоко в горах, где можно увидеть, как выглядели высоты Святой земли до их разрушения очередными борцами с местной религией.
По всему Негеву, заметенные песком, торчат руины древних городов – следы хорошего, мокрого и мирного тысячелетия в истории пустыни, когда ее осваивали местные жители. Типичный город тех времен, Эр-Рухейба, стоит на узкой продольной дороге, зажатой между двумя массами ползущих барханов, песками Хальсы и песками Шунры. Одно время его отождествляли с Реховотом, но сейчас большинство ученых считает, что древнее имя не сохранилось в новом бедуинском названии. У самой дороги – огромный, глубокий колодезь. Даже летом в нем есть вода. Голуби свили себе гнезда в дырах его каменного сруба. С обеих сторон дороги видны большие водосборники с полуобвалившимися сводами. Это цементированные пещеры, посреди которых сохранилась поддерживающая свод перегородка, превращающая дождевую яму в подобие двухкомнатной квартиры.
Выше, на холме, – руины города. В центре – следы небольшой церкви, но чуть к северу, там, где кончаются развалины плотного ядра Эр-Рухейбы, стоит большой собор, один из самых крупных и роскошных в Негеве. Это базилика с просторным атриумом и тремя апсидами. Под алтарем ее, как и в соборе Рождества в Вифлееме, скрывается крипта-пещера, в которую спускаются с одной стороны и из которой выходят в другую сторону. Видимо, там, внизу, покоились мощи святого, возможно св. Сергия. Наверху – красивая купель, ведь набатеи со временем приняли христианство и стали обычными гражданами Византийской империи.
Сейчас даже трудно понять, как набатеи добывали себе пропитание, откуда взялось у них столько богатств, что хватало на строительство городов и церквей. Ведь в наши дни Негев гол и наг. Набатеи действительно умели выращивать злаки и овощи в пустыне. Они заметили, что, если перегородить вади плотиной, выше плотины останется хорошая, плодородная, сырая земля, особо пригодная для посадок. Так они начали выращивать виноград. И огромный винный пресс в сухом русле Атадим, на новой дороге Цеэлим – Ревивим, свидетелем тому, что здешняя лоза приносила сочный плод.
Набатейско-византийские руины разбросаны по всему Негеву. На самой границе с Египтом расположена Ауджа-эль-Хафир – руины города Нисана (Ницана). Они находятся на двуглавом холме, и к ним ведут прочные ступени работы древних мастеров. Обвал очистил от пыли и песка холм, сверкающий белизной, как Тель-эс-Сафи, с востока. Наверху есть крепость, к северу от нее – небольшая церковь с купелью, колоннами, алтарем. В ней были найдены «папирусы Ницаны» – основной источник наших знаний о быте набатейско-византийского Негева. Возле нее – глубокий колодец, выложенный камнями, со ступенями для спуска. На вершине пониже, к юго-западу, – руины еще одной церкви. Ауджа пострадала, когда израильские саперы подорвали крепость, чтобы в ней не могли укрыться «инфильтранты».
Другой набатейский город – Шивта – лежит на полпути между Ауджей и Бир-Аслуджем, с его древним священным деревом. Здесь три церкви, все три расположены за пределами наиболее древней части города. В самом центре – большой водоем, к которому ведут канавы для сбора дождевой воды. Самая старая – южная церковь, возле водоема, с нишами для святых мощей, большой купелью в форме креста и маленькой купелью для крещения младенцев. В ней же – михраб. После победы ислама церковь стала мечетью, но, по мнению археологов, тут продолжали служить и церковные службы. На площади перед северной церковью – большое точило. Северная церковь – базилика, отделанная белым мрамором. В ее боковых нефах – ковчеги для мощей святых. В центре торчит обломок столба, на нем когда-то стоял святой столпник.
Возле Шивты лежит Хирбет-эль-Масрефа, руины на высоком холме. Лоуренс Аравийский исследовал их и пришел к заключению, что тут находился один из монастырей Шивты.
Халупа (Халса) куда менее раскопана, и среди барханов можно увидеть несколько камней и, возможно, следы театра. Отсюда ведет дорога – только для джипов и верблюдов – на Эр-Рухейбу.
Самые большие и частично реконструированные города набатеев в Негеве – Авдат и Мамшит (Курнуб). Они превращены в парки с табличками, стрелками и, увы, платой за вход.
Самое мокрое место в Негеве – источники Авдата. Их три, самый верхний бьет на краю высокого обрыва, «сухого водопада» в Вади-Цин. Средний, Эйн-Авдат, напоминает Эйн-Кельт, но вода его куда холоднее. Третий, Эйн-Мор, пересыхает в начале лета. Это ущелье – приятное место, которое, как и всё в Негеве, напоминает Иудею, но куда круче: Негев относится к Иудее, как Иудея – к Побережью. Еще меньше воды, еще больше трудов по ее сохранению, еще вольнолюбивее население, еще меньше свободы. Все достижения монахов Иудейской пустыни меркнут по сравнению с чудесами набатеев, превративших пустыню в сад.
И несчастья Негева, и безрассудность его судьбы горше судьбы Нагорья. Приволье Негева (и всей Палестины) окончилось с падением династии Омейядов. Сельское хозяйство погибло, набатеи вспомнили о своем пустынном прошлом, пустыня возвратилась в первозданное состояние. К началу XX века в Негеве снова обозначился подъем. В 1930-х годах евреи купили тут несколько тысяч дунамов земли у бедуинов. На ней были основаны сельскохозяйственные поселения, и это произвело большое впечатление на ООН и на мировую общественность.
Когда ООН стала готовить раздел Палестины, специальная комиссия приехала и в Негев, в кибуц Ревивим, и увидела цветущий сад: розы и лилии, нарциссы и георгины цвели на желтом песке. «Это чудо! – воскликнули члены комиссии. – У евреев цветет пустыня!» И по подготовленному ими плану раздела евреи получили весь Негев с его 100 тысячами бедуинов и 11 еврейскими поселениями. А цветы завяли – они были куплены на базаре в день приезда комиссии и воткнуты в песок.
И здесь сработал тот же способ исправления демографии: из 100 тысяч бедуинов 90 бежало, было изгнано, откочевало и не получило разрешения вернуться. В Негеве осталось только 10 тысяч бедуинов – 10 % первоначального населения. Сразу вслед за этим победители согнали оставшихся бедуинов в резервацию вблизи Беэр-Шевы и запретили им кочевать за пределами «черты оседлости» – саяга на иврите.
Зеленая трава в русле Лавана сохнет впустую, а овцы бедуинов гложут голые холмы у Димоны. И тут никакого смысла в изгнании и захвате не было. Немногие сельскохозяйственные еврейские поселения оказались крайне дорогими, в них были вложены такие деньги, что с ними и впрямь зацветет любая пустыня. К югу от Мертвого моря в Негеве живет около трех тысяч евреев – ради чего и были изгнаны бедуины.
Как и в Нагорье, в Негеве построены городки развития – несчастливые места для несчастных людей. Лимона, Иерухам, Беэр-Шева, Нетивот, Сдерот, пыльные, с объеденными козами деревьями, текстильными заводами, безработицей, ненужные всем, в первую очередь – их обитателям. Это, пожалуй, худшее место, куда попали восточные евреи в Израиле. Оно стало двойным источником бед – и для вытесненных, и для вытеснивших. Вытеснившие – бедные марокканские евреи – страдали тут больше, чем где бы то ни было. Вытесненные – бедуины – продолжают страдать. Власти не признают их прав на землю, хотя Еврейское агентство покупало у бедуинов землю в дни британского мандата.
У них постоянно отбирают пастбища под новые военные базы и аэродромы. Когда они пытаются загнать овец на свои традиционные выпасы, в дело вступает Саерет ярука, «зеленые зондеркоманды» – специальные военизированные отряды, славящиеся беспощадной жестокостью. Они совершают гнусные преступления, за которые по закону Торы и Корана следовало бы казнить, – засыпают колодцы в пустыне, отбирают козу от козлят, выкорчевывают посевы и рубят деревья. Когда бедуины пытаются противиться, по ним открывают огонь. В последние годы от их пуль погибло несколько женщин.
