Посмертные записки Пиквикского клуба - Диккенс Чарльз (читаем книги TXT) 📗
– Но я боюсь, что это чрезвычайно трудно – захватить его при побеге, – сказал мистер Пиквик.
– Не знаю, сэр, – сказал мистер Троттер, на секунду призадумавшись. – Мне кажется, это можно было бы сделать очень просто.
– Как? – задал вопрос мистер Пиквик.
– Да мой хозяин и я договорились с двумя служанками, и в десять часов они нас спрячут в кухне. Когда в доме все улягутся спать, мы выйдем из кухни, а молодая леди выйдет из своей спальни. Дорожная карета будет ждать, и мы тотчас укатим.
– Ну? – сказал мистер Пиквик.
– Ну, вот я и подумал, сэр, что если бы вы поджидали в саду, один...
– Один, – повторил мистер Пиквик. – Почему один?
– Старая леди, понятно, будет недовольна, – ответил Джоб, – если такое неприятное открытие произойдет на глазах посторонних и лишних людей. Да и молодая леди, сэр, – подумайте об ее чувствах!
– Вы совершенно правы, – сказал мистер Пиквик. – Это соображение свидетельствует о деликатности ваших чувств. Продолжайте. Вы совершенно правы.
– Так вот, сэр, я и подумал, что, если вы подождете один в саду и я вас впущу ровно в половине двенадцатого через дверь в конце коридора, выходящую в сад, вы поспеете как раз вовремя и поможете мне разрушить замыслы этого дурного человека, к которому я, по несчастью, попал в лапы.
Мистер Троттер глубоко вздохнул.
– Не огорчайтесь по этому поводу, – сказал мистер Пиквик. – Будь у него хоть крупица той деликатности, которая отличает вас, невзирая на ваше скромное положение, я бы еще мог возлагать на него некоторые надежды.
Джоб Троттер низко поклонился, и, несмотря на замечания мистера Уэллера, слезы снова выступили у него на глазах.
– Никогда еще не видывал такого парня, – сказал Сэм. – Будь я проклят, если у него в голове нет водопровода, который всегда работает.
– Сэм, придержите язык, – сказал мистер Пиквик очень строго.
– Слушаю, сэр, – отвечал мистер Уэллер.
– Мне этот план не нравится, – сказал мистер Пиквик после глубокого размышления. – Почему бы мне не снестись с друзьями молодой леди?
– Потому что они живут в ста милях отсюда, сэр, – ответил Джоб Троттер.
– Вот так загвоздка! – сказал мистер Уэллер в сторону.
– Ну, а этот сад? – продолжал мистер Пиквик. – Как я туда проберусь?
– Ограда очень низкая, сэр, а ваш слуга поможет вам взобраться.
– Мой слуга поможет мне взобраться, – машинально повторил мистер Пиквик. – А вы наверное будете возле той двери, о которой говорите?
– Ошибки быть не может, сэр, там только одна дверь, которая выходит в сад. Постучите в нее, когда услышите бой часов, и я тотчас открою.
– Мне этот план не нравится, – повторил мистер Пикник, – но, раз я другого не могу придумать и раз на карту поставлено счастье всей жизни молодой леди, я согласен. Я буду там.
Таким образом, во второй раз природная доброта мистера Пиквика вовлекла его в предприятие, от которого он с великой охотой держался бы в стороне.
– Как называется этот дом? – спросил мистер Пиквик.
– Вестгет-Хаус, сэр. Вы повернете немного вправо, когда дойдете до конца города, дом стоит особняком, в стороне от дороги, на воротах – медная доска с названием.
– Я его знаю, – сказал мистер Пиквик. – Я обратил на него внимание раньше, когда был в этом городе. Можете на меня положиться.
Мистер Троттер отвесил еще один поклон и хотел удалиться, а мистер Пиквик сунул ему в руку гинею.
– Вы славный малый, – сказал мистер Пиквик, – я восхищаюсь вашим добрым сердцем. Не благодарите. Помните: одиннадцать часов.
– Будьте спокойны, не забуду, сэр, – отвечал Джоб Троттер.
С этими словами он вышел из комнаты в сопровождении Сэма.
– Послушайте, – сказал тот, – совсем не плохая штука – это-вот хныканье. За такую хорошую плату я готов плакать, как водосточная труба в ливень. Как вы это проделываете?
– Это исходит от сердца, мистер Уокер, – торжественно ответил Джоб. – Прощайте, сэр.
«Чудак слабонервный, а все-таки мы из него вытянули все», – подумал мистер Уэллер, когда Джоб удалился.
О том, что думал мистер Троттер, мы сказать с точностью не можем, ибо сие нам неведомо.
Прошел день, настал вечер, и около десяти часов Сэм Уэллер доложил, что мистер Джингль и Джоб вышли вместе, что их вещи уложены и что они заказали карету. Заговор, по-видимому, приводится в исполнение по плану, изложенному мистером Троттером.
Пробило половина одиннадцатого – время, когда мистеру Пиквику надлежало приступить к исполнению деликатной миссии. От предложенного Сэмом пальто он отказался, чтобы не было никаких помех при перелезании через ограду, и отправился в путь, сопровождаемый своим слугой.
Луна взошла, но скрывалась за облаками. Была прекрасная сухая ночь, по удивительно темная. Тропинки, изгороди, поля, дома и деревья были окутаны тьмой. Было жарко и душно, зарницы слабо вспыхивали над линией горизонта, и только они одни оживляли тусклый сумрак, все обволакивавший, – не слышно было никаких звуков, кроме отдаленного лая какой-то беспокойной собаки.
Они нашли дом, прочитали медную табличку, обошли вокруг ограды и остановились там, где кончался сад.
– Вы вернетесь в гостиницу, Сэм, когда поможете мне перелезть, – сказал мистер Пиквик.
– Слушаю, сэр.
– И будете ждать моего возвращения.
– Конечно, сэр.
– Возьмите меня за ногу и, когда я скажу «вверх», осторожно меня поднимите.
– Да, сэр.
Покончив с приготовлениями, мистер Пиквик ухватился рукой за верхушку ограды и скомандовал «вверх», что и было исполнено буквально. Позаимствовало ли его тело гибкость, свойственную его уму, пли представление мистера Уэллера об осторожном подсаживании было несколько грубее, чем представление мистера Пиквика, – как бы там ни было, по непосредственным результатом его услуги было то, что сей бессмертный джентльмен перелетел через ограду прямо на клумбу, где, примяв предварительно три куста крыжовника и розовый куст, растянулся на земле во весь рост.
– Надеюсь, вы ничего себе не повредили, сэр? – громким шепотом спросил Сэм, как только оправился от изумления, вызванного таинственным исчезновением хозяина.
– Я-то себе конечно, не повредил, Сэм, – отвечал мистер Пиквик из-за ограды, – но склонен думать, что вы мне повредили.
– Надеюсь, что нет, сэр, – отозвался Сэм.
– Ничего, всего несколько царапин, – сказал мистер Пиквик, вставая. Ступайте, а то нас услышат.
– Прощайте, сэр.
– Прощайте.
Сэм Уэллер осторожно удалился, оставив мистера Пиквика одного в саду.
Время от времени огни вспыхивали в различных окнах дома или появлялись на лестнице; обитатели дома, видимо, готовились ко сну. Не рискуя раньше условленного часа подходить слишком близко к двери, мистер Пиквик приютился в углу ограды и ждал его приближения.
Ситуация была такова, что легко могла подействовать угнетающе на многих людей. Мистер Пиквик, однако, не чувствовал ни угнетенности, ни беспокойства. Он знал, что намерения у него благие, и всецело полагался на высоконравственного Джоба. Конечно, было тоскливо, скучно, чтобы не сказать – жутко, но человек, склонный к созерцанию, всегда может заняться размышлениями. Мистер Пиквик доразмышлялся до того, что погрузился в дремоту, как вдруг его разбудили куранты на соседней церкви, пробившие условленный час – половину двенадцатого.
«Пора!» – подумал мистер Пиквик, осторожно поднимаясь на ноги. Он взглянул на дом. Огни погасли, и ставни были закрыты – несомненно все улеглись. Он подошел на цыпочках к двери и тихонько постучал. Спустя две-три минуты, не дождавшись ответа, он снова постучал, несколько громче, и снова еще громче.
Наконец, на лестнице послышались шаги, а затем сквозь замочную скважину блеснуло пламя свечи. Долго возились с цепью и засовами, и вот дверь стала медленно открываться.
Дверь открывалась наружу; и по мере того как она открывалась шире и шире, мистер Пиквик отступал за нее дальше и дальше. Каково же было его изумление, когда, соблюдая осторожность, он чуть-чуть высунулся и увидел, что человек, открывавший дверь, был... не Джоб Троттер, а служанка со свечою в руке!
